— …то я все равно не смогла бы передать вам. Звезд-адмирал следит за каждым моим шагом…

— Узнай хоть что-нибудь, — Майя коснулась руки Маретэн, — и передай через внучку Нейори. Она свяжется с нами.

— Нет, — отрезал Сорннн.

Сердца Маретэн бешено забились.

— Сорннн, я ведь обещала помочь…

— Не таким образом, — покачал головой Сорннн. — Ты можешь помогать так, как Теттси. Деньгами.

— Нам нужно оружие! — прокричала Майя. — И немедленно! Иначе все деньги Кундалы будут ни к чему!

Маретэн кивнула.

— Согласна…

— Я запрещаю! — взревел Сорннн.

— Ты запрещаешь? — Маретэн удивленно на него посмотрела. — Ты, который сам втянул меня в это?

— Не хочу, чтобы ты узнала, что такое война. Тебе не место на передовой!

— Не говори так, — тихо попросила она. — Эти дети фактически родились на передовой и, кроме войны, вообще ничего не знают. Чем я лучше их? Почему ты хочешь меня защитить?

Сорннн крепко прижал ее к себе.

— Потому что люблю тебя…

— А что, их некому любить? Или мы уже перебили всю их родню? — Маретэн заглянула возлюбленному в глаза и потрепала по щеке. — Сорннн, любимый, я решила помогать Сопротивлению по собственной воле. Потому что я сама так хотела.

— Маретэн!.. — сдавленно крикнул он.

Нежный поцелуй Маретэн не дал Сорннну договорить.

— Теперь позволь мне сделать то, что они просят.

Конара Инггрес сидела в крошечной темной кабинке в библиотечном зале и смотрела в зеркальце, которое наколдовала. Зеркальце было замечательным — идеально круглой формы, в рамке из вычеканенной меди с какими-то знаками, которые, казалось, танцуют по окружности амальгамы. Отражение было очень четким, чистым и ясным, как глаз многоножки, без малейших признаков волнистости, которая портила почти все кундалианские зеркала. При других обстоятельствах конара Инггрес очень гордилась бы собой. Однако теперь зеркальце лишь усиливало жуткий гнетущий страх.

Инггрес написала конаре Лиистре коротенькую записку с просьбой прийти в библиотеку и передала через послушницу, которой доверяла как самой себе. Теперь от собственной смелости у нее голова шла кругом. Конара Инггрес никогда не считала себя способной плести интриги, но понимала, что на войне все средства хороши. Подслушав разговор между Барттой и Джийан, она больше не сомневалось в том, что и телу, и душе Лиистры угрожает опасность. Конара Лиистра была лучшей подругой Инггрес, Лиистрой овладел демон, и если для спасения ее души можно было сделать хоть что-то, конара Инггрес была готова рискнуть.

Кабинка находилась в самом конце огромной двухъярусной библиотеки. Три из четырех стен от потолка до пола были уставлены книгами. Непрерывные ряды книг прерывались лишь дверью и декоративной фрамугой, почерневшей от копоти и пыли. Именно на фрамуге конара Инггрес и решила закрепить зеркало, поднявшись по переносной стремянке из аммонова дерева, которая была в каждой кабинке. И вот теперь она то и дело поднимала глаза на фрамугу, видя отражение собственного лица, на котором читались волнение и напряженное ожидание.

Конара Инггрес увидела, как подруга уверенно шагает по блестящему агатовому полу, и внезапно почувствовала, что хочет в туалет. Слишком поздно, оставалось лишь судорожно сжать ноги под столом. Конара Инггрес просидела в библиотеке несколько часов, готовясь к этому моменту. И вот он настал, а она готова сдаться! Взяв себя в руки, конара Инггрес попыталась дышать ровнее и сосредоточиться на том, что предстояло сказать.

Конара Лиистра вошла в кабину. Немыслимым усилием воли Инггрес растянула рот в радостной улыбке и обняла подругу. Быстро подняв глаза к фрамуге, она увидела то, что живет в теле конары Лиистры, и содрогнулась.

У существа была треугольная, как у змеи, голова и тело гигантской многоножки. Это был Церрн, демон-завоеватель, еще могущественнее и опаснее Тзелоса. Все это конара Инггрес отметила холодным рассудком, будто была сторонним наблюдателем. Тем не менее, со дна души поднималось отвращение, и конара едва сдержалась, чтобы не оттолкнуть подругу и с криками ужаса не сбежать из библиотеки. Даже посмотрев в сторону, она по-прежнему видела Церрна. Завороженная Инггрес тупо смотрела на мерзкое существо и думала, что сходит с ума. Она беззвучно плакала и молилась, не в силах понять, как Великая Богиня могла бросить ее и других рамахан на произвол судьбы.

Быстро припомнив все преступления и ересь, которые за последние сто лет совершили правящие монастырем конары, Инггрес нашла ответ на свой вопрос. Со дня гибели Матери не нашлось конары, любящей Миину настолько, чтобы лишить власти ее корыстную преемницу. И с каждой новой настоятельницей монастырь все дальше отходил от священных учений Миины.

Конара Инггрес вспомнила недавний спор с подругой, и в душу закрались сомнения. А что, если Миины нет? А что, если она, конара Инггрес, и все кундалиане одни во тьме этой долгой ночи?

— Ты хотела меня видеть, — проговорило существо в теле конары Лиистры. — В записке сказано, что дело срочное.

— Да, очень срочное.

Конара Инггрес придвинула подруге стул, а сама села на старое место за столик, опустив подбородок на переплетенные пальцы.

— Мне бы хотелось проводить больше времени с конарой Джийан.

— С Матерью, — поправила конара Лиистра.

— Да, — кивнула Инггрес, — с Матерью. — Она все время видела Церрна, беспокойно извивающегося внутри конары Лиистры. Чтобы не закричать, конара Инггрес сладко улыбнулась. — В разговоре со мной ко… Матерь упомянула, что было бы неплохо внести изменения в учебный план. Тщательно все обдумав, я решила, что она права. Что касается истории магии, мне бы очень хотелось, чтобы ты помогла…

Конара Лиистра улыбнулась.

— Я бы с радостью помогла. Однако мне кажется, что советы Матери окажутся тебе полезнее.

— Она с радостью одобрит все твои нововведения!

Скользкий черный Церрн мерзко извивался в зрачках конары Лиистры.

— Думаю, она захочет переделать все по-своему.

Конара Инггрес откинулась на спинку стула.

— Ясно…

— А что в этом плохого?

— Ничего. — Конара Инггрес задумчиво поджала губы. — Просто я…

— Что?

— Просто я боюсь даже заговорить об этом.

— Ну почему же? — Конара Лиистра улыбнулась еще шире. — Разве мы не лучшие подруги? Разве мы не привыкли доверять друг другу полностью?

— Мы всегда доверяли друг другу.

— Верно! Ничего не изменилось, правда?

Прозвучал ли в последнем вопросе испуг, или взвинченной до предела конаре Инггрес показалось? Трудно сказать. Тем не менее, такую возможность упускать было нельзя.