как все смотрели сейчас на покойного или в пол, эта странность осталась не замеченной другими. Пошёл очень слабый моросящий дождик и телекинетический барьер Максима над ним же самим, стал отчётливо вырисовываться. Майкл тут же хлопнул в ладоши и все посмотрели на него, включая священника и Максима, вокруг которого барьер тут же исчез.

— Извините, руки замёрзли — скал Майкл, потирая ладони друг об друга и виновато улыбаясь.

Священник продолжил чтение, а Максим снова начал таращиться куда-то на небо у Майкла за спиной. Майкл обернулся и ничего не увидел, повернувшись обратно, Максим взгляда с той позиции не уводил.

— Что на этот раз? — спросил себя Майкл, смотря на проявления очередной необъяснимой переменной.

Когда головы сформировались, из под капюшонов, со звуками непонятного языка к Майку стали тянутся едва заметные группы символов и как бы входя в его голову. Максим не на шутку стал нервничать и не вольно напрягаясь всем телом, смотря на смотрящего на него же и ничего не понимающего, что с ним твориться брата. И тут глаза Майкла опустились немного вниз, а потом немного в бок, не то что бы он пытался что-то разглядеть, скорее они вообще были расфокусированными. Примерно такое поведения его мимики и глаз Максим замечал у брата во время его озарений, свидетелем которых он был не часто. Головы в капюшонах стали рассеиваться, а Майкл ничего не объясняя тут же ушёл по направлению к машинам. Все это заметили, но никто и слова даже сказать не успел, и священник речи не останавливал, стараясь не обращать внимание на столь не уважительное поведение. Даже Сергей Анатольевич был в шоке от такой выходки того, кто всё это инициировал, но и он ничего не сказал.

— Майкл, какого хрена? — только и задался вопросом Максим.

Оказавшись в своей лаборатории с кубами и яблоком в одном из них, Майкл бросил плащ на ближайший стул и сел за компьютер, начиная переписывать алгоритмы работы, код и перепроектировать сами аппараты. Ввиду того, что в его ресурсы входила возможность достать любой материал и выковать, выплавить, построить и собрать любой аппарат, любой сложности, сборка всех его идей происходила с момента завершения проекта на компьютере. Весь оставшийся день он провёл в этой лаборатории, не выходя из неё и не отрываясь от проектирования озарившей его на похоронах идеи. Пришлось переделать всё, начиная от начинки, продолжая кодом и заканчивая дизайном. Теперь, этот процесс происходил не в кубах, а в самой комнате. Он построил два очень похожих друг на друга аппарата и разместил их в разных сторонах этой комнаты, разместив между ними железную стену. Рабочие лошадки в белых халатах, которых ему выделили, только и успевали дыхание переводить, от беготни, которую устроил для них Майкл, требуя исполнять команду «бегом» буквально. Всё выстраивалось, переносилось, собиралось и настраивалось в бешенном темпе, пока Майкл продолжал писать мозги его новым игрушкам. Новы аппараты представляли собой на вид очень, и очень сложные телескопы, стоящие вертикально и смотрящие вверх и в низ. Тринадцать часов спустя всё было готово. Не желая понтоваться с поверхностью, Майкл поставил стул на одной и на другой стороне от перегородки, разделяющей новые устройства и на стул с левой стороны, он положил яблоко. В это же момент в комнату ворвался Сергей Анатольевич.

— Майкл, я всё конечно понимаю, что ты просто пи**ец какой умны, но это не даёт тебе право себя так вести, к тому же на мероприятии, которое ты же и организовал. Мне не то что бы было дело до этого Вовы, речь идёт о моей же собственной репутации, которую ты подрываешь своими выходками, даже не посоветовавшись со мной. Я и сказать толком ничего не мог, потому что траурную речь перебивать нельзя. А тебе то в ладоши похлопать надо, то уйти, толи от скуки, толи от по**изма и на покойного, и на сам ритуал.

Майкл отошёл от аппаратов и пройдя мимо босса так, будто его здесь и не было, сел за компьютер.

— Нет ну просто пи**ец какой-то — сказал Сергей Анатольевич разводя руки в стороны, понимая что его откровенно не замечают — Я кстати показал совету твои наброски, которые ты мне выслал по твоей машине. Выбора не было, потребовали, так как кое кому было раскрыто то, что видеть он не должен был, совет пытался понять причину раскрытия секретности, а они, уж поверь не любят, когда то что должно оставаться тайной, перестаёт ею быть. Я конечно начал читать речь о потенциальных возможностях и прочем, но всем интересны только сроки. Но так как ни я, ни мои люди, и даже не их люди не смогли понять того, как должна эта штука работать, мне прямо назвали цену, которую я заплачу, если проект этого «золотого школьника» которому я потакаю с момента его появления, не заработает.

Майкл убрал руки от клавиатуры и сжал кулаки от злости, стиснув зубы и глубоко вздохнул. Видя это, шеф чуть ли не ощущал гнев исходящий от него, зная как Майкл высокомерен.

— Они на всех смотрят с высока Майкл и не важно на сколько ты одарён. Ты уж прости что я тебе всё это вот так вываливаю, просто и на меня всё разом обрушилось. Сначала этот рискованный проект, потом их условия, твоё поведение и даже сейчас, то как ты реагируешь, когда я тебе можно сказать душу раскрываю.

— Вы закончили? — спросил Майкл посмотрев на Сергея Анатольевича, и шеф начал аж краснеть от злости — Теперь смотрите на яблоко — закончил спокойно он и нажал на клавиатуре «Enter».

Аппарат издал не громкий, но нарастающий гул и яблоко исчезло со стула слева и появилось на стуле справа.

— Да ну на**й — только и вымолвил Сергей Анатольевич.

Майкл коснулся головы, ощутив в ней мимолётную боль, после чего подошёл к яблоку, взял его и надкусил, проверяя вкусовые свойства. После чего подошёл к шефу.

— Созывайте этих уё**ов, будем вашу репутацию и спасать, и укреплять.

— Когда?

— Завтра же, сегодня всё это перенесут на площадку попросторнее.

— Куда торопиться, ты уверен