— Не трогай, — предупредила майор, — если еще жив, то умрет сразу от потери крови и шока.

Боец приоткрыл глаза. Увидев людей, он попытался что-то сказать, но только прохрипел что-то непонятное, задыхаясь от усилий. Потом он все же поднял руку и показал в поле.

— Там… — голос был тихий, больше похожий на хрип.

— Проверить, — скомандовала Анна, и пограничники убежали по указанному направлению.

— Держись, парень, — говорил в это время Командор, — сейчас мы тебя вытащим.

— Поздно уже, — просипел раненый, — мы сразу оторвались… остались вдвоем… преследовать глупо… решили проследить… сюда лесом вышли, а здесь нас и прихватили…

Голос стих и раненый закрыл глаза. Потом он откинулся еще больше назад и сполз на землю.

— Все, можешь нож вынимать, — проговорила Анна. Командор понял, что спасать уже некого, ему стало нехорошо, в животе поднялось неприятное ощущение, как будто все внутренности сжались и поднялись к груди, стараясь при этом замерзнуть до состояния льда.

— Ты не понимаешь, у меня боец погиб, — начал закипать Командор, — по моему же недосмотру.

— Успокойся, — заметила Анна, — мы все через это проходим рано или поздно. Это война, на ней потери неизбежны. Или ты хотел все проблемы решать одним шевелением бровей? А ты в курсе, что у патронов тоже есть срок годности? Хотя с таким расходом, как у нас, они кончатся раньше, чем начнут давать осечки…

— Здесь еще один! — крикнули с поля. Командиры побежали туда. Пограничники окружили их плотным кольцом, готовясь к любым неожиданностям. Отряд ощетинился стволами. На лугу лежал в луже крови еще один боец. Здесь было еще страшнее, у него было перерезано горло.

— Видимо, нарвались на небольшую отступающую группу, — заметил кто-то из пограничников, — на этого сзади напали, а в первого просто нож бросили. Но забрать не успели… Кровь теплая еще, не свернулась.

— Это наш карабинер… — отметил Командор, — если нож не забрали, значит, мы их спугнули, где-то рядом они. А карабин прихватили…

— Тут несколько следов, уходят в поле, а там только одна рощица на пути до леса, мы бы их увидели.

— Так, рощу окружить, приготовьтесь к тому, что оттуда могут стрелять, — скомандовал Командор. — Растянуться цепью, передвигаться перебежками, искать укрытия.

Бойцы разбились на пары и, прикрывая друг друга, начали охватывать несколько деревьев и кустарников, выросших посреди поля, наверное, рядом с родником. Кольцо замкнулось быстро. Пограничники залегли на поле, держа рощу под прицелом. Было тихо…

— Там куст качнулся… — заметила майор.

— Может, птица… В любом случае надо проверить, — ответил Командор и встал на ноги. — Эй, в роще! Выходи! Мы тебя не больно зарежем!

— Щас! — раздалось из-за кустов. — У меня тут карабин, скольких успею с собой заберу.

Командор не задумываясь вскинул автомат и прочесал кустарники длинной очередью.

— Если ты думаешь устоять против двадцати стволов!..

В это время из рощи сиганул в поле одинокий «ватник», он что-то кричал, но выстрел из-за деревьев в спину бросил его на землю. В роще поднялся какой-то шум и крики, звуки потасовки быстро стихли. Анна встала рядом с Командором.

— Это он погорячился, своего застрелил… — сказала она, — похоже, война окончена.

На поле вышло несколько человек, ведя перед собой мужика со скрученными за спиной руками. К ним подскочили пограничники и быстро и умело обыскали, отобрав карабин и ножи.

— Что будем с ними делать? — подбежал к командирам сержант.

— Для начала пусть отнесут тела наших ребят в поселок. Там решим. Проверьте того, что в поле…

— Этот готов, умер, еще на землю не упав… Тоже заберем?

— Нет, оставьте где лежит, пусть его дружки, если найдут, сами и хоронят, — со злостью ответил Командор, — я бы его еще к дереву привязал для острастки… Да веревок жалко.

Пленных дотолкали до края луга, где они взяли на плечи тела убитых бойцов.

— Если кто решит сбежать, стрелять на поражение, — распорядился Командор, и скорбный караван двинулся в обратный путь. Пограничники окружили пленных и их ношу так, что о побеге можно было не мечтать. Желание заниматься преследованием и разведкой сил ушедших варваров как-то улетучилось. Война окончилась, и надо было начинать думать о дальнейшей жизни колонии.

В поселке было спокойно. Рыбаки уже разбирали завалившиеся бараки. Два оставшихся выделили для раненых, которые шли из леса сами или лежали на носилках, которые приносили захваченные «ватники». Пленных сопровождала охрана, но иногда они и сами помогали перенести носилки через кочки или валун на дороге. Около бараков уже суетился священник и поселковый медик. К Командору подошел староста поселка, на ходу отдавая распоряжения своим людям.

— Сейчас подойдут еще люди из лагеря с требушетом, я им сказал, чтобы они свои шалаши разобрали и сюда принесли, не в трюм же их запихивать, — объяснил староста.

— Это правильно, пусть ставят свои кибитки на поле перед поселком, — одобрил Командор.

— Надо еще привести людей из морского лагеря, — напомнила Анна.

— Займись этим со своими людьми… А где адмирал?

— Был на катере, когда я его последний раз видела…

— Вечером расскажешь… Идите. Староста, этих, — Командор махнул рукой на урок, захваченных в роще, связать и привязать к столбам, поставить часового, никого к ним не подпускать, не разговаривать, есть-пить не давать. Тут священник? Пусть позаботится о телах наших парней… Раненых много?

— Да хватает, — отозвался староста, — у них больше, у нас меньше, но народу все равно много покалечено. Моих еще двое пропали, может, выйдут, а может, тоже в лесу где лежат.

— Нет у нас ни сил, ни времени сейчас поиски организовывать, — сказал в ответ на это Командор, — у нас пленных больше, чем население поселка. Лагерь на поле надо как-то оградить и по периметру пустить охрану. Хоть они и не собираются вроде бежать, но пусть к дисциплине привыкают. Я на мостик, ко мне пришлите разведчиков и диверсанта, он должен был уже подойти.

— Тут еще команда требушета просится с вами поговорить.

— Приведите на мостик…

Командор поднялся на борт. По палубе слонялся один часовой, остальных сняли на работы. Серое море спокойно плескалось у берега. Низкое, затянутое тучами небо, казалось, собирается раздавить и прибрежный лес, и поселок, и пароход. Командору было плохо. Угар утреннего боя прошел, и он с полной силой ощутил тот огромный груз ответственности, который взвалился на его плечи. Теперь, когда море было свободно, надо было возвращаться в замок, руководить, судить, карать и миловать, ломать судьбы людей или делать их счастливыми… По палубе простучали шаги, и на мостик вошли трое…

— Вот что, мужики, — обратился к ним Командор. — Нам некогда успокаиваться. Надо выяснить, как далеко ушли урки и не собираются ли вернуться в скором будущем. Заодно попытаться наладить связь с нашим товарищем у них. А лучше даже его оттуда забрать. Если верховный маг еще с ними, еще узнает… Поговорите с майором, пусть даст вам пару человек в усиление. Похоже, часть варваров рассеялась по лесам, они будут пытаться выбраться или к своим, или к нам, или вообще уйти куда глаза глядят. Наибольшая опасность от тех, кто к своим пробирается… Собирайтесь, готовьтесь, чем раньше сможете выйти, тем лучше. На ночь нет смысла выходить, пойдете с утра.