— Двойка с плюсом?

Калински улыбнулся.

— Он сказал: «За то, что он прошел через это, парень заслуживает боевые выплаты. — Калински кивнул на чек с бонусом. — Будучи добропорядочным американцем, я понял, что будет мудро последовать совету нашего правительства. Поэтому держи!

Том Калински, Пол Риу, Синобу Тойода и Джо Миллер приехали в Лас-Вегас на зимнюю CES 1994 года. Они неспешно шли по одному из изящных вестибюлей отеля Alexis Park, направляясь в номер Накаямы.

— Думаете, он смотрел слушания? — спросил Миллер.

— В самом деле смотрел? — спросил Калински. — Или же признается, что смотрел?

— Я знаю, что он, по крайней мере, видел часть, — вставил Тойода, положив конец предположениям касательно капризного босса Sega of Japan.

Когда они добрались до его номера, им сообщили, что сейчас они вместе с Накаяма-сан и его главными помощниками из SOJ займутся обсуждением будущего. В последующие часы была высказана масса стратегических идей на грядущий год, но из всех разнообразных стратегий, предложенных SOJ, было ясно одно: они были готовы убить Genesis.

— Послушайте, — сказал Калински, — я, как и все присутствующие, считаю, что быть на острие прогресса крайне важно, но не за счет же продукта, который все еще работает. Я имею в виду, что мы сейчас находимся в середине жизненного цикла консоли!

Это высказывание было сколь метким, столь и ложным, являясь одним из свидетельств раскола среди собравшихся. Калински полагал, что лето 1991 года было фактическим американским стартом Genesis. Именно тогда SOA снизила цену, представила Соника и занялась маркетингом, который и сделал Sega популярной. Если считать это время началом жизненного цикла, то тогда действительно получалось, что консоль существует на рынке всего лишь три года. С другой стороны, Sega of Japan выпустила Mega Drive в августе 1988 года, и эта консоль так и не получила второе дыхание в Японии, в то время как SOA добилась успеха с Genesis, так что японцы считали, что консоль присутствует на рынке уже шесть лет. В конечном счете все свелось к тому факту, что, несмотря на важнейший успех SOA с Genesis, SOJ решило свернуть производство Mega Drive. В результате этого Накаяма предложил двигаться в будущее с двумя системами, которые позволят Sega завоевать новое поколение.

Проект «Сатурн»: CD-система с 32-битной технологией, которая должна была лечь в основу сеговской консоли следующего поколения. Здесь никаких сюрпризов. Эта система была разработана исключительно силами SOJ, и именно на нее была сделана ставка в ущерб совместным разработкам с Sony и Silicon Graphics.

Проект «Марс»: картриджная система с возможностями, близкими к 32-битным. В сущности, это была разогнанная версия Genesis.

Калински понимал достоинства Saturn, которая в конечном счете сменит Genesis, став сеговской консолью нового поколения, но что именно из себя представлял Mars? SOJ подавала это «похожее на 32-битное устройство» вот уже скоро год (впервые Калински увидел его почти год назад, тогда же, когда впервые увидел Pico), но даже он, всегда пытавшийся выйти с новыми продуктами за рамки возможного, не был убежден в том, что у Sega хватит ресурсов на полноценную поддержку этого продукта, равно как не были уверены в этом ни Риу, ни Тойода, ни Миллер (а также Нильсен, который был категорически против этого до последнего дня работы в компании). Sega уже попросила разработчиков создать игры для Genesis, Game Gear, Sega CD и готовящейся к выходу Pico. Они уже и так вышли за пределы — вот почему люди из SOA не могли не смотреть друг на друга, напуганные самой идеей добавить в этот микс еще больше систем.

Накаяма объяснил, что Mars заполнит разрыв между Genesis и Saturn. Калински никак не мог взять в толк, какой именно разрыв должен быть устранен: Genesis по-прежнему хорошо продавалась, a Saturn не появится в продаже как минимум год. Но Накаяма быстро дал понять, что спорить тут не о чем. Все яснее становилось, что Калински более не является главной фигурой, принимающей решения. Sega of Japan надоело выглядеть менее успешной на фоне SOA (и с болью наблюдать за тем, как имя компании втаптывают в грязь в Вашингтоне), поэтому они решили, что настало время вернуть компанию любой ценой. А значит, Калински нужно взбодриться и начать привыкать к жизни на Марсе.

Вполне возможно, что от той встречи в номере Накаямы осталось ощущение разочарования, но это было не единственное противостояние между различными видениями будущего. Чтобы противодействовать намерениям Вашингтона контролировать и регулировать видеоигровую индустрию, представители Sega, Nintendo и других крупных игроков договорились о тайной внеплановой встрече в Лас-Вегасе. Возможно, со шпионским антуражем вышел некоторый перебор, но это было необходимо для того, чтобы избежать ненужных кривотолков на рынке.

Первые несколько часов прошли в непрерывных криках и ругани. Это ваша вина! Нет, ваша! Да пошли вы! Сами туда идите! Но суть заключалась в том, что люди из Sega и Nintendo наконец-то оказались в одной комнате. Том Калински, Синобу Тойода и Билл Уйат с одной стороны — и Говард Линкольн, Питер Мэйн и Джордж Харрисон — с другой. Все альфа-самцы собрались у кормушки.

— Все мы собрались здесь ради одного, — объяснил Калински, — и этот ответ кажется лежит на поверхности. Почему бы вам всем просто не принять сеговскую рейтинговую систему?

— Почему это простое решение? — поинтересовался Питер Мэйн.

— Зачем вообще принимать эту систему? — спросил Линкольн. — Nintendo и так уже дотошно контролирует содержание всех своих игр.

— И сколько раз вы намереваетесь это повторить? — крикнул Уайт, из-за чего началась ожесточенная перебранка и посыпались взаимные оскорбления.

В самый разгар яростных споров на совещание прибыл Артур Побер — для того, чтобы обсудить возможность применения своих экспертных знаний для создания общеотраслевой рейтинговой системы, похожей на ту, что он создал для Sega. Но, посмотрев на то, что творилось на встрече, Побер был готов отбросить эту идею.

— У меня к этому нет ни малейшего интереса, — объявил он, направляясь к выходу. — Все вы умные парни — вот и поступайте соответственно.

Билл Уайт побежал за ним, убеждая остаться, но Побер был непреклонен, попросив позвонить ему в отель, если им когда-нибудь удастся договориться.

Несколько позднее, когда Артур Побер смотрел какой-то дрянной фильм, из разряда тех, что можно увидеть только в гостиницах, раздался звонок: все собравшиеся находились в хорошем настроении и просили его вернуться. Он согласился, оделся и взглянул на часы. Им потребовалось всего лишь несколько часов. Не так уж плохо. Какая-то надежда есть.

Оптимизм Побера подтвердился, когда он вернулся на совещание. Люди из Sega и Nintendo несомненно презирали друг друга, но эти гнев и раздражение не отменяли того факта, что все они были невероятно умными людьми. И они были достаточно умны, чтобы чепуха из серии «он сказал/ она сказала» улетучилась очень быстро.