Так начался наш неторопливый отдых – купание, прогулки по окрестностям, лазание по горам. По вечерам я выкладывал фотоотчёты о поездке в своём Фэйсбуке. Питались мы в основном у хозяев. Я готовил на летней кухне, Альберт мыл посуду, такое у нас было разделение труда. Закупая продукты, я не забывал и про замечательные местные напитки, вино и чачу, приятно удивившие как ценой, так и качеством. Что характерно, я был в отличной форме, несмотря на суточное количество выпиваемого (в среднем 1,5 литра вина плюс 0,5 чачи). И, слава богу, не ударил лицом в грязь перед сыном. Ему не пришлось лицезреть мои алкогольные приходы, я сохранял полную вменяемость. То ли качество напитков сыграло свою роль, то ли благополучная экология, но, во сколько бы я ни лёг спать, в каком бы это ни было состоянии, сколько бы ни было промилле в моей крови, просыпался не позднее 6-30 утра со свежей ясной головой. В родном городе от таких дозировок я бы спал до обеда, а потом бы двое суток болел.

Мы много общались, практически всё время проводили вместе. Временами нас разлучала потребность Альберта встречаться с ровесниками. Играя на пляже в волейбол, он подружился с ребятами, которые, как и он, приехали с родителями из разных городов. Не обошлось без интрижек: он познакомился с 17-летней Вероникой из Екатеринбурга, с которой пропадал чёрными южными ночами, возвращаясь со свидания то в 3, то в 4 часа ночи. Мне это было на руку, ибо я быстро нашёл love interest среди соседей-отдыхающих в лице очаровательной 20-летней студентки из Воронежа, приехавшей на море с родителями и младшей сестрой. Она оперативно избавила меня от комплекса неполноценности, навязанного N-скими докторицами, Алиной и Валерией, например, которые за годы обучения в мединституте приобрели много знаний, но не усвоили одну простую вещь: здоровому мужику необходим ежедневный секс.

Всё же, я постоянно вспоминал Валерию. Чего я только не проделывал с ней в своём воображении, для которого не было границ… Да уж… мои фантазии никогда не отличались чистотой.

В воскресенье, 19-го июля, вечером, попивая на пляже ароматное бархатистое вино, я позвонил ей с абхазского номера. Она сразу же ответила, будто с нетерпением ждала звонка.

– Привет!

– Привет!

– Это Андрей, звоню с Абхазии, по местной симке. Узнала?

– Ааа… теперь узнала.

– Как дела, чем занимаешься?

– Отдыхаю на даче…

Мы приятно поболтали, я даже подошёл поближе к морю, чтобы она услышала шум прибоя. Сообщил, что приеду 28-го июля, и сразу же буду надоедать ей звонками.

– Попробуй! – весело сказала она.

На прощание я сообщил, что привезу ей сувенир. Она заранее поблагодарила за подарок: «Спасибо!»; я ответил, что пока не за что.

На поиски подходящего подарка я убил несколько часов, обошёл все сувенирные лавки сначала в своём посёлке, а потом и в Пицунде. В итоге, памятуя о том, что Валерия вместе с родителями занимается виноделием, я остановил выбор на изящном и вместительном глиняном кувшине.

27-го июля мы покинули морской курорт, и 28-го в середине дня прибыли поездом в N-ск. Я проводил сына к дедам, то есть, к моим родителям, а сам поспешил домой. Едва разложив вещи и приняв душ, я позвонил Валерии… но она не ответила… ни на этот звонок, ни на два последующих… и не перезвонила…

…На следующий день – то же самое…

* * *

Я провалился в тяжёлый транс. Своим неответом на мои звонки она навязала мне новую порцию кошмаров… «Забила на меня? Чпокается с другим?»

1-го августа, в субботу, у меня было суточное дежурство. Из кардиологов дежурила Ольга Ф., которая дружила с Валерией и имела на неё определённое влияние. Когда мы остались с Ольгой наедине в ординаторской, она с места в карьер стала допытываться, что там у меня на личном фронте, и не собираюсь ли я сойтись с бывшей женой. Она была уверена, что это – вопрос времени, потому как…

– …она же к тебе сюда приезжала с ребёнком…

Довод, конечно же, весомый. После развода, который имел место быть 10 лет назад, мы видимся как минимум раз в год – либо я приезжаю к ним в Петербург, либо они ко мне, но «вопрос времени» всё никак не решится… чтож, можно подождать ещё лет 10–20…

– …я же сошлась с бывшим мужем, – продолжала упорствовать Ольга, – мы тоже развелись, но, потом оказалось, что в плане отношений ничего не изменилось.

– Таких, как ты… гм… очень много, – спокойно возразил я, – но я не такой. У меня не так много принципов, чтобы я их игнорировал. Одним из них является: «Уходя, уходи». Мы расстались. Точка. И мы изменились, стали другими людьми. Чтобы нам опять сойтись, нам надо заново знакомиться. То, что я увижу сейчас, может мне не понравиться. Химии точно не будет, for sure.

Я пребывал в глубокой растерянности, не знал, как дальше быть с Валерией, имеет ли смысл продолжать наши отношения. И обсудил ситуацию с Анваром. С присущей ему прямолинейностью он посоветовал встретить её, когда она придёт в нашу больницу на очередное дежурство, и прямо спросить, нужен я ей, или нет.

Но я решил иначе: не видеться с ней вообще. По графику у нас было два совместных дежурства в начале августа – 4-го и 7-го числа, и на эти дни я поменялся… и не только… я сделал так, чтобы наши пути нигде не пересекались (поскольку я работал в дневную смену каждый день, то, когда Валерия у нас дежурила, независимо от того, совпадали ли её дежурства с моими, мы неизбежно встречались в ординаторской в конце моего рабочего дня и в начале следующего). Я решил стереть её из памяти, как делал это со всеми предыдущими жертвами… разница состояла в том, что во всех прошлых случаях всё забывалось само собой и безо всяких усилий с моей стороны, а тут мне пришлось потрудиться. У меня было так: с глаз долой, из сердца вон. А стоило мне её хотя бы издалека увидеть, на меня накатила бы новая волна переживаний. Ну, и к чему вся эта сопливая эпидерсия – любовная тоска и прочие романтические глупости?! Зачем эти неловкие сцены, умоляющие взгляды, все эти «дай мне ещё один шанс?» Мне уже было понятно, что она девочка взрослая, самостоятельная, совсем не стеснительная, и за ней не заржавеет не только позвонить мне самой, но даже разыскать меня на работе. Так что всё, game over, умерла так умерла.

* * *

Первая рабочая неделя после отпуска ознаменовалась мрачным событием – у меня в смотровой умер пациент… причём при родственниках… и вот как это было отражено в моей объяснительной: