Так и сделала. Несколько минут тишины — и на палубе раздался шквал голосов. Джоанна побледнела.

Босые ноги дробно забарабанили по голым доскам, и девушка настороженно подняла голову, одновременно поднося к глазам часы. Одиннадцать тридцать. Тогда понятно, что случилось, — вернулись маленькие туземцы. Устроившись удобнее, Джоанна облизнула пересохшие губы.

Минуты тянулись бесконечно, и девушку стали одолевать тошнотворные приступы клаустрофобии. На висках, над верхней губой и на груди выступили крошечные капельки пота.

К топоту босых пяток наверху добавились тяжелые, уверенные шаги. Раздался серьезный голос Ника, и волна необоримого животного страха захлестнула девушку. Необходимо вспомнить что-то приятное, успокаивающее, как те мимолетные мгновения нежности во время грозы. Напрасные старания! Перед глазами так и стоял его гневный, безжалостный профиль и ледяной взгляд. В действительности ей нечего его бояться. Здесь Мэтт и Брайан. Они оградят ее от любых неприятностей. И все же она боялась.

На корме громко загудел мощный двойной двигатель. Судно мелко задрожало, и Джоанна вместе с ним.

— Развернуть паруса!

Якорная цепь со скрипом поползла вверх, и вслед за ней на палубу вывалился огромный металлический крюк.

— Поставить кливер! Поднять стаксель! Поднять фок! Поднять грот!

Наверху забегали и засуетились. Джоанна прислушалась. Мужчины работали слаженно и точно.

— Отдать швартовы! — властно крикнул Ник. Джоанна яростно зашевелилась в своей темнице. «Ишь ты, какой довольный, — хмыкнула она. — В другое время растягивал бы слова, как колыбельную, а тут вон как оживился!»

Вниз пока никто не заглядывал. Джоанна сладко потянулась, разминая косточки, и, как прежде, свернулась клубочком. Да как вовремя! Пара коричневых мозолистых ножек прогрохотала по трапу и вбежала внутрь. Чиркнула спичка, и через четверть часа на плите уже свистел чайник.

Джоанна не двигалась, едва смея дышать. Загрохотали чашки, и каюта наполнилась ни с чем не сравнимым ароматом свежесваренного кофе. Как долго она еще будет в безопасности? Босые ноги бегали туда-сюда по камбузу, но не уходили. В конце концов неизвестный поставил чашки на поднос и удалился.

Джоанна ненадолго расслабилась. Именно ненадолго. Она знала, что братья-туземцы предпочитают спать под открытым небом, подчас накрывшись одной штормовкой. Но кто-то из оставшихся троих — Мэтт, Брайан или Ник — обязательно должны спуститься. Мэтт уверял, что в рубке только два спальных места.

Джоанна устало закрыла глаза и принялась ждать. Полночь давно осталась позади. Мысли бестолково роились в голове, то и дело прерываемые громкими голосами и взрывами неудержимого хохота.

«Заснуть явно не удастся», — решила Джоанна.

Впрочем, вскоре она все же задремала, беспокойно втягивая носом воздух. Даже кофе ополчился против нее!

Она очнулась только перед рассветом. За окном — непроглядная темнота. Все тело ломило. На миг Джоанна забыла, где находится, и больно ударилась головой о твердые доски. Морщась, осторожно потерла ушибленный лоб и окончательно проснулась. На нежной коже отпечатался глубокий рубец.

Память постепенно ставила все на свои места. Соленый воздух и запах машинного масла неприятно щекотали ноздри. Невыносимо хотелось встать и размяться, но Джоанна лишь энергично растерла онемевшие ноги.

В рубке горел свет, а на плите слабо побулькивал черный кофе, вероятно, для того, кто на вахте. Джоанна вдруг почувствовала страстное желание отхлебнуть этой густой бодрящей жидкости. Забыв об осторожности, она выползла из-под койки и осмотрелась. Никого. А жаль. Дьявол-искуситель уже вопил во все горло: «Покажись! Пусть они знают, что ты здесь! Не страшись взглянуть в лицо опасности!» Джоанна таинственно улыбнулась. Ей наверняка уготована хорошая взбучка. Так она ее ждет! Заложив руки за голову, девушка с удовольствием прошлась по каюте, чувствуя, как жизнь возвращается в тело. Аккуратно заправила рубашку, распустила волосы, которые тут же золотым водопадом рассыпались по плечам.

