— Вы совсем охренели⁈ — заорал водитель, выскочивший из машины.

Василиса даже успела подумать, что это наверняка какие-нибудь очередные пьяные аристократы отмечают усечение рода Распутиных, как раздался выстрел, и матюги таксиста оборвались на полуслове.

В мгновение ока Василиса похолодела, глядя на то, как, будто в замедленной съемке, падает на асфальт ее шофер.

Корсакова не была дурой и прекрасно понимала, что у Александра Мирного при такой активной верноподданнической позиции наверняка уже целый полк врагов собрался. А потому Василиса даже и не рассчитывала на мирное урегулирование конфликта.

Да и какое оно может быть еще, раз уже есть погибший⁈.

Может быть, на другом жизненном этапе Василиса бы и прочувствовала весь кошмар происходящего. Может быть, испытала парализующий ужас, а то и вовсе рухнула бы в глубокий обморок. Но тесное общение с Александром Мирным если чему ее и научило — так это никому не отдавать инициативу, когда вопрос касался собственной жизни.

А потому, едва пассажирская дверца распахнулась, и в проеме появился нападавший, чтобы то ли добить, то ли вытащить Василису из машины, Корсакова обдала его раскаленным паром.

— Сука-а-а!!! — заорал мужик, отшатываясь и хватаясь за оплавленное лицо.

Василиса воодушевилась результатом и следующему сунувшемуся к ней запустила острой ледышкой четко в глаз. Корсакова даже успела отстраненно подумать, что, кажется, она только что стала убийцей, а в следующее мгновение ей в шею уже вонзилась игла.

И словно кто-то рубильник передернул — вокруг стало темно, и мир перестал существовать.

Москва, Александр Мирный

До Ходынки я все-таки не доехал.

Хотя шансы, конечно, были — я, как правило, не беру трубки, если вижу вместо номера текст «Абонент не определен». Но сегодня, видимо, был день, располагающий к разговорам, и я надеялся, что это какие-нибудь веселые мошенники, которых можно желчно потроллить.

Увы.

— Александр Мирный? — проскрипел измененный голос в трубке.

— Ну, допустим, — не стал отрицать я.

— Ты знаешь, где сейчас твоя девка? — спросил он, выдавливая слова с плохо скрываемым презрением в голосе.

Я промолчал. Если подозрительный тип звонит с неизвестного номера и спрашивает о твоих близких, это само по себе означает только одно: шансов, что они сладко спят в своих кроватях, нет никаких.

— Здесь ты должен спросить, чего я хочу, — проскрипел собеседник.

Я снова промолчал, чувствуя, как от бешенства начинает колоть костяшки.

— Твоя телка у нас, але! — заголосила трубка. — Но мы сегодня добрые и готовы обменять ее на мешок золотишка. Сечешь?

— Сколько? — будничным тоном спросил я.

— Сто миллионов! — резко ответил собеседник таким тоном, что сразу становилось ясно — цифра взята с потолка.

— Ясно, — ответил я все так же спокойно. — Куда везти деньги?

— Я сам свяжусь с тобой и сообщу, куда тебе идти, — пафосно заявил голос. — И давай без глупостей, понял? Мы наблюдаем за тобой!

На этой фразе собеседник отключился, а я сжал трубку так крепко, что она даже жалобно хрустнула. Бросив телефон на стол, я задумался.

С террористами переговоров вести нельзя. Отдавать им деньги — тоже. Заложник имеет ценность лишь до тех пор, пока за него не получен выкуп. А дальше он уже превращается в крайне опасного свидетеля, которого оставлять нельзя.

Вытащу Ваську — приставлю к ней охрану… Чтоб даже чихала под присмотром.

Но это потом. Сейчас задача первой очередности — найти Василису. И без доступа к информационным базам Лубянки, боюсь, сделать это будет не так-то просто.

Из размышлений меня вырвал посторонний звук. Телефон снова зазвонил, но на этот раз абонент был мне прекрасно известен.

— Игорь Вячеславович, только о вас думал, — мрачно произнес я, ответив на вызов.

Лютый хмыкнул в трубку:

— Был бы ты красивой девицей, Мирный, это бы мне даже польстило, — произнес он. — Тебе уже звонили с требованием предоставить выкуп?

— И? — раздраженно произнес я.

Ненавижу, когда тянут кота за хвост и прочие причиндалы.

— Думаю, тебе очень пригодится адресок, где эти славные ребята сейчас лениво посасывают пиво, — предположил Лютый довольным тоном.

— И откуда же он у вас?

— Иван Дмитриевич попросил присмотреть за девушкой, — легко пояснил тот. — Хотел и за тобой людей присматривать поставить, но это, прямо скажем, с недавних пор бесполезное занятие.

— Диктуй адрес, — сухо произнес я.

— Э, не, — не согласился Лютый. — Знаю я тебя, там не то что свидетелей не останется, их опознать нельзя будет!

— Это будет меньшая из проблем, если они Корсакову хоть пальцем тронут, — произнес я, чувствуя, что начинаю терять терпение.

— Мирный, ты же умный парень… — начал Игорь Вячеславович.

Ненавижу эту фразу.

— …должен же понимать, что девчонка им на самом деле на хрен не нужна, им нужен ты, — закончил он мысль. — А ты им нужен догадываешься почему?

Тут любой бы догадался.

— Иван, — процедил я.

— Совершенно верно! — подтвердил Лютый таким голосом, будто сообщал мне о выигрыше в лотерею. — Потому что ты уже в который раз оказываешься прямо там, где надо в самое нужное время.

И с завидным постоянством мешаю врагам Родины убрать наследника престола. У них кончилось терпение, и теперь они решили разобрать наш с Иваном тандем поодиночке. Сперва от меня избавятся, потом самого цесаревича грохнут при первом же удобном случае.

Как показывает практика, организовать нападение на наследника престола Российской империи, который изображает из себя простого боярича из глубинки, плевое дело.

— Ладно, что от меня нужно? — не стал вступать в полемику я.

— Приходишь, отвлекаешь людей на себя, наблюдаешь, как мои ребята аккуратно кладут их мордой в пол, забираешь свою девицу, и вы вместе едете отмечать очередное спасение, — пояснил Лютый тоном, не терпящим возражений.

— Хорошо, — легко согласился я. — Адрес?

— Мирный, я серьезно, — повторил тот. — Они прям очень нужны живые.

— Адрес, — повторил я, уже направляясь к выходу из комнаты.

Живые же не значит не покалеченные, правда?

Глава 17

— Вот здесь деньги, — сообщил Лютый, ставя передо мной внушительных размеров дорожный чемодан на колесах. — Настоящие, но уже числятся в системе. Так что если что… — и он сделал рукой неопределенный жест, намекая на то, что использовать их никак нельзя.

Можно подумать, кто-то действительно будет их там проверять. Бумажки внутри чемодана — всего лишь средство для отвлечения моего внимания. Враги хотят, чтобы я поверил в серьезность выкупа, а потому мотался по ночной столице, снимая наличку, и не думал о том, что на самом деле главная цель этих мудаков — прикончить меня.

— Хорошо, у меня бы вся ночь ушла, чтобы бегать от банкомата к банкомату, — спокойно кивнул я, выдвигая ручку.

Внутрь, чтобы убедиться в наличие нужной суммы, я