— От квартиры.

— Где деньги лежат, — с улыбкой прибавила практикантка.

— Так ты ведь бомж! — гаркнул лейтенант, взглянув на неё гусаром. — Какая на хрен квартира у тебя? Где она?

— Если я скажу, где она, деньги через час в ней лежать не будут. А они мне ещё пригодятся на адвоката.

— Оба сержанта на всякий случай попятились, чтоб не быть зашибленными. Девчонка вскинула бровь, — ей не приходилось слышать о том, что можно пропить инстинкт самосохранения. Лейтенант открыл было рот для витиеватой фразы, однако, сразу его закрыл, так как, вошли Мельников и Агеев.

— Здравствуйте, господа, — проговорил первый, скользнув глазами по всем присутствующим, включая младшего лейтенанта дежурной части. Затем, подойдя к столу, он взял протокол и мельком с ним ознакомился.

— Террориста взяли? Отлично.

— Велите им отпустить меня, гражданин начальник, — проворчал дед, мгновенно поняв, как и остальные, что лейтенант перестал быть главным на этаже, — А я вам за это отвёрточку подарю. Вы, правда, без спроса можете её взять, и лучше возьмите — отвёртка очень хорошая. Будет жаль, если эти гады её присвоят.

— Паспорта не имеет, адрес назвать отказывается, — произнёс лейтенант, разглядывая Агеева. Мельников положил протокол на место.

— Паспорта не имеет? Да у него их пять. Ищи лучше! Это американский агент, заброшенный с целью устроить здесь революцию вшивых кактусов. Где Раскатов? Не посадили его ещё?

— Никак нет. В своем кабинете он, на втором этаже.

— Отлично, отпусти деда и понятых, лишние люди будут здесь ни к чему. И отправь сержанта в аптеку за валидолом для господина Раскатова.

— Гражданин начальник, они у меня изъяли пятьдесят пять рублей, — пожаловался старик.

— Вернуть.

— И, чмокнув губами в сторону практикантки, Мельников побежал догонять Агеева. Тот уже приближался к лестнице, что вела на второй этаж.

На столе начальника райотдела, кроме трёх телефонов, стояли два гранёных стакана, бутылка водки, пепельница с окурками и тарелка с сочными грушами. На всё это без всякого аппетита взирал из рамочки кандидат в президенты Российской Федерации В.В.Путин. Его портрет был затребован хозяином кабинета после второго взрыва, который дал окончательный ответ на вопрос, требуется ли нации лидер. С обеих сторон стола стояло по стулу. Один стул скрипел под подполковником Раскатовым, который весил килограмм сто, а второй трещал под майором Дятловым, у которого килограмм сто весила одна голова с лицом такой ширины, что когда он хлопал жену по заднице, говоря при этом: «Ох, здорова!», жена ему отвечала: «Ей до твоего рыла ещё расти и расти!».

— Отличнейший кадиллак — говорил Раскатов, утерев губы служебным рапортом, — он уж третий месяц на штраф-стоянке стоит. Ребята по моей просьбе его заводят раз в две недели. Лоха, который его пригнал, вот-вот упакуют лет на пятнадцать, так что — поезжу на кадиллаке. Красавец, просто красавец! Хочу у него движок перебрать, а так же и ходовую. И задний мост.

— Да это тебе влетит в стоимость хорошего «Мерседеса», — заметил Дятлов, раздавливая окурок. Подполковник хихикнул.

— В принципе, можно было бы ничего не трогать, там всё хорошее, ехай хоть на край света. Но дело в том, что мой зять в налоговой теперь служит. На днях они прищучили магазин запчастей для американских машин.

Ну тогда, конечно, имеет смысл менять абсолютно всё!

— То-то и оно! Плюс к тому…

В этот момент заскрипела дверь. Скосив на неё глаза и увидев Мельникова, Раскатов расплылся в гостеприимной улыбке.

— Какие люди! И без наручников!

— Да я лучше был бы в наручниках, чем вот с этой скотиной, — указал Мельников на Агеева, следовавшего за ним. — Ты знаешь, Раскатов, как я их ненавижу. Знаешь ведь?

— Знаю, — очень внимательно поглядев на чекиста, сказал Раскатов. Дятлов, который так же, видимо, знал, поднялся со стула.

— Люблю догадливых, — похвалил его Мельников, — будь внизу. Возможно, понадобишься.

— Когда майор удалился, Мельников сел на освободившийся стул. Агеев пристроился на диванчике у окна.

— Ну, что там стряслось? — почти бодрым тоном спросил Раскатов, убрав со стола бутылку.

— Дома взрываются — сказал Мельников.

— А ко мне какие вопросы?

— Кто из твоих мотался по Смоленскому прошлой ночью?

— Ну, ты спросил! Я только из отпуска. Сейчас выясню.

И Раскатов придвинул к себе один из трёх телефонов. Позвонив участковому, он не только задал ему интересовавший Мельникова вопрос, но и приказал:

— Обоих — ко мне. Нет, прямо сейчас. Я говорю, срочно!

Положив трубку, забарабанил по столу пальцами.

— И что дальше?

— Меня вот эта обезьяна интересует, — произнёс Мельников, положив на стол фоторобот, — она работает на Смоленском.

— Я её не встречал, — заявил Раскатов, едва взглянув на портрет.

— Ты в этом уверен?

— Нет, не уверен! Может быть, и встречал. Здесь этих путан, как собак нерезаных! Тебе сколько лет?

— Тридцать семь.

— А мне — пятьдесят! Я уже давно на них не смотрю.

— А чья точка здесь, возле МИДа?

— Игорь! Я ведь сказал, что месяц был в отпуске, а два месяца — на больничном! Думаешь, я вникаю в эти дела? Возможно, кто-то вникает, я — никогда! И никаким боком! Зачем мне нужен этот копеечный геморрой? Бордюрщицы здесь с советских времён стояли и стоять будут. Чем ты их вытравишь? Да ничем! Если у тебя есть вопросы по существу, задавай их сразу. Чего темнить?

— Мельников достал из кармана сотовый телефон и начал нажимать кнопки.

— Кому звонишь? — встревожился подполковник.

— Прохорову.

— Зачем?

— А чтоб он прислал сюда пару тройку мальчишек из УСБ.

Раскатов позеленел.

— Да ты что, взбесился? Мы ведь ещё не начали разговор!

— Не начали, — согласился Мельников. Но ты мне уже надоел. У меня болит голова. Ты так и не понял, зачем я здесь. Алло, товарищ генерал! Это Мельников. Я сейчас в ОВД «Смоленский». Да, у Раскатова. Поднимите его делишки. Нет, это пока не нужно. Я позвоню, если что. Спасибо вам, Владимир Николаевич.

— Опустив телефон, Мельников опять обратился к Раскатову, на лице которого блестел пот.

— Ты вляпался сильно. Впрочем, шанс есть. Но если вдруг подтвердится, что эта девка, которая работает на твоей территории, под твоим прикрытием, как-то связана с террористами — шанс исчезнет. Надеюсь, это понятно?

— Да не грузи ты его, — вмешался Агеев, — полегче на поворотах! Мне его труп не нужен.