Одновременно информационные потоки в системе ВЧК начали концентрироваться также в особом и транспортном отделах. Их оперативно-разыскная и следственная работа осуществлялась в армейской и железнодорожной среде, в окружении военных учреждений и штабов, складов вооружений, вокруг управлений, отделов и участков железных дорог и водных путей и т. п. Объем и качество информации по линиям работы этих подразделений имели большое значение для службы информации ВЧК и губчека еще и потому, что в особых и транспортных отделах функционировали свои информационные подразделения[1276].

1 июля 1919 г. секретный отдел ВЧК разослал на места распоряжение, в котором констатировалось неудовлетворительное состояние информационной работы ЧК и предписывалось «немедленно взяться за работу и организовать регулярную присылку в Секретный отдел столь нужный ему материал». В документе обращалось внимание на информирование центра об отношении к советской власти различных слоев и групп населения: левых эсеров, меньшевиков, дезертиров, духовенства, специалистов, артистов, спекулянтов, кустарей и др. В частности, относительно левых эсеров указывалось, что ЧК должны постоянно следить за их агитацией среди рабочих и крестьян и еженедельно сообщать в ВЧК о всех задержанных за эту деятельность. Обращалось также внимание на размах дезертирства и спекуляции в стране, представлявших серьезную угрозу советской власти.

Однако содержание и объем информации с мест все еще оставляли желать лучшего. Неудовлетворительность присылаемой информацией была обусловлена плохо поставленным по губерниям аппаратом: разведки, осведомления и информации, что в свою очередь говорило о плохой организации и слабости секретно-оперативных подразделений[1277].

Чтобы исправить положение, секретный отдел ВЧК 10 июня 1920 г. разослал специальный приказ «О предоставлении информационных сводок». Согласно этому документу территориальные ЧК ориентировались на предоставление, в первую очередь, политической информации. Помимо оперативных данных ЧК могли в сводках использовать сведения, поступавшие от советских учреждений и партийных органов на местах, а также полученные из публикаций губернской и уездной печати. Все эти материалы с этого времени подлежали отбору, систематизации и литературной обработке специально выделенными штатными сотрудниками – информаторами[1278].

Так, например, основным поставщиком информации о политических настроениях населения Пермского края в период Гражданской войны являлись руководящий аппарат исполкомов местных советов, инструктора укомов РКП(б), а также направлявшиеся губкомом РКП(б) в уезды и волости агитаторы-пропагандисты. Последние в своих отчетах в губком предоставляли информацию о политическом состоянии волостных и сельских советов, о социальном составе советов, о проценте кулаков и «враждебного элемента», проникавшего путем перевыборов в советы. Все сведения стекались в информационно-статистический отдел Пермского губкома РКП(б)[1279].

В 1919–1920 гг., в результате предпринятых руководством ВЧК мер, объемы информации о положении на местах, по сравнению с 1918 г., значительно увеличились, повысилось ее качество. В отличие от 1918 г., информация приобрела системный и строго секретный характер. Главными темами и соответственно разделами информационных сводок ВЧК становятся: настроение рабочих и крестьян, забастовки на предприятиях и крестьянские восстания, дезертирство, советские учреждения, бандитизм, духовенство.

Докладывавшиеся партийно-государственному руководству информационные сводки ВЧК рисовали картину крайне тяжелого положения промышленности, транспорта, сельского хозяйства. Все стороны жизни общества были охвачены политической нестабильностью, социальной напряженностью. Трудным было положение в социальной сфере, население нуждалось в обеспечении продовольствием и предметами первой необходимости.

Отмечались многочисленные факты недовольства рабочих своим положением, перерастания экономического протеста – недовольства ростом безработицы, низкими ставками, задержкой заработной платы, высокими зарплатами чиновников, перебоями в обеспечении продовольствием – в требования политического характера. Протестные акции осуществлялись в различных формах: забастовки, стачки, остановки производства, требования сокращения заработной платы администрации заводов, собрания и митинги и демонстрации, погромы, дезертирство с заводов, требования перевыборов в советы, выход рабочих из партии, угрозы в адрес администрации и коммунистов. Так, взрыв недовольства рабочих в 1918 г. отмечался на Обуховском, Ижорском, Русско-Балтийском заводах Петрограда, на Оружейном и Патронном заводах Тулы, среди железнодорожников Коврова и Москвы, печатников Ярославля и др. По подсчетам исследователя Д.О. Чуракова, всего в 1918 г. в России рабочие примерно 210–220 предприятий в той или иной форме высказывали недовольство своим положением и политикой революционной власти[1280].

В 1919–1920 гг. основные отрасли промышленности продолжали разрушаться. Из-за отсутствия хлопка почти остановилась текстильная промышленность, практически не выплавлялся металл, по добыче нефти и газа Россия была отброшена к 90-м гг. XIX в. Существенно ухудшился жизненный уровень рабочих, упало их продовольственное снабжение: к примеру, за первые три месяца 1919 г. суточный хлебный паек рабочих в Ярославской губернии составлял 0,6 фунта; в Рязанской – от 0,17 до 0,91 фунта, в Московской – от 0,14 до 0,53 фунта[1281].

В связи с этим наиболее массовые и активные протестные выступления рабочих органы безопасности отмечали в первую очередь на важных оборонных предприятиях в Петрограде, Ижевске, Туле и других городах. При этом власти для подавления выступлений активно использовали красногвардейцев и матросов.

В эти же годы деревня также испытывала острый дефицит в предметах первой необходимости: соли, керосине, мыле, спичках. В деревнях не хватало орудий сельхозпроизводства, даже таких, как косы и серпы, постоянными спутниками были недоедание и голод[1282]. Так, в Нижегородской, Олонецкой губерниях органы ВЧК отмечали недовольство крестьян советской властью вследствие тяжелого продовольственного положения[1283].