— Правда. Тогда пять дней. Завтра полная луна. На четвертый день после полной луны.

— Ты можешь выйти отсюда, чтобы нас встретить? Боюсь, второй раз мы уже не найдем это место.

— Я не могу уйти далеко. Не представляю даже, как вы сюда сумели пройти.

Верна криво улыбнулась.

— Я не просто так стала аббатисой. И Уоррен помог. Мы вернемся на четвертую ночь после полной луны.

— Верна, есть еще одна вещь. Если Джегань не сумеет войти в мой сон, он сразу поймет — что-то не так.

Верна пожала плечами.

— Но ты уже принесла присягу. Ты не можешь от нее отказаться. Ты уже отдала свое сердце Ричарду.

— Значит, мне надо быть осторожной.

— Ты сумеешь придумать что-нибудь?

Жанет коснулась пальцами золотого кольца в губе.

— Что мне еще остается?

Верна протянула ей дакру.

— Возьми. По крайней мере ты сможешь себя защитить.

Жанет оттолкнула дакру, как будто она была отравлена.

— Если меня с ней поймают, я год не выберусь из палаток.

— Ну, теперь ты хотя бы можешь пользоваться своим даром. Джегань уже не войдет в твой разум.

— От этого здесь толку мало. Джегань управляет всеми, у кого есть дар, — и сестрами, и волшебниками. Использовать свой дар против них — все равно что состязаться со штормом, кто кого переплюнет.

— Я знаю. Именно поэтому мы не можем прямо сейчас освободить остальных. Против сестер Тьмы с их Магией Ущерба я бессильна. — Верна помолчала. — Жанет, ты действительно не хочешь уйти с нами?

— Если я брошу сестру в беде, какова цена моей клятве Создателю? Она сумела вернуться к Свету; возможно, она подскажет нам, как вырвать и остальных из лап Владетеля.

Верна никогда не задумывалась над этим. Интересная мысль. Уоррен делал нетерпеливые знаки. Жанет обняла Верну и поцеловала. Потом поцеловала Уоррена.

— Пожалуйста, Верна, уходи, пока еще не поздно. Пять дней я продержусь. Я знаю, как кланяться и бояться Джеганя. Он сейчас занят; возможно, он на некоторое время забудет обо мне.

— Хорошо. Где встретимся? Мы сошли на берег в гавани Графана, и я не знаю этой местности.

— Гавань Графана? Ты видела караульную будку около доков?

— Да, только там не было стражников.

Жанет наклонилась к ней вплотную.

— Как ты сказала, тебе никто не мешает использовать дар. Охрана сменяется на закате. Дождись новой смены, а потом заставь их молчать. До рассвета вы будете в безопасности. Ночью я приду туда вместе с Амелией.

— Хорошо. Караульная будка, четвертая ночь после полной луны.

Жанет еще раз обняла ее на прощание.

— Пять ночей, и мы свободны. Спешите. Уходите отсюда.

Уоррен схватил Верну за руку и потянул к двери.

Ричард прочел утренний рапорт. Впервые число умерших достигло тысячи. Тысяча трагедий за одну ночь.

В городе царил хаос. Он обезлюдел. Торговля остановилась, и стало не хватать продуктов. Даже дрова было трудно достать.

Только лекарств на улицах было в изобилии.

Ричард направился в кабинет. По дороге он с тоской посмотрел на гобелен, где был изображен оживленный рынок. Его тошнило от мысли, что надо опять переводить этот отчет. Он увяз в длинном отрывке, посвященном деловым отношениям волшебника Рикера с людьми, которые в отчете назывались андолиане. Это было скучно и непонятно.

В такую рань Ричард не мог сосредоточиться. Кроме того, его мучили мысли о Райне. За минувшую неделю ей стало только хуже, и ничего нельзя было поделать.

Шота говорила Кэлен, что Храм Ветров пошлет еще одно сообщение, укажет путь. Дух сказал ей то же самое. Но где же оно? Или укажут путь, когда все перемрут?

Ричард поглядел в окно. С запада шли тяжелые тучи. Сегодня полнолуние, но луны они не увидят.

Он пошел в покои Кэлен. Ему хотелось ее увидеть. Она разгонит его тоску. Улик встал рядом с Иганом, который ночью охранял покои Матери-Исповедницы.

Ричард поздоровался с Нэнси, которая только что вышла из двери.

— Кэлен уже встала?

Нэнси закрыла дверь и поглядела на Улика с Иганом. Они стояли слишком далеко, чтобы ее слышать, но она все равно понизила голос.

— Да, магистр Рал. Только она себя не очень хорошо чувствует.

Ричард схватил ее за руку. В последние дни ему казалось, что Кэлен выглядит неважно, но она упрямо отклоняла все его беспокойства. Он побледнел.

— Что случилось? Она… заболела? Она не…

— Нет-нет, — торопливо сказала Нэнси, с опозданием поняв, что напугала его. — Ничего такого.

— Тогда что же?

Нэнси еще больше понизила голос.

— Это только ее лунный цикл, вот и все. Через пару деньков все пройдет. Я не сказала бы вам об этом, заметьте, но из-за этой чумы не хочу, чтобы вы волновались. Только не говорите ей, что я вам сказала, а то она откусит мне голову.

Ричард вздохнул с облегчением и улыбнулся.

— Конечно, не скажу. Спасибо, Нэнси. Ты меня чуть с ума не свела. Я не вынес бы, если она…

Нэнси коснулась его руки.

— Я знаю. Поэтому я вам и сказала.

Нэнси пошла по коридору, а Ричард постучал в дверь. Кэлен открыла и удивилась, увидев его так рано.

— Я ошиблась, — сказала она.

— В чем?

— Ты еще красивее, чем я помнила.

Ричард улыбнулся. Она разогнала его тоску. Кэлен приподнялась на цыпочки и вытянула губы. Ричард поцеловал ее.

— Я хотел проведать Райну. Пойдешь со мной?

Кэлен кивнула.

Бердина встретила их в коридоре. Ее глаза были красными и опухшими. Она надела красную кожу. Ричард не стал спрашивать почему.

— Магистр Рал, пожалуйста… Райна зовет вас.

Ричард положил руку ей на плечо.

— Мы как раз шли к ней. Идем.

Ричард не спрашивал, как она себя чувствует. Было очевидно, что Бердина устала и очень встревожена.

— Бердина, некоторые все-таки выздоравливают. Нет никого крепче, чем Райна. Она — морд-сит. Она будет среди тех, кто поправится.

Бердина деревянно кивнула.

Райна лежала на кровати, одетая в красную кожу.

Остановившись в дверном проеме, Ричард наклонился к Бердине и прошептал:

— Почему она так одета?

Бердина сжала его руку.

— Она попросила, чтобы я надела на нее алое одеяние морд-сит, — Бердина подавила крик, — для последней битвы.