Разведчики расположились так, чтобы видеть друг друга. Федор и Сергей, не забывая прикладывать пальцы ко лбу, отслеживали Олега, который должен был подать сигнал, когда появится Берг. Но служба уже заканчивалась, а капитан не приходил.

«Неужели прождали напрасно, – терзался мыслями Самойлов. – Ведь Артур верующий и не мог пропустить в такой праздник службу!»

Но вот пастор в заключение благословил молящихся, и народ потянулся на выход. Олег тоже хотел было показать товарищам, чтобы уходили, как в костел вошел капитан Артур Берг – небольшого роста, крепко сбитый, светловолосый и сероглазый. Со дня расставания Артур изменился, но не настолько, чтобы быть неузнанным. Сев на скамью, он углубился в молитву. Рядом с ним тут же пристроился Олег. Положив ладонь на колено капитану, он тихо по-немецки произнес:

– Привет, Артур! Не забыл друга детства?

Капитан Берг вздрогнул от неожиданности и, повернувшись вполоборота, внимательно посмотрел на говорившего. Олег видел, как у Артура округляются от удивления глаза.

– Как? Откуда? Как ты здесь оказался? – почему-то по-русски прошептал он. – Ты и в немецкой форме… ничего не понимаю…

– Выйдем, – предложил Олег. – Не в костеле же нам объясняться.

Он не спеша поднялся, перекрестился и пошел к выходу. Артур последовал за ним, а следом за немецкими офицерами костел покинули Сергей с Федором. На выходе они оказались за спиной капитана Берга. Почувствовав угрозу, он обернулся.

– Не волнуйся. Это мои люди, – поспешил успокоить друга детства Самойлов. – Если ты не против, пройдемся.

– Не думал, что наша встреча будет такой, – с явным огорчением произнес Артур. – Сколько лет прошло, как нас развела судьба? Одиннадцать?

– Одиннадцать, – подтвердил Олег. – Нам было по шестнадцать, когда дядюшка увез тебя в Германию.

– В дружественную по отношению к Союзу Германию, – уточнил Берг.

– Да. Но сегодня, через одиннадцать лет, Германия напала на Советский Союз, и ты в форме капитана вермахта.

– Но и ты тоже в немецкой форме…

– Только в форме, – многозначительно произнес Олег. – А ты, как я посмотрю, быстро вырос до капитана. Карьере не помешало твое рождение в Союзе?

– Только в самом начале службы, – неопределенно пожал плечами Артур. – После смерти отца…

– Как! Герхард Фридрихович умер?

– А ты не знал? – удивился Артур.

– Да я через год после тебя уехал в Москву и больше не приезжал в Саратов. Так что извини, не знал.

– Так вот, – после паузы продолжил Артур, – после смерти отца дядя меня усыновил. А так как он второй раз женился на вдовице, оказавшейся баронессой, я тоже стал важной персоной. Побывал во Франции, в Польше, сейчас Россия… А ты? Что с тобой? Как там тетя Маша, дядя Коля? У тебя еще сестра была, Сашенька, если мне не изменяет память.

– Да все нормально: живы-здоровы, живут в Москве, работают. Александра уже совсем взрослая, красавица, перед войной вышла замуж…

– А ты?

– Я замуж не выходил. Холост, – пошутил Олег и, чуть снизив голос, добавил: – Тоже капитан, и этим все сказано. Во Львове по делам.

– А не боишься, что я позову патруль? Вон стоят. Совсем близко…

– Не боюсь, – решительно произнес Олег. – Не успеешь и рта раскрыть, как тебе его тут же закроют мои ребята, и уже навсегда. Я не угрожаю тебе, Артур. Нет. Констатирую факт, который может свершиться.

– Верю. – И уже осуждающе Артур произнес: – Тоже мне, друг называется. – Помолчав, продолжил: – У тебя ко мне какое-то дело… Иначе бы ты не появился во Львове и не отыскал меня. Так?

– Все так. Не буду скрывать, очень надеюсь на твою помощь.

– Надеюсь, никого убивать не надо? – усмехнулся Артур.

– Нет, конечно. Нас интересует Арсений Лесковский…

– Поляк?

– Да, поляк. Преподавал в университете, занимался наукой. Теперь работает на вас в какой-то лаборатории. Мне нужно знать, где его найти и, по возможности, где располагается эта лаборатория.

– Чем он занимается?

– Физикой магнитных полей и, насколько мне известно, нейрофизиологией головного мозга.

– Вот как? – удивился Артур. – Не слышал про такого поляка. Я ведь офицер связи. Почти почтальон. Доставляю документы в Берлин и Варшаву. Два раза в месяц. Узнать о польском ученом, не привлекая к себе внимания, будет непросто, но я постараюсь.

– Знаю, что Лесковский любитель театра, бывает в оперном… Не часто, но бывает, – уточнил Самойлов.

– Если что узнаю, как сообщить?

– Я тебя сам найду. Ты только, когда в столовую обедать пойдешь, возьми в левую руку газету. Я буду знать, что ты что-то накопал…

Артур остановился и, внимательно глядя Олегу в глаза, предложил:

– Может, за встречу, за Рождество по маленькой… можно у меня в общежитии, можно в ресторане, он сегодня с утра работает…

– Рад бы, но поверь, не могу. В другой раз.

– Верю. – И, помолчав, добавил: – А все-таки ты изменился, Олег. Стал холодным и чужим…

– Что делать… Годы! Да и ты, Артур, уже далеко не тот наивный мальчишка, мечтающий подняться в небо. Землю вот топчешь, и землю-то чужую. Сказал не в упрек тебе, а как есть. До встречи.

Пожав друг другу руки, офицеры разошлись в разные стороны. Федор пошел за Самойловым, а Сергей – за Бергом, так, на всякий случай.

Федор с нетерпением ждал обеда. Ровно в 13:00 он постучал в дверь. Дверь открыла Настя, нарядная, пахнущая пирогами.

– С Рождеством! – вместо приветствия поздравила она Федора с праздником. – А я пироги затеяла… с капустой… ты проходи в гостиную. Антон Васильевич тебя ждет.

Прохоров был не один. Навстречу Федору из-за стола поднялся высокий, несколько сутуловатый молодой человек.

– Алексей, – представился он, – а ты – Федор. Настя все уши протарахтела про тебя. Брат-охотник, брат-сибиряк!

Поздоровавшись с Антоном Васильевичем, Федор сел на предложенный стул.

– Хотя сегодня и