— Никто не ожидал от нее подобного коленца. А потом Андромеда все бросает и бежит с Тонксом, — продолжил Гарри. — Но! Как часто после отлучения миссис Тонкс показывалась на людях?

— Из того, что я знаю, Тонксы жили очень тихо, — задумчиво произнесла бабушка Юфимия.

— Мистер Тонкс — целитель, работает в Мунго. Андромеда Тонкс — домохозяйка, которую мало кто видел в последние почти двадцать лет. Дочь Тонкстов в этом году заканчивает Хогвартс. Она метаморфомаг… Но…

— Что? — нетерпеливо спросила Дорея, когда Поттер замолчал.

— Андромеда ведь из Блэков. И сбежала вроде как с искренне любимым человеком, — задумчиво произнес мальчик и ткнул в один из листов, на котором было схематично изображено родовое дерево Блэков. — Я смотрю вот сюда и вижу, что…

— Точно! — сообразила Дорея Поттер. — У Блэков, даже бывших, нет проклятий, связанных с деторождением. Наоборот, представители моей семьи во все времена стремились родить как можно больше детей. Меня саму остановило лишь то, что… У меня были проблемы со здоровьем. Дети — самое большое достояние Блэков. Род — самое важное. Это вкладывают в голову каждого с рождения. От любимого человека Меда должна была родить более одного ребенка.

Гарри кивнул и продолжил:

— Именно. Но это можно было бы понять. Но Нимфадора… Проблемы с координацией, невезучесть, не полный контроль над врожденным даром…

— Но ведь ее отец целитель, — озадаченно произнесла Юфимия. — Описанные тобой признаки — последствия слабенького, но не снятого проклятия.

— Нет, это не проклятие, — не согласилась Дорея. — Я бы сказала, что это влияние печати предателя крови в сочетании с каким-то ритуалом.

— Каким? — с напряжением в голосе спросил Гарри.

— Не знаю точно, — вздохнула бабушка Дорея. — Сейчас бы спросить Вальбургу. Вот она прекрасно разбиралась в таких нюансах.

— Еще, — загорелся от услышанного мальчик. — Перед отъездом на каникулы у меня была беседа с Драко Малфоем. Я заметил кое-что странное, связанное с семьей Блэк. Точнее, с Вальбургой Блэк и Блэк-хаусом. И теперь в отчете есть дополнительные детали к тому, что я уже знаю. Бабушка Дорея, помнишь, ты пробовала ходить в Блэк-хаус?

— Верно, — согласилась волшебница. — Но мой портрет заперт в одной из комнат. Там нет других картин. И очень толстый слой пыли.

— И ты не можешь перейти в любую другую картину? — уточнил мальчик.

Ведьма отрицательно мотнула головой.

— Драко сказал, что о Вальбурге Блэк последние новости были в 1985. Потом дом оказался заперт, его мать не смогла попасть внутрь, Вальбурга Блэк не отзывалась. И все посчитали, что она заперлась в доме и умерла. В общем, она считается умершей, но похорон не было. Сыщик в отчете вообще избегает слова «смерть» и «умерла», хотя, похоже, все считают леди Блэк мертвой. Мой поверенный так же не опроверг это. Хотя он упомянул, что у меня доступ в Блэк-хаус есть.

Родственники призадумались.

— Скорее всего, Вал на самом деле умерла в доме, — со вздохом признала Дорея. — А дом запечатался.

— Но ты ведь смогла попасть на свой портрет там, — напомнил Карлус и покачал головой. — В уснувший дом нет хода портретам.

— Если Вальбурга умерла, то защитные чары должны были пропустить хотя бы гоблинов, — задумчиво произнес дедушка Флимонт. — Именно в их обязанности входит запечатывание дома…

— Что-то тут не так, — вздохнул дедушка Генри. — Только не понимаю, что именно.

Волшебники замолчали, серьезно размышляя над имеющимися фактами.

— Вы знаете ответ, просто забыли, — раздался хриплый голос. И на свободной части портрета с лавочкой появился кривовато нарисованный в профиль волшебник.

Гарри захлопал глазами, глядя на этого визитера. Да и другие портреты замолчали.

— Дедушка… — с придыханием выдавил один из седых старичков, до этого притворявшийся спящим. — Ты проснулся.

— А я и не спал, — искривил половинку рта несуразный портрет и скосил один имеющийся глаз. — Но когда тут происходят такие нелепые вещи, я просто не могу молчать. Как Поттеры и Блэки докатились до того, что не помнят основы основ волшебных домов?

— Дедушка Линфред, я буду благодарен, если вы просветите нас, — наконец вспомнив, кто перед ним, вежливо сказал Гарри и поклонился.

Портрет этого предка был одним из немногих, выполненных не на холсте, а на широкой доске. Технология живых портретов в то время еще не была совершенна, так что изображение предка выцвело, а сам он был ограничен в движениях. Как изобразили его по пояс и в профиль, так и передвигался — боком и по самому краю картин.

— Воспитанный какой… — фыркнул Линфред. — Но дай этим… шанс сообразить.

Остальные портреты переглянулись, и Флимонт озвучил общее мнение:

— Хотя бы намекните, предок.

Профиль волшебника закатил единственный имеющийся взгляд к потолку, но смилостивился:

— Дом не закрылся, но в него не могут попасть посторонние. Только наследник. А Гарри — наследник, раз он сын по магии Сириуса Блэка, а сам Сириус не успел обзавестись собственными детьми до Азкабана. Портреты из дальних комнат не могут попасть в основную часть дома. Нарцисса Блэк теряет магию, находясь на острове. Она единственная Блэк, за кем можно понаблюдать. Но не удивлюсь, если магия утекает и из Беллатрисы. Драко Малфой защищен лучше, он Блэк лишь на половину и наследник другого рода…

— Подождите! — вскричал Гарри и вскочил из-за стола. — Я читал о чем-то таком… Что же это было?

Все нарисованные родственники внимательно следили за тем, как мальчик бегает по столовой, бормоча себе под нос, не смея перебить.

— Кто-то провел ритуал на родовом камне! — наконец воскликнул юный маг.

— И этот ритуал качает магию из всего, до чего может дотянуться, — покивал основатель рода. — Из дома, из членов рода.

— В доме, наверняка, закрылось большинство комнат, ослабли внутренние защитные чары, — постукивая себя по губам, пробормотал Карлус. — Так ведь?

— Ритуал не завершен, — добавил Линфред. — И не прервался сам собой. Значит, он работает на то, чтобы как-то помочь кому-то