Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вытащив мешочек с алмазами, Тунгдил протянул его королю.
— Теперь ты должен исполнить его роль.
— И я это сделаю, хотя мое мастерство не сравнимо с его искусством.
Тунгдил помедлил.
— Тебе не понравится то, что я сейчас тебе скажу, Гандогар. Речь идет о Бислипуре.
Он коротко поведал королю о плане Гундрабура и подлости Бислипура. В доказательство он протянул королю ошейник, который снял с тела Сверда.
Король сразу же его узнал.
— Как бы мне ни хотелось закрыть уши, чтобы не слышать твоих упреков, этот отвратительный ошейник говорит сам за себя. Карлик никогда бы не стал действовать самостоятельно, не получив поручения господина. — Он сокрушенно покачал головой. — Как же он мог быть столь слеп? Как я мог быть столь слеп?
— Ты больше не хочешь идти войной на эльфов?
— Войной? Сейчас? — Он вздохнул. — О нет, Тунгдил. Я понял, что Верховный король Гундрабур был прав. По дороге сюда мы многого насмотрелись и многое пережили. Это усмирило мое желание воевать с ушастыми. Нужно заключить с ними союз. — Он поднял брови. — Я не говорю, что нам нужно с ними брататься или любить их. Предательство Пятых…
— Не предавали эльфы Пятых, — перебил их гном, стоявший рядом и услышавший часть разговора.
Его густая черная борода была заплетена в тонкие косички, ниспадавшие на грудь.
— Ну конечно, предательство было, — продолжал настаивать Гандогар. — Я сам читал записи, доказывающие их вину.
— Записи, которые тебе дал Бислипур? — прошептал Тунгдил.
Незнакомый гном слабо улыбнулся.
— Я Гландаллин Молотобоец из клана Молотобойцев. В отличие от тебя, я помню тот ужасный день, когда из-за предательства Каменные Врата пали.
— Так, значит, все-таки эльфы? — переспросил Гандогар.
— Это был гном, — спокойно сказал Гландаллин.
Опешив, все, включая Балиндис, уставились на него.
— Это был Гламдолин Сильнорукий из клана Сильноруких. Он произнес заклинание и снял печати.
— Но почему?
— Он уже давно ждал этого момента. В то ужасное утро он сделал вид, будто заболел загадочной лихорадкой, которой нас заразили альвы; во время сражения мы не обращали на него внимания. Прокравшись к воротам, он сделал свое черное дело, бросив Потаенную Страну к ногам чудовищ. Это он показал альвам тайную тропу в наши штольни, и они подло напали на нас из засады.
— Я не понимаю…
— Он был Третьим, — объяснил Гландаллин. — Гламдолин был Третьим, гномом-убийцей, который проник в наше племя и притворился одним из нас, чтобы, ослабив, привести к поражению. Он умер от моей руки, но сила Мертвых Земель подняла его к не-жизни, и он произнес заклинание во второй раз. После того как мы восстали из мертвых, мы допросили его, а затем лишили его головы и он умер окончательно.
— Запиши это для меня, — шепнул Родарио Фургасу. — Наша пьеса будет иметь такой успех, какого Потаенная Страна еще не видывала!
— Так, значит, эльфы тут ни при чем? — Тунгдил обрадовался, так как это облегчало возможность союза.
«Планы Бислипура разрушены!»
Они похоронили Гоимгара в углу кузницы под грудой камней, отправив его душу к Враккасу. Отдохнув, гномы начали подготовку к созданию Огненного Клинка.
— «Лезвие этого топора сделано из чистейшей, твердейшей стали, крепеж с другой стороны — из камня, рукоять — из дерева сигурдации, инкрустации и руны — из всех благородных металлов, которые можно обнаружить в горах, край же лезвия покрыт алмазами», — процитировал Тунгдил, извлекая записи, основываясь на которых они должны были работать.
Гномы аккуратно разложили золото, серебро, паландий и враккасий, не забыв мешочек с алмазами и полено сигурдации, из которого нужно было изготовить рукоять. Железо для лезвия и гранит для крепежа им дали Пятые.
Внезапно Тунгдил понял, о чем они забыли, и мысленно выругал себя за невнимательность.
— Не хватает тиония! — похолодев от ужаса, закричал он. — У вас он есть?
— Не здесь, — помедлив, ответил Гландаллин. — Нам не нравится работать с металлом бога Тиона, и мы редко его применяем.
Сняв с шеи амулет, Нармора положила его на стол.
— Это состоит из чистого тиония. Мне его подарила мама, чтобы защитить от сил Добра. Но так как я выбрала не ту сторону, он мне не нужен, — объяснила она. — Надеюсь, этого хватит.
Тунгдил взглянул на нее с благодарностью. Ее поступки говорили сами за себя, стирая из сердец гномов остатки недоверия и неприязни.
— Теперь ты вдвойне важна для Потаенной Страны. Мы создадим оружие, но благодарность Потаенной Страны будет принадлежать тебе. Ведь без тебя наше мастерство ничего не стоило бы.
— Народ моей матери виноват во многих бедах, царящих в Потаенной Стране, будет правильно, если я смогу хоть как-то это все загладить, — возразила она, не принимая похвалу.
Тунгдил посмотрел на горн.
— Мы можем начинать?
— Не все так просто, — возразил Гизельбарт. — Горн тлеет, но этого жара не достаточно. А механизмы, которые запускают мехи для того, чтобы раздуть его, заржавели, и мы не можем их сдвинуть.
— Вот повезло! — Фургас встал. — Я уже думал, что так и останусь лишь возлюбленным той женщины, которая спасет Потаенную Страну. Наконец-то я могу доказать свои способности магистра техникуса.
Поцеловав любимого, Нармора отошла, прихватив топор, и стала развлекаться с Боиндилом, отрабатывая различные приемы. Андокай уселась в нише, Джерун, как всегда, устроился рядом. Непонятно почему, но Тунгдилу показалось, что сейчас за стальным забралом шлема должен вспыхнуть фиолетовый огонек.
— Ты наверняка думаешь, что же там скрывается за этой маской, — протянула Нармора, сделав перерыв в упражнениях.
Зачерпнув воды, она утолила жажду. Гном повернулся к ней.
— Ты так говоришь, будто тебе это известно.
Прислонившись к скале, Нармора глубоко вздохнула. Бой на топорах выматывал ее; Боиндил не жалел девушку, заставляя выкладывать по полной.
— Мама рассказывала об одном создании, короле чудовищ, величайшем из всех творений Тиона и Самузина. Он великий охотник, хищник, атакующий своих сородичей. Он уничтожает слабых и сражается с сильными, чтобы сделать их еще сильнее или же убить, если они не заслуживают того, чтобы господствовать. — Она отерла лоб. — Говорят, что его глаза источают фиолетовое сияние и одного его вида достаточно для того, чтобы слабые обратились в бегство. Все боятся его, ибо он сын Самузина. — Нармора улыбнулась. — Я очень боялась, когда мама мне о нем рассказывала. — Она старалась не смотреть на Джеруна. — И, что самое ужасное, теперь я знаю, что он существует.
Все оказалось просто. Андокай, поклонявшаяся богу Самузину, вполне могла путешествовать с созданием, которое, по легендам, считалось сыном ее бога. Были ли отношения волшебницы и Джеруна чем-то большим, чем связь госпожи и телохранителя, Тунгдил даже и думать не хотел.