Когда 30 августа 1945 года на военно-морскую базу Ацуги прибыл генерал Дуглас Макартур, все еще сохранялась неопределенность. Макартур был настроен оптимистически и полагал, что ему удастся каким-то образом превратить Японию в демократию по американскому образцу. К тому времени Макартур и его советники уже разработали примерный план реформирования японских институтов и политики. В 1944 году правая рука Макартура, военный секретарь и бригадный генерал Боннер Ф. Феллерс, составил документ, озаглавленный «Ответ Японии», в котором пророчески писал:

Итак, необходимо было не только полностью разгромить Японию, но и полностью демилитаризовать ее. Именно к этому и приступили Соединенные Штаты. Макартур лично собрал команду американцев для составления конституции Японии. Статья 9 этой конституции, согласно которой и распускались японские военные силы, гласит:

Следующей целью стала идеология кокутай, рассматриваемая как источник японской международной агрессии. Но Макартур и Феллер решили, что японцы не могут править сами собой и что им необходим император. Поэтому они воздержались от того, чтобы обвинять императора Хирохито в военных преступлениях. Не попытались они и лишить его трона, а вместо этого просто потребовали, чтобы император отказался от своих претензий на божественность. Император согласился. В свое новогоднее послание, опубликованное 1 января 1946 года, он включил следующий отрывок:

Но в соответствии с выраженной в «Ответе Японии» Феллера мыслью о том, что японцам необходимы сильные лидеры, Соединенные Штаты начали сотрудничать с высокопоставленными представителями военных кругов и бюрократии, включая тех, кто играл ведущую роль в японском военном кабинете.

Показательна в этом отношении карьера Нобусукэ Киси, которого более всех других можно назвать архитектором послевоенной политической системы Японии. В межвоенные годы Киси проявил себя как блестящий бюрократ со строгими политическими взглядами; он проповедовал идеи вертикального менеджмента, в том числе разработанные Тейлором методы контроля рабочих, и утверждал, что лучше всего для Японии подходят политико-экономические методы нацистской Германии. Позже он установил еще более тесные связи с военными и чиновниками, призывая к «тотальной войне» в целях усиления влияния Японии в регионе. Возвышение Киси совпало с японским вторжением в Маньчжурию и установлением в ней марионеточного режима Маньчжоу-го. Этот режим беспощадно эксплуатировал ресурсы региона, что позволило приступить к быстрой военной индустриализации, архитектором которой стал Киси. Он участвовал в экспроприации частных акционеров крупнейшей азиатской корпорации того времени, Южно-Маньчжурской железной дороги, передав их акции в руки оккупировавших этот регион военных. В 1935 году его назначили заместителем министра промышленного развития Маньчжоу-го, и он занимался организацией ее государственной экономики, в большой степени полагающейся на систематическое принуждение и эксплуатацию китайских рабочих.

Его звезда взошла еще выше, когда в 1940 году его назначили министром в японском правительстве и он сблизился с генералом, а позже премьер-министром Хидэки Тодзе. Он поддержал объявление войны Великобритании и США и был одним из разработчиков программы использования рабского труда корейских и китайских рабочих на японских фабриках и шахтах во время войны. После поражения Японии его арестовали как военного преступника класса «А», и он три года провел в тюрьме, но в отличие от Тодзе и других высших руководителей Японии военного периода, он не предстал перед трибуналом за военные преступления (Тозде и некоторых других обвиняемых осудили и повесили).

В канун Рождества 1948 года Киси освободили, и он почти сразу же вернулся в политику. Он постоянно критиковал справа деятельность послевоенного премьер-министра Япони Сигэру Есиды, который сам не был либералом. Отчасти чтобы одержать верх над Есидой, он в 1955 году основал Либерально-демократическую партию, до сих пор доминирующую в японской политике. Сам Киси занимал пост премьер-министра в 1957–1960 годах. Многие из его протеже, включая Хаято Икэду, сыграли ведущую роль в политике и экономике Японии, в частности в осуществлении реформ в области промышленности, сформулированных министерством международной торговли и промышленности. Икеда, например, стал главным архитектором послевоенной индустриализации Японии и премьер-министром после Киси. Влияние Киси на японскую политику ощущается не только в сохраняющемся доминировании Либерально-демократической партии. Его внук Синдзо Абэ занимает пост премьер-министра в настоящее время.

Киси, иногда называемый «любимым военным преступником Америки», воплощает стратегию, которую разработали Макартур с Феллерсом для того, чтобы повлиять на путь японских институтов: стратегию сотрудничества со старой бюрократической элитой. Она сработала. Они сформировали прочную коалицию, состоящую из более либерально настроенных частей японского общества и многих руководителей прежнего деспотического японского государства, пошедших на большие уступки обществу и демократической политике (и согласившихся с более ограниченной ролью милитаристско-бюрократического комплекса). Временами эта коалиция подрывала влияние профсоюзов и левых партий, но ей удалось провести Японию в коридор и поддерживать ее там на протяжении последующих семидесяти лет.

В случае Японии мы видим другой путь к коалиции, на этот раз построенной на той же железной клетке, которая поддерживала предыдущий деспотический режим, но которая тем не менее допустила более сильную общественную мобилизацию в политике и сделала возможным переход в коридор. Хотя во многих отношениях это довольно неоднозначный процесс с моральной точки зрения, он помог создать баланс и поддерживать постепенное движение, не допуская его выхода из-под контроля. Но, конечно же, такой переход необязательно облегчает переход к Обузданному Левиафану и не гарантирует его (смог бы такой переход произойти в Японии без ее сокрушительного поражения?), о чем мы поговорим далее.