— Это жена? — сказал Бреймер. — А почему бы нет? Пришла попрощаться с мужем.

Она стояла перед Эмилем и все слышала.

— Ошибаетесь, — сказала она Бреймеру, но глядя на Эмиля. — Мой муж погиб. На войне.

И прошла мимо, оставляя за собой молчание. Джейк посмотрел на Эмиля. То же расстроенное лицо, что и у профессора Брандта, отчаяние сбитого с толку человека, как будто он наконец мельком увидел то, чего ему недоставало, но оно уже исчезло.

— На войне? — переспросил Бреймер.

Лина взяла Джейка за руку.

— Объявили посадку. Пошли, Эрих.

Розен положил руку на плечо мальчику, и они направились к лестнице следом за солдатами с вещмешками.

— Ну, ты запомнил, что надо держаться за руку, да? — Лина повернулась к Розену. — Вы завтракали?

Розен терпеливо улыбнулся и поднял сумку.

Лина опустилась на колени перед Эрихом.

— Курица-наседка, вот что он думает. Ты тоже так думаешь? — Эрих усмехнулся. — Ну, тогда обними меня. Мой цыпленок. Лапочка моя. Я буду писать тебе письма. По-английски, да? Доктор Розен прочитает, потом ты. Так ты сможешь практиковаться, вот тебе и задание, хорошо? Джейк тоже. Давай, — сказала она Джейку, вставая, — попрощайся.

Джейк нагнулся и положил руку на плечо Эриху.

— Будь хорошим мальчиком и слушайся доктора Розена, ладно? Впереди тебя ждет хорошее будущее. И когда-нибудь я приеду к тебе в гости.

— Ты не мой папа? — удивленно спросил мальчик.

— Нет. Твоего папу убили, ты же знаешь. Теперь о тебе будет заботиться доктор Розен.

— Ты дал мне свою фамилию.

— Ах, это. Ну, в Америке все получают новые имена. Там так принято. Поэтому я дал тебе свое. Нормально? — Эрих кивнул. — И я к тебе приеду. Обещаю.

— Хорошо, — сказал мальчуган, затем потянулся, обхватил ручонкой Джейка за шею и быстро, но осторожно, чтобы не задеть перевязку, обнял его. Тонкая ручонка была почти невесомой, легкая, как оторванная нить пряжи. — Гейсмар, — сказал он. — Это английская фамилия? Не немецкая?

— Когда-то была, давно. Теперь американская.

— Как и я.

— Верно, как и ты. Давай быстрее, если хочешь занять место у окошка, — сказал он и подтолкнул его к Розену.

— Не забудь помахать ручкой, — сказала Лина, когда они пошли вниз по лестнице. — Я буду смотреть.

Она повернулась, обратив наконец внимание на профессора Брандта, и коснулась его руки.

— Хорошо, что вы пришли. Мы можем смотреть вон оттуда, — сказала она, отвернувшись от группы к большому окну.

— Вы смотрите. Я уже попрощался. И с вами, похоже, тоже прощаюсь, — сказал он, взглянув на Эмиля. Он поднял руку, останавливая ее, прежде чем она успеет что-то сказать, затем наклонился и легко поцеловал ее в лоб. Задержал на ней взгляд на миг, потом кивнул, безмолвно прощаясь, и пошел обратно к янтарному залу.

Шеффер уже проверил их фамилии по списку и теперь ждал Эмиля, который продолжал стоять неподвижно, не сводя глаз с Лины.

— Эмиль, пошли, — сказал он нетерпеливо, затем повернулся к Бреймеру. — Увидимся во Франкфурте. Спасибо за все.

— Погиб на войне? — крикнул Эмиль Лине. — Вот как мы расстаемся?

Повернувшись, она гневно посмотрела на него:

— Нет, мы с Петером уходим от тебя. А теперь уезжай.

— С Петером? Что это значит? Что ты хочешь этим сказать? — От разочарования он едва ли не кричал.

Джейк оглянулся на Лину. По-прежнему суровое лицо. И в этот момент он подумал, что она может вполне легко, как и официантка Гюнтеру, выставить ему счет. Но, взглянув на профессора Брандта, она опустила голову.

— Ничего. Как и все остальное. Ничего не значит. Уезжай. — Не оглядываясь, она пошла к окну.

— Пошли, Эмиль, — сказал Шеффер, уводя его вниз по лестнице.

— Что за безобразие, — сказал Бреймер Джейку. — Вам нужно поговорить с ней. Как она себя ведет. Кто она такая, черт побери…

— Еще слово, и я вас размажу. И не буду ждать следующих выборов, чтобы окончательно вас дискредитировать.

Бреймер ошарашенно посмотрел на него:

— Ладно, не кипятитесь. Я же не хотел оскорбить. Полагаю, в данных обстоятельствах… И все же так себя не ведут. После всего того, что он пережил. Черт, после всего того, что вы пережили. Джо рассказал мне, что вы для нас сделали. Знаю, вам нравится считать себя умником — считайте, — сказал он, быстро взглянув на него. — С вами так трудно ладить, знаете, да? Но с другой стороны, мы попадаем в щекотливое положение, а у вас все получается. И за этого человека я снимаю перед вами шляпу. — Он замолчал — даже для него эти слова звучали лживо. — Как бы там ни было, мы его заполучили. И это главное. Но эти люди… — Он посмотрел в сторону Лины. — Никогда не пойму их, даже если доживу до глубокой старости. Ты для них все делаешь…

— Что же мы для них делаем? — тихо спросил Джейк. — Хотелось мне знать.

— Ну как… помогаем, вот что, — не задумываясь, сказал Бреймер. — Теперь уже никуда не денешься. Кто еще будет это делать, русские? Посмотрите на город. Вы же видите, что они пережили.

Джейк посмотрел на взлетную полосу. Слабый гул пропеллеров, Эмиль и Шеффер спешат мимо наземного персонала к самолету. За полем поднималось бледное солнце в пыльной дымке, нависая над милями разрушенных домов.

— Вы хоть поняли, что здесь произошло? — спросил он, обращаясь наполовину сам к себе. — Хоть чуть-чуть?

— Полагаю, вы мне расскажете. Я вполне в курсе дела, так что позвольте сказать вам пару слов. Люблю планировать на будущее. Прошлое осталось в прошлом. Все эти люди хотят только одного — забыть. И нельзя винить их за это.

— Значит, именно это мы и собираемся сделать, — сказал Джейк. На него внезапно навалилась усталость, снова заныло плечо. — Помочь им забыть.

— Если хотите — да, думаю, именно этим мы и займемся. Хорошие немцы, по крайней мере.

— Типа Брандта, — сказал Джейк, наблюдая, как Эмиль садится в самолет.

— Конечно, как Брандт. Кто ж еще?

— Один из хороших немцев, — сказал Джейк, отошел от окна и посмотрел на Лину, которая приподняла руку, собираясь помахать. Он повернулся к Бреймеру. — Вы же так считаете?

Бреймер уверенно посмотрел на него.

— А как же иначе, правда? — сказал он вкрадчиво. — Он наш парень.