Пышный и разноцветный подол платья Зоиной мамы мелькал перед глазами Егора. Желтые, зеленые полосы сливались в единое пятно. Шуршал шелк нижних юбок. Маленькие золотые туфельки и черные лаковые сапоги отбивали ритм веселой мелодии, которая теперь доносилась и до Егора. Он спохватился: «Откуда?»

Впрочем, его ждало куда более сильное изумление. Зоиной комнаты больше не было. Перед ним простирался огромный бальный зал. Хрустальные люстры освещали толпу гостей, наэлектризованную атмосферой великосветского праздника. На антресолях расположился оркестр. Дирижер в красном фраке и густо напудренном парике с тщательно завитыми буклями лихо размахивал палочкой, каждым жестом щедро разбрызгивая вокруг пронзительно-яркие звуки быстрого танца, мелодия которого такт за тактом становилась все пленительней и веселей. И, чутко внимая ей, пара самозабвенно кружилась по залу, отражаясь в зеркальных арочных окнах.

«Да ведь мы во дворце на королевском балу, – сообразил наконец Егор. – Но это невероятно». Он оглянулся в поисках Зои: только она могла что-то ему объяснить. Однако вместо нее стоял трон, а точнее, целых три: один большой и два по бокам от него, поменьше. Сам Егор восседал на одной из ступенек помоста. Голове что-то мешало. Он легонько ею потряс и сморщился от противного звяканья. Рука нащупала шутовской колпак с бубенчиками. Не желая терпеть подобного издевательства, он хотел его сбросить, но руку его резко перехватили, и Зоин голос требовательно прошептал:

– Не вздумай, иначе все испортишь.

Он повернулся и охнул, едва узнавая ее. Зоя каким-то образом превратилась в маленькую горбунью. Прежним осталось только лицо.

– Не снимай, – повторила она с мольбой. – Я хочу досмотреть до конца.

– Нет, ты сначала мне объясни…

– Обязательно, только потом, – не дала она договорить Егору.

Глаза ее неотрывно следили за танцующими родителями. По щекам медленно текли слезы. «Этого еще не хватало», – растерялся Егор. Он вечно впадал в замешательство, когда женщины плакали. Что делать-то? Утешать? Но как? Он ведь даже не знает, из-за чего она так расстроилась. И наилучшим выходом ему показалось прикинуться, будто вообще ничего не заметил.

Он стал разглядывать окружающих… Богато одетые дамы в платьях старинных фасонов – с буфами, кринолинами, кружевными нижними юбками и глубокими декольте. В волосах, на шее переливаются драгоценные камни. Глаза – карие, голубые, зеленые – тоже блестят. И щеки алеют. Мужчины богатством одеяний не уступали спутницам. Безукоризненно сидящие камзолы и фраки. Лаковые сапоги и туфли с бриллиантовыми пряжками. Шелковые панталоны до колен… «Идиотская вещь, – подумал Егор. – Ни за что на свете не согласился бы их носить, да еще с чулочками».

Взгляд его упал на собственные ноги. Он стремительно подтянул их под себя, стремясь скрыть позор. О, ужас! Он оказался одет еще смешней. Чулочки в бело-красную полосочку, а над ними – коротенькие шаровары и дурацкая куцая куртенка, готовая в любой момент лопнуть в плечах.

Стыд! Какой стыд! Срочно спрятаться! Егор завертел головой в поисках хоть какого-нибудь укрытия. Место за спинкой трона показалось вполне подходящим. Там точно никто не увидит. Он собирался юркнуть туда, но Зоя, дернув его за рукав, заставила остаться на ступеньке:

– Сиди и смотри.

Егор, попытавшись забыть, сколь кошмарно выглядит, снова начал разглядывать толпу. Сердце его вдруг екнуло. Знакомое лицо! Константин Шестой собственной персоной. Только сейчас он казался явно моложе, чем когда Егор увидел его в биллиардной и первый раз в кабинете за компьютером. «Неужели ему успели за столь короткое время сделать пластическую операцию?»

Иными причинами Егор столь чудесное омоложение объяснить не мог. На лице – ни морщинки, залысины тоже исчезли. И волосы по-молодому блестят. «Нет, наверное, это все-таки сын Константина, который похож на отца, как две капли, – посетила новая догадка мальчика. – Но тогда и второй, рядом с ним, тоже копия своего отца. Волосы на голове такие же рыжие, как у папочки. Усы, правда, не щеточкой, а длинные и закручиваются на концах, и живот немного поменьше, но в остальном – вылитый Орест. Два клона».

«Клоны», поглядывая на танцующих, о чем-то мрачно переговаривались, и вид у них был как у двух заговорщиков. Из толпы рядом с ними вынырнула невысокая белокурая девушка в изумрудном шелковом платье. Она тронула Константина за руку. Тот вздрогнул, словно его застали врасплох. Склонившись к ней, внимательно выслушал, когда она кончила говорить, кивнул и внезапно обратил взор своих черных пронзительных глаз в ту сторону, где устроился на ступеньках Егор.

Взгляды их встретились. Мальчика пронзил ужас. Он дернулся. Шутовские бубенчики зазвенели, колпак едва не слетел с головы. «Сейчас меня схватят. – Егор обреченно вжал голову в плечи, но мгновенье спустя устыдился собственного смятения. – Чушь, полнейшая чушь! Ни Верховный правитель, ни тем более его сын ни разу в жизни меня не видели, следовательно, и узнать не могут. Вот уж у страха глаза велики».

Молодые люди и впрямь абсолютно не озадачились его присутствием. Сын Константина Шестого повернулся к приятелю, они продолжили прерванный разговор. Мальчик покосился на Зою. Слезы у нее уже высохли, и он решил задать ей вопрос:

– Зоя, это твой двоюродный брат?

– Какой еще брат?

– Да вон стоит. Сын Константина.

– У дяди вообще нет детей!

– Выходит, это кто-то на него так похож? – совсем был сбит с толку мальчик. – Сама разве не видишь? Практически одно лицо. Или он тоже ваш близкий родственник?

Зоины губы тронула улыбка.

– Да это сам дядя и есть. Только очень давно. Еще до моего рождения.

– То есть мы попали в прошлое? – вытаращился на нее Егор.

– В некотором смысле, – подтвердила Зоя. – Посмотри на моих родителей. Они еще совсем молодые. Недавно поженились и теперь открывают свой первый бал. Они тут такие красивые и такие счастливые. – Она вздохнула.

«Сейчас снова заплачет», – испугался Егор и поспешно снова заговорил:

– А дядя твой что-то не очень счастливый. По-моему, он общую радость не разделяет.

– Естественно, – согласилась девочка. – Дядя сам был влюблен в мою маму, а она выбрала папу. Вот он, наверное, и страдает.

– Он не страдает, а злится. – Егор заметил, как лицо Константина на мгновение исказила ярость.

– Вполне вероятно, – пожала плечами девочка.

Было заметно, что Константин ничуть ее не интересовал. Ее внимание по-прежнему целиком и полностью было приковано к танцующим родителям.

– Каким образом нас с тобой в ваше прошлое-то занесло? – не укладывалось в голове у Егора.

Ситуация представлялась ему до того нереальной, что он даже украдкой ущипнул себя под коленом. Ногу пронзила боль. Значит, не померещилось.

– Потерпи еще совсем немного, – попросила девочка. – Они скоро дотанцуют.