На полке слева выстроились в ряд озорные китайские чашечки. Взяв одну, Джоанна налила себе кофе. После недолгих поисков здесь же, на полке, обнаружилась и плоская синяя сахарница с подозрительно желтым содержимым. Все же, положив пол-ложечки, Джоанна крепко сжала чашку обеими руками и отхлебнула. Какой ужас! Кофе, должно быть, кипел со вчерашнего дня. Горечь, да и только! Выругавшись, Джоанна со злостью плюхнула чашку на место. Даже кофе сварить не могут! Господи, как же болит голова! Кроме того, внизу становилось невыносимо жарко. Ни одной свежей струйки не проникало внутрь сквозь плотно закрытые двери.

Стоило вспомнить об этом древнейшем изобретении человечества, как они с шумом распахнулись. От неожиданности Джоанна подскочила как ужаленная. Вот он — момент, которого она так боялась! Облокотившись на косяк, в проеме стоял Ник. В узких голубых джинсах и темном свитере он выглядел еще выше и опасней. По тому, как он резко замер, Джоанна поняла, что застала его врасплох. Однако и сама она точно оцепенела. Немигающий взгляд серо-серебристых глаз буквально пригвоздил ее к стене. Все тщательно продуманные оправдания вмиг вылетели из головы.

Девушка отчаянно пыталась придумать, что сказать, но те мысли, что приходили в голову, только разозлили бы его до чертиков. Напряжение неумолимо росло, передаваясь от одного к другому. Наконец Ник медленно и важно выпрямился, закрыл за собой дверь и двинулся к Джоанне бесшумной, кошачьей поступью, неподражаемой и великолепной. Срочно надо было что-нибудь сказать. Хоть что-нибудь!

— Сюрприз! Не ожидал?

Джоанна дерзко вскинула голову и тут же испугалась собственной смелости. Голос задрожал и сел. Тихая, она стояла перед Ником, смиренно ожидая страшной участи. Он остановился в круге света, и лампа ярко освещала острый, орлиный профиль, зажгла в темных густых волосах голубые огоньки.

Джоанна как бы издалека наблюдала за происходящим. Нервы давно не слушались ее, колени подгибались, пальцы дрожали.

— О, Ник, — словно признавая поражение, жалобно простонала она.

— Теперь не «о-никай». — Потемневшие вдруг глаза холодно сверкнули. — Я так отлуплю тебя, век не забудешь.

— Не посмеешь! — Девушка часто заморгала, выдавая себя с головой. Она боялась.

— Не посмею? — ехидно переспросил он. — Еще как! И с превеликим удовольствием!

Джоанна не шевелилась. Длинная зловещая тень неотвратимо надвигалась на нее, а бедняжка все не могла оторвать взгляд от его колдовских глаз. Они притягивали, гипнотизировали ее, как кролика, требуя полного повиновения. Джоанна физически ощущала огромную темную силу, идущую от него, непонятную и потому пугающую.

— Опять ты проштрафилась, милочка. Пора бы нам выяснить все раз и навсегда.

Лютым зимним холодом веяло от его фигуры. Ни слова не вырвалось из ее груди, помешал колючий ком в горле. Только негнущиеся пальцы судорожно цеплялись за его руку, тщетно пытаясь ослабить хватку. Происходящее скорее походило на дурной сон. Безумный крик так и рвался из груди, правда, на полпути замирал, обрекая девушку с немым ужасом следить за тем, как вот она стоит, загипнотизированная его цепким взглядом, а в следующую секунду уже лежит поперек острого мужского колена. Ей никогда не забыть жестокой силы, толкнувшей ее вниз! Насколько надо быть бесчеловечным, чтобы так обойтись с женщиной!