Только чвак, и все!

А молодой уже летел на меня рыбкой, успел его как-то встретить в полете ударом ноги. Того отшвырнуло назад, он разбил витрину спиной, отчего в разные стороны брызнули стекла, я тоже подался назад. Сила действия равна силе противодействия. Так?

Почти бегун, не чувствуя боли, вновь понесся на меня. Пистолет я достать не успел бы, поэтому схватил его обеими руками за башку, пытаясь свернуть набок. Он пытался укусить, пытался или пнуть, или так вырывался. Хорошо, у меня руки длиннее.

Насколько погано несло у него изо рта, не передать словами. Так могло вонять только из пастей Цербера, охраняющего ворота в царство мертвых древних греков, где и протекала река Стикс.

Аж замутило, не дыши на меня, сука, не дыши!

Снова удивляясь несоразмерной силе, что таилась в столь тщедушном теле, напрягся изо всех сил, рванул голову вниз, шейные позвонки хоть и захрустели, но не сломались, просто зараженный оказался на полу, чуть дезориентированный, а я опустил ему на затылок тяжелый ботинок изо всех сил. Брызнуло в разные стороны кровью, но я, не переставая, давил и давил. Вроде затих, но чувствовалось еще какое-то сопротивление, и схватиться не за что!

Волосы уже почти вылезли. Попробовал за них взяться, клок выдернул. А до шеи так не дотянешься.

За подбородок? Укусит!

А если так, сверху воткнул два скрюченных пальца в глазницы, убирая с затылка ногу, оттянул голову и вскрыл шею одним резким движением, отточенным до бритвенной остроты охотничьим ножом.

Кровь выплескивалась слабыми толчками.

Вот теперь точно готов!

Вскочил, озираясь.

– Люгер, у тебя как?! – послышался голос Дрона.

– Нормально, – сдавленно ответил я, выдергивая клевец из башки здоровяка и вытирая об его одежду. Хорошо сразу этого успокоил, сколько с дистрофаном возился, а этот в рукопашке мог и победителем выйти.

Но командующий пришел сам проверить. Внимательно посмотрел, затем, качая головой, медленно сказал, скорее всего, задумавшись и не желая произносить вслух:

– Доходила до меня кое-какая инфа, что Люгер отморозок… Зараженных видит – разум теряет, зубами грызть готов. Но чтобы настолько… Ты что тут устроил?

Я осмотрелся, ну кровь кругом, ну я в ней. И что? Это и сказал.

– Да, у тебя ботинки в мозгах! Ты ему глаза выткнул, у тебя с пальцев кровь капает… Не, мужик, я все понимаю…

– Короче, так надо было! – оборвал я, еще учить тут будет.

– Надо так надо, обычно надо на помощь звать, коль зажали! А не ледовое побоище устраивать и такое, что даже у меня мороз по коже. Это ясно?

– Принял, понял, осознал, – сплюнул я в сторону.

– Ладно, проехали, времени нет на разбор полетов. Всегда зови!

Пока я устраивал кровавый ринг, товарищи перемололи всех пустышей, успокоив для начала попрыгунью. Успели снять девочку, оказавшуюся подростком лет пятнадцати. Сама брюнетка, а глаза сапфировые. Интересно, интересно. Она всхлипывала на груди у Мухи, тот прижимал к себе и по-отечески гладил по волосам.

– Тише, тише, все теперь будет хорошо.

– Папа… Это папа меня укусил, еле-еле вырвалась, как под потолком оказалась, сама не знаю… Я теперь такая же стану?

И слезы. Я решил отойти в сторону, увидит меня в таком виде, вот здесь и догонит окончательный культурный шок.

– А мама мужчине в горло впилась, стояла молчала, молчала… А мне шестнадцать сегодня исполнилось, пошли цепочку покупать… Папа хотел, чтобы на всю жизнь этот день запомнила…

– Не бойся, не станешь, – веско сказал Муха. – И это… – Он обвел пальцем всех мертвяков. – Не твои папа и мама, и ничьи, и здесь нет ни пап, ни мам, ни дочерей и сыновей, ни дедушек и бабушек, только вечно голодная тварь, которая захватила навсегда их тела. А теперь давай вытрем слезки, и все будет хорошо, запомни. Так дядя Муха сказал, а если он сказал, значит, так и будет.

Тот достал откуда-то вполне чистый платок, стал вытирать слезы. Только сейчас обратил внимание, что на моем коллеге и Дроне почти нет крови, так – капля, две.

Как обычно это и бывает, неожиданно раскатисто грохнула пушка. Затем второй раз. И тишина.

– Так, мухой давай ее к нашим! – не замечая каламбура, оживился командир. – И сюда. Ясно?

Тот не стал ничего говорить, схватил девчонку на руки и почти бегом понесся в направлении двери.

– Люгер, хватай мешок, – кинул он мне баул, – и начинай выгребать вот с этого отдела. Запомни, магазины – это наш приработок, золото банковское, ячейки – это княжеское. Поэтому мало наберем, мало и получим.

Бупуххх…

Бупуххх…

Бупуххх…

Прервался, когда вновь долбанули из пушек наши футуристические бэтээры. Что-то где-то грохнуло, то ли взрыв, то ли по нам стреляли. Не разберешь.

А мы выгребали все, и не глядя.

Впервые за сегодня заговорила рация голосом Герды, приказывая немедленно возвращаться. В принципе за десять-пятнадцать минут довольно вялой стрельбы мы успели забрать почти все. Сейчас, навьюченные, как ишаки, побежали на выход.

Впереди метрах в двухстах, за домами, поднимался клуб черного дыма. Оба «Мастодонта» неожиданно практически синхронно выплюнули огонь, каждый из двух пусковых контейнеров. Четыре ракеты, оставляя за собой серо-коричневый шлейф дыма, буквально через метр, после того как покинули обитель почти вертикально пошли на взлет, а затем по криволинейным траекториям устремились куда-то.

Герда, стоя возле десантного люка, призывно махала рукой, в это время откуда-то слева выскочил довольно быстрый мертвец, однако не успел он сделать и трех шагов, как появившийся в руках Дрона массивный револьвер выплюнул вместе с пулей пламя, отчего у бегуна снесло полголовы. В это время в отдалении грохнуло, но не четыре раза, а раз пять-шесть.

По мерному, едва слышному гудению стало понятно, что боевые машины уже развели пары и ждали только нас. Заскочили в уже закрывающиеся створки. Я сразу бросил баулы на пол, который в этот миг чуть дрогнул.

– Как успехи?

– Да все почти вынесли, – улыбнулся Дрон. – У вас?

– Тоже успели. В «Имперском» немного коллекционки осталось, но не критично.

– Это ништяк, – заулыбался Дрон.

Только сейчас я заметил, как все смотрят на меня как-то ошарашенно. Лишь Ника и Кира возились со спасенной девочкой.

– А с тобой что случилось? – ткнула пальцем в меня Герда

– Мать, это надо было видеть… – вместо меня ответил Дрон.

Если по нам кто-то и стрелял, когда прорывались из кластера, то внутри «Мастодонта» это никак не ощущалось. Тяжелая машина мерно и мягко покачивалась, и только инерция позволяла понять – ускоряется или тормозит бронеавтомобиль будущего.