меленьким, они просто упали и корни сразу стали входить в землю. Мысленно очертив круг вокруг них, он, под землёй, запустил волей пси-резак и суррогаты тут же стали становиться деревянными скульптурами. Поймав на ходу пару шипов летящих в него, он швырнул их в глаз появившемуся на горизонте циклопу, первым пробивая глаз и мозг, вторым в то же место пробивая черепушку. Трёх падающих сверху суррогатов, как созревшие плоды, он поймал в падении волей и часть шипов в него летевших, направил в них же, пригвоздив к Первичному Кошмару, не дотягиваясь до земли они просто застыли. Пару валунов, раза в два больше его самого, летели прямо в него из тумана. Успешно увернувшись от обоих он не заметил нескольких шипов в него летевших, которые продырявили ему левое плечо и левый бок, чуть выше таза. Падая на правый бок, он уже не осознанно создал невидимый барьер над собою, касаясь которого, шипы застывали в воздухе.

— БЛЯТЬ! — выругался Максим, понимая что не может отвлекаться на раны.

Из земли, рядом с ним и под ним, стали расти корни и, подобно плющу, обволакивали его всего. А когда большая часть его тела была связана, они прижали его к земле и из них, стали расти шипы. Чувствуя дикую боль от быстро растущих ножей в его тело, он закричал с диким рёвом, выпуская все что есть наружу.

В тот же момент, связывающие его корни превратились в молекулы, от сверхвысокой температуры тела их жертвы, которая взрывоподобно разошлась во все стороны. Иглы, суррогаты, циклопы, их коконы и жидкость болота, исчезли в жаре волны накрывшей их. Максим видел все, его горящее тело, которое уже гасло, волну, которая уже закончилась, сгоревших в миг противников, которых уже не было и ресурсный мизер энергии, который ощущался. Вставая, абсолютно голый, он осмотрел своё тело, понимая что не исцелён. Первичный Кошмар кричал и горел, полыхал как факел, как минимум та часть которую он видел. Защитной коры у ствола не было, даже сердцевина была видна, настолько сильно ему досталось. Не было больше никого, только он, и то что осталось от Первичного Кошмара.

Дождь очень быстро стал гасить пламя, ему же в этом стала помогать смола, очень интенсивно выделяющаяся самим древом. Буквально за полторы минуты огонь был потушен. Смола очень быстро заливала собою все повреждённые и обгоревшие участки, внутри которой стремительно зарастали и наращивались недостающие части этого растительного организма. Как только появился первый глаз, он уставился на него же.

— Твою мать — выругался шёпотом Максим.

Из земли, в него же, как штырь, скорострельно, но для Макса как в замедленной съёмке, стал тянуться корень. Он поймал его не шевельнувшись, а только слегка согнув правую руку в локте и схватив его в кулак, одновременно образовав вокруг себя психический барьер из тех ресурсов что остались. В щит стали бить из земли другие корни вокруг него, а Максим не отпускал тот, что поймал, смотря в появившийся глаз. Тут же у него стало появляться взрывоподобное чувство перехода, исходящее изнутри. Максим слегка улыбнулся, не теряя боевого выражения лица.

— Будем считать что ничья.

Вспышка света, и он стоит у себя дома, со слегка согнутой правой рукой в локте и сжатым кулаком на столе, которым он только что по нему ударил.

Глава 17

Небольшая лаборатория представляла собою комнату с целой кучей всяких компьютеров и аппаратов. В центре было два стеклянных квадрата, в каждом из которых находился какой-то механизм направленный на поверхность, расположенной в центре куба. Недалеко от кубов располагался стол с несколькими компьютерами которые что-то просчитывали. На поверхности, расположенной в центре одного из кубов, лежало яблоко, а на поверхности в другом кубе, ничего не было. Майкл пробежался пальцами по клавиатуре и обратный отсчёт показал секунду.

— Что это за дороги, а самое главное, что это за места, к которым они ведут? Эти пути, или образные карты, просто не вылазят у меня из головы. Я знаю как добраться до конечных пунктов с самых разных мест, не одно из которых я не узнаю и не знаю где находятся. Это было в голове у Максима. Что это за свет? Я точно знаю что то, что я теперь не могу забыть, я перенял от него. Интересно он тоже видит эти дороги, эти пути? Понял ли он что я теперь тоже их вижу, знаю о них и не могу забыть? Твою мать, я так увлёкся собой что совершенно забыл про Макса, про его Кошмар. Я не продвинулся ни на дюйм к решению или пониманию того с чем я, точнее он, столкнулся. Все два дня потратил на эти сраные дороги и окружения в них. Дурак, эгоист. Брата мучает необъяснимое, неопределимое, непредсказуемое, тёмное и злое порождение чего-то. Может это инопланетная форма жизни? Или это нечто, чего нет в нашем мире, физическом, но с чем он держит постоянный контакт. Если верить его описаниям и тому чему я сам был свидетелем, между моментом начала их сватки и её финалом, не проходит даже мгновения, или же, это происходи во вневременном пространстве, к которому у человечества нет доступа. Всё это кажется слишком сложным, и на правду совсем не тянет. Но это же испытал ещё один человек, этот Вова, которые описал всё то, что и Макс в дневниках. Двое — это уже совпадение. Если будет третий посторонний с теми же описаниями — это уже будет закономерность. В крайнем случае мне придётся поговорить с Максом напрямую.

Компьютер издал сигнал, и программа показала сообщение — Тест 3084. Ошибка.

— К счастью есть ещё вещи над которыми нужно подумать и тем самым развеяться — закончил Майкл и снова начал писать алгоритм в компьютере.

В пять утра по всему дому раздавался звук дверного звонка, так назойливо, что Максим всё таки проснулся. Одев шорты и футболку он пошёл открывать тому, у кого явно бессонница и наверное желает поговорить об этом от скуки. Первый раз Максим за последние два года так сладко спал, не переживая что