Взглянув на сайт «Сластены», Леня составил приблизительный психологический портрет хозяйки фирмы. Это должна быть женщина средних лет с хорошим, мягким характером, которой нравится радовать людей своими вкусными и красивыми изделиями. Ей вообще нравится делать людям приятное. Поэтому она не смогла отказать Затонскому и взяла для него напрокат машину.

Перед Леней возникла румяная улыбчивая особа лет пятидесяти, этакая двоюродная тетя или моложавая бабушка. Для полноты образа ей не хватало только нарядного клетчатого передника… Правда, Леня тут же одернул свое разыгравшееся воображение. Такая особа, которую он представил, не смогла бы возглавить не то что крупную кондитерскую фирму, но даже скромную пекарню.

Нет, конечно, у госпожи Снегиренко должны быть деловая хватка и энергия, иначе она не удержалась бы в современном бизнесе, но деловые качества сочетаются в ней с природной мягкостью и добротой. В общем, у нее будет совсем нетрудно получить нужную информацию. Пожалуй, стоит снова использовать образ майора Несгибайло…

Вспомнив неудачный визит в фирму «Верный друг», Леня надел скромный клетчатый пиджак, нацепил рыжеватый парик, наклеил сомнительные усики и отправился по адресу, указанному на сайте фирмы.

Офис «Сластены» располагался в современном деловом центре из стекла и металла неподалеку от Московского вокзала. На двери красовался тот же самый нарядный красногрудый снегирь, что и на сайте, ниже — название разноцветными буквами.

Леня вошел в холл и едва не столкнулся с рыдающей женщиной лет сорока. Он хотел спросить ее, как найти директрису, но женщина только отмахнулась от него и вылетела из офиса.

К счастью, в другом конце холла Леня увидел резную дверь, на которой висела табличка с надписью: «М.А. Снегиренко, генеральный директор». Леня толкнул эту дверь и оказался в приемной.

Приемная была обставлена удивительно просто, причем явно не от бедности, а специально. Так, у стены для посетителей стоял не мягкий диван, а стулья в ряд, при одном взгляде на которые было понятно, что они очень жесткие и неудобные.

За небольшим письменным столом сидела секретарша, тихая блондинка с круглыми голубыми глазами, в которых читался постоянный испуг. Секретарша выглядела совсем молоденькой, и модного фасона платьице с пояском и отложным воротничком подтверждало это предположение.

За спиной секретарши виднелась вторая дверь, видимо, ведущая в кабинет начальницы. Из-за этой двери доносились голоса. Точнее, один голос — громкий и раздраженный. Слов было не разобрать, но интонация не оставляла сомнений — за дверью кого-то распекали.

— Мне нужна Майя Антоновна Снегиренко, — проговорил Маркиз строгим официальным голосом.

— Майя Антоновна? — переспросила секретарша и испуганно покосилась на дверь. — А вы к ней записывались?

— Не записывался, но думаю, она меня примет! — самоуверенно заявил Маркиз и представился: — Майор Несгибайло.

С этими словами он раскрыл перед секретаршей удостоверение. Удостоверение было отличное, Леня сам ни за что не отличил бы его от настоящего. Однако на секретаршу оно не произвело впечатления. Она снова покосилась на дверь кабинета и, прикусив губу, с сомнением проговорила:

— Думаете, примет? Ну, я ей доложу, когда она освободится. Сейчас, вы слышите, Майя Антоновна занята. У нее Раиса Львовна из налоговой инспекции…

«Ох, как неудачно! — подумал Маркиз. — В какой неподходящий момент я к ней попал! Выходит, ее там распекает инспектор из налоговой… это ее голос слышен из-за двери… после такого разноса Майя Антоновна будет не в состоянии о чем-то говорить, ее надо будет отпаивать валерьянкой…»

Секретарша невольно подтвердила его догадку: снова покосившись на дверь кабинета, она достала из ящика стола стеклянный пузырек и отвинтила крышечку. В приемной резко запахло валерьянкой.

Леня уже хотел извиниться и уйти, но в это время дверь кабинета распахнулась, и оттуда, слегка покачиваясь, вышла рослая женщина в коричневом костюме, со старомодной высокой прической. Лицо ее было покрыто красными пятнами, глаза смотрели в разные стороны.

За спиной у нее прогремел тот же голос, который Леня слышал через дверь:

— И передай своему шефу, чтобы больше тебя не присылал, а то, сама знаешь, у меня разговор короткий!

Леня смотрел на рослую женщину с удивлением. Он ничего не понимал. Зато секретарша была явно в курсе ситуации. Она вскочила, протянула женщине в коричневом стаканчик и сочувственно проговорила:

— Раиса Львовна, выпейте, вам полегчает!

Та, ничего не говоря, схватила стаканчик, выпила, снова протянула секретарше. Девушка накапала в него еще одну порцию, вложила в дрожащую руку, помогла поднести к губам.

После второй порции валерьянки лицо женщины приобрело более осмысленное выражение, она перевела дыхание и проговорила дрожащим голосом:

— Спасибо, Людочка! Ох, ну и человек эта ваша Майя Антоновна!

При этом в ее голосе одновременно звучали ужас и невольное восхищение.

— Ну, вы же ее знаете… — протянула девушка.

— Ох, знаю… — и женщина в коричневом направилась прочь из приемной.

Едва дверь за ней захлопнулась, секретарша повернулась к Маркизу:

— Ну, я попробую о вас доложить. Как, вы сказали, вас представить? Капитан Выпрямляйло?

— Извините, — Маркиз вскочил, доставая из кармана мобильный телефон и помахал им в воздухе. — Начальство срочно вызывает. Я зайду завтра.

С этими словами он вылетел в коридор.

Судя по всему, психологический портрет Майи Антоновны Снегиренко, который он предварительно составил, так же далек от истины, как Сочи от Колымы. Надо же! А он-то вообразил себе этакую моложавую бабушку в клетчатом переднике! Если эта женщина может довести до нервного срыва налогового инспектора, никакой майор Несгибайло с ней не сладит. Да она таких самозваных майоров на завтрак ест дюжинами, причем без соли…

Размышляя об этом, Маркиз задержался перед дверью приемной.

Он уже хотел покинуть офис, как вдруг из приемной вылетела секретарша. Теперь ее лицо было покрыто красными пятнами, а по щеке ползла черная дорожка — слезы с тушью. Заметив Леню, она закрыла лицо ладонями и скрылась за дверью туалета.

Маркиз спустился на лифте на первый этаж и вышел из офисного центра. Рядом с дверью, на верхней ступени лестницы, он увидел ту самую женщину в коричневом, которая только что покинула кабинет госпожи Снегиренко. Она стояла, держась за перила, и разговаривала по мобильному телефону.

Леня скользнул за рекламный щит, откуда мог слышать ее разговор.

— Да, Аня… — говорила Раиса Львовна слабым голосом. — Я уже домой пойду… Ну а как ты думаешь? Наорала на меня, грозила всеми карами небесными… говорила, что сделает так, что меня на Крайний Север загонят, у оленеводов налоги проверять. Или вообще на зону отправит. Ну, ты же ее знаешь! Я бы к ней ни за что не поехала, но шеф иначе в отпуск не отпустит, а у меня уже путевки куплены. Но теперь я прямо не знаю — может, и не смогу никуда ехать. Пойду домой, отлежусь… Да какую на нее управу можно найти? Ты же знаешь, у нее после мужа такие связи остались… — тут Раиса Львовна возвела глаза к небу. — Да, вот мужа нет, а связи есть, никого и ничего она не боится!