Являясь выходцем из Силезии, я владею польским языком и поэтому выразил согласие, чтобы показания на допросе, который ведется на немецком языке, были переведены и записаны на польском языке с тем, чтобы я имел полную возможность прочитать и проверить, соответствует ли протокол на польском языке показаниям, данным на немецком языке.

III

Во время пребывания в следственной тюрьме Tegel, а именно зимой 1941/42 г., я находился в одной камере с немецким унтер-офицером, фамилию которого не помню, выходцем из Цербста, земли Ангальт, сыном железнодорожника. Он мне рассказал, что во время войны он служил в полку «Regiment Grossdeutschland», позднее преобразованном в дивизию. Этот унтер-офицер был обвинен в подрыве боевого духа народа, или пораженчестве, и приговорен к смерти. Между прочим, он рассказал мне, что этот полк использовался в карательных целях.

Он, например, сказал, что этот полк в 1939 г. в Польше провел ряд массовых убийств и репрессий. Он рассказывал мне также, что поздней осенью 1941 г., точнее, в октябре этого года, его полк совершил массовое убийство более десяти тысяч польских офицеров в лесу, который, как он указал, находится под Катынью (выделено автором). Офицеры были доставлены в поездах из лагерей для военнопленных, из каких – я не знаю, ибо он упоминал лишь, что их доставляли из тыла. Это убийство происходило в течение нескольких дней, после чего солдаты этого полка закопали трупы.

Он говорил, что, возможно, когда-нибудь человечество узнает об этом преступлении. После совершения преступления полк был куда-то переведен, так как он не входил в состав армии. Когда я спросил о причинах убийства, он рассказал мне, что хотели устранить польский руководящий состав, чтобы он не угрожал тылам немецкой армии.

В одиночных камерах из-за переполнения тюрем находилось тогда по два заключенных. Поэтому и я находился с ним в одной камере. Больше по этому вопросу я ничего не знаю.

IV

Прилагаю конверт с адресом адвоката, который меня защищал и добился помилования. По моему делу к смертной казни были приговорены следующие лица: 1. Гуго Томашевский из Катовиц, польский офицер, 2. Пауль Джимала из Бытома и Вессель, имя которого не помню. Во время заседания Международного Трибунала я слышал о Катынском деле и написал письмо в Трибунал, изъявляя готовность быть свидетелем . Однако никакого ответа я не получил (выделено автором ). Борясь всю жизнь с гитлеризмом, я считал своей

обязанностью сообщить о вышеуказанном Военному министерству в Польше. Возможно, что исследование в этом направлении позволит выяснить дело.

Свидетелю заявлено, что если он вспомнит еще какието подробности, он может поставить в известность делегата Польской Республики при Трибунале в Нюрнберге, телефон № 61384, или гранд-отель Нюрнберг.

Показания я прочитал и понял. Они соответствуют моим показаниям, данным на немецком языке, в подтверждение чего расписываюсь.

Вильгельм Шнейдер. Бернард Ахт, капитан.

Соответствие копии с оригиналом подтверждаю. Секретарь вице-министра (подпись неразборчива)

Перевели: С.Пронин ( подпись ), А.Иванцов ( подпись )

Архив внешней политики Российской Федерации. Фонд 07, опись 30а, папка 20, дело 13, л. 24—29. Подлинник.

К пункту 104 прот. №187

Секретно

ЦК КПСС

О наших шагах в связи с польскими требованиями к Советскому Союзу

К настоящему времени развязаны две центральные проблемы, омрачавшие советско-польские отношения: признание существования секретного протокола к советско-германскому договору от 23 августа 1939 г. и вины Берии и его подручных за гибель интернированных польских офицеров в Катыни.

Польская сторона, освоившая за эти годы методику давления на нас по неудобным вопросам, выдвигает сейчас группу новых требований, нередко вздорных и в совокупности неприемлемых. Министр иностранных дел К.Скубишевский в октябре 1989 г. поставил вопрос о возмещении Советским Союзом материального ущерба гражданам польского происхождения, пострадавшим от сталинских репрессий и проживающим в настоящее время на территории Польши (по польским оценкам – 200—250 тыс. человек). Речь идет о выплате 5—7 млрд. руб. В конце апреля с. г. сейм и сенат Республики Польша приняли специальную резолюцию по Катыни, в которой выражается надежда, что правительство СССР рассмотрит проблему компенсации семьям погибших. Цель этих требований раскрыта в польской прессе – списать таким способом задолженность Польши Советскому Союзу (5,3 млрд. руб.).

Стремлением подогревать антирусские и антисоветские настроения продиктована систематически выдвигаемая претензия на выдачу польских культурных ценностей.

МИД РП в конце апреля 1990 г. официально поставил вопрос о возвращении в Польшу ценностей польской культуры, оказавшихся в Советском Союзе «в результате захвата части территории Польши бывшей Российской империей», «занятии Советским Союзом территории польского государства после 17 сентября 1939 года», и даже «вывезенных Советской Армией в 1945 году из западных и северных земель Польши», отошедших от Германии. В таком объеме это делается впервые.

В силу всех этих акций у польской, а отчасти и советской общественности складывается мнение, выгодное нынешним польским властям, о некой односторонней вине Советского Союза. Между тем наш счет Польше мог бы быть куда весомее. Речь идет о культурных ценностях украинского, белорусского и русского народов, вывезенных в свое время в Польшу из западных областей Украины и Белоруссии, об огромных затратах на военные операции по освобождению Польши от немецких захватчиков (не говоря уже о моральном факторе – 600 тысяч советских воинов погибли на польской земле), об ущербе, нанесенном польской оккупацией жителям Советской России в войне 1920 года и в последующее время, о компенсации семьям советских воинов, погибших в 1944-1945 гг. в тылу наших войск от рук польского реакционного подполья.

По предварительным оценкам, ущерб, нанесенный Польшей только УССР и БССР, многократно превышает выдвигаемые польской стороной претензии к СССР. Детальная разработка украинских и белорусских потерь проводится, списки некоторых ценностей, находящихся сейчас в польских руках, имеются.

Полагали бы целесообразным:

– рекомендовать Комитету Верховного Совета по международным делам рассмотреть на одном из заседаний претензии польской стороны и направить ей аргументированный ответ, в котором показать, что требования и контртребования по вопросам, столь чувствительным для национального сознания людей в обеих странах, способны лишь накалить обстановку, не давая никаких ощутимых экономических результатов. Что касается исторических и культурных ценностей, то эта проблема может решаться на основе обоюдных договоренностей и эквивалентного обмена;

– предусмотреть, в случае неготовности польской стороны к такому подходу, возможность довести до сведения советской общественности факты, показывающие безосновательность польских претензий.

Проект постановления ЦК КПСС прилагается. Просим рассмотреть.