Остается еще рассказать о третьем человеке из их группы, о том, у кого в самом начале операции не выдержали нервы. Отдохнув, он устыдился своей слабости. Когда рассвело, его ночные товарищи не возвратились. Не появились они и в течение дня. Совесть не давала ему покоя. После наступления темноты, не поставив никого в известность, он вошел в реку, решив во что бы то ни стало найти и, если будет возможно, спасти людей, которых подвел. А между тем уничтожение моста побудило британцев удвоить охрану, в результате чего его заметили и взяли в плен. Он был при этом, вероятно, ранен, поскольку известно, что умер в заключении.

Так завершилась первая речная операция боевых пловцов, в ходе которой было уничтожено два захваченных неприятелем моста – ценой потери всего одного из шестерых подводников. Такой результат, безусловно, следует считать успехом.

Печальный инцидент у селения Бак-дю-Од закончился – батарея, с прислугой из артиллеристов военно-морского флота, перешла в руки британцев. Все произошло с такой быстротой, что у немцев даже не осталось времени на то, чтобы уничтожить орудия или боеприпасы. Самым скверным оказалось то, что противник получил возможность немедленно использовать эти 150-миллиметровые крепостные орудия, чрезвычайно выгодно расположенные между Онфлером и Трувилем, для обстрела порта Гавр, занятого немцами и находящегося на северном берегу бухты Сены на расстоянии семи километров от батареи.

В Гавре немецкий адмирал, командовавший портом, был сильно встревожен. С маячной башни он мог видеть в бинокль, как по другую сторону бухты работают у орудий британские солдаты. Было чрезвычайно важно устранить эту угрозу и уничтожить батарею.

Увы, гораздо проще было это пожелать, чем исполнить на деле! Прошлой ночью лейтенант немецкой береговой артиллерии предпринял попытку нападения на батарею, пройдя к ней по суше с несколькими своими людьми. Но британцы к тому времени уже заняли Онфлер; штурмовая группа была обнаружена и полностью уничтожена, а угроза для Гавра сохранилась. Тогда адмирал вспомнил, что поблизости расквартирована МЕК-60, под командованием лейтенанта Принцгорна. Они одни только и могли заставить замолчать батарею. Был отдан приказ отыскать Принцгорна. Посыльный мотоциклист нашел его в Руане и привез в Гавр, где ему было разъяснено положение.

– Итак, – подытожил адмирал, – как по-вашему, можете ли вы взяться за выполнение этого задания?

Принцгорн улыбнулся:

– Безусловно, господин адмирал. Но удастся ли нам его успешно выполнить – это совсем другой вопрос.

– Я могу дать вам проводника, – сказал адмирал, – человека, который знает каждый сантиметр противоположного берега как свои пять пальцев. Он проведет ваших людей от германских позиций до самой батареи.

– По берегу? – поинтересовался Принцгорн. – Это будет совершенно безнадежно.

– Каким же еще путем вы хотите туда попасть?

– Со стороны моря, ведь мы же моряки.

Когда адмирал заметил, что бухта буквально усеяна морскими минами, Принцгорн предположил, что они смогут пройти над ними на плоскодонных лодках.

– Очень хорошо, – согласился адмирал. – Мы можем выделить вам пехотные штурмовые лодки. Но нельзя терять времени, задание должно быть выполнено сегодня же ночью.

Принцгорн засомневался, потому что день был уже в самом разгаре и у него не возникало желания торопить события. Диверсионные операции, проводимые без тщательной подготовки и без использования любой возможной поддержки, обыкновенно заканчиваются провалом. Однако в данном случае, похоже, выбора у него не было.

– Но проводник мне все же понадобится, господин адмирал, – сказал он.

– Можете забирать его немедленно, – согласился адмирал. – Этот человек служил на злополучной батарее и может пройти туда с завязанными глазами.

Принцгорн простился с адмиралом и немедленно принялся за работу. Спустя несколько часов он вернулся; уже давно стемнело. Его подчиненные долго и безуспешно пытались завести мотор штурмовой лодки. О двигателях внутреннего сгорания эти люди знали все, но треклятый подвесной мотор просто напрочь отказывался подавать признаки жизни, ничего нельзя было сделать. Адмиралу показалось, что всякая надежда потеряна, но сам Принцгорн думал иначе. Ведь теперь у него будет целый день, чтобы как следует все спланировать и подготовить. Он затребует у местного начальства отряда «К» два катера управления типа «линзе». В июле, после того как его боевые пловцы уничтожили мосты через реку Орн, он водил их на таких катерах еще и для подрыва шлюзов на той же реке. Моторы «линзе» к этому времени были снабжены усовершенствованными глушителями, которые позволяли катерам развивать скорость по крайней мере 8 узлов, не создавая при этом сколько-нибудь значительного шума. Это было средство, столь необходимое для бесшумного подхода к бункерам у Бак-дю-Од.

Следующим шагом должна была быть подготовка устройства для точного наведения «линзе» на занятый противником берег перед батареей. Принцгорн вынужден был торопиться. Утром он отправился на наблюдательный пункт на окраине города в сопровождении данного ему адмиралом проводника. Тот указал ему на противоположном берегу залива едва заметную прожекторную позицию. От нее, сообщил проводник, до батареи не больше ста метров. Высадиться у прожекторной позиции, а потом незаметно взобраться по тропе на возвышенность, где были установлены орудия, вполне возможно, утверждал он, потому что тропа проходит среди густого кустарника и небольших деревьев.

Затем Принцгорн вызвал к себе унтер-офицера и вместе с ним тщательно, но не привлекая к себе внимания, осмотрел город на предмет выбора мест, одно несколько выше другого и дальше от берега, для установки потайных фонарей, которые должны были послужить для «линзе» створными знаками. Если выбрать положение для этих двух фонарей таким образом, что линия, проведенная через них, упрется в прожекторную позицию у Бак-дю-Од, то катера, правя так, чтобы огни фонарей были видны в точности один под другим, будут иметь готовую трассу к месту высадки. Подходящие места были в конце концов выбраны на чердаках двух зданий, и фонари установлены. Для их охраны Принцгорн поставил по одному своему человеку. В первую очередь в их задачу входило, чтобы слух об этих фонарях не дошел до командира местного гарнизона, который, по всей вероятности, стал бы возражать против зажигания любых огней после наступления темноты.

Незадолго до полуночи два «линзе» покинули устье Сены, держа курс вдоль южного берега бухты. На них находился Принцгорн и еще семь человек из отряда «К». Продолжим рассказ словами самого Принцгорна:

«Ночь выдалась мглистая, кое-где стояли полосы легкого тумана. Мы держались на постоянном расстоянии от берега – так, чтобы он неясной серой полосой едва виднелся по левому борту. Катера шли ровно, моторы были отрегулированы так, чтобы выдерживать скорость в 8 узлов, что, по нашим расчетам, должно было привести нас на линию Гавр – Бак-дю-Од через полчаса, причем наши створные огни мы должны были увидеть даже несколько раньше. И тем не менее, мы шли так уже больше часа, ничего не видя. Мы безуспешно старались разглядеть в темноте и распознать знакомые ориентиры. Это подтверждало мои опасения, что без помощи створных огней нам не удастся найти место высадки. Все наши надежды были теперь на людей, оставшихся в Гавре при сигнальных фонарях.