— Сколько бы ни было, нам нужны все. И Тэлери, что отправятся с нами, станут героями наравне с Нолдор. Если морской путь из Валинора в Средиземье станет безопасным, это откроет новые возможности для всех. Только представьте, сыны! Прекрасные корабли Лебяжьей Гавани больше не будут простаивать в порту. Они станут рассекать волны великого моря, эльфы смогут свободно путешествовать, делиться знаниями и природными ресурсами. Вот оно, наше будущее! И мы приблизим его.

Слово Валар

«В лесу сейчас небезопасно, — сказал Вала Оромэ на прощание, — передай это всем. Путь Ниэнны непредсказуем, даже Намо Мандос не знает её троп. Она погрузит в безвременье погибающие растения, Ниэнна не делает разницы между вставшими у неё на пути. Будь осторожен, Тьелкормо. Ты знаешь, что такое погружение в безвременье».

Туркафинвэ поёжился. Сын Феанаро несколько раз проваливался в бездну, умирая от нанесенных Ириссэ ран, и воспоминания об этом ужасали. Сначала накатывала сбивающая с ног усталость, когда нет сил даже глубоко дышать. Потом начинало казаться, что слепнут глаза и глохнут уши, а со всех сторон набрасываются еле различимые в густой пелене чудовища, рвущие плоть на куски, впивающиеся клыками и горло и грудь.

Иногда кошмар заканчивался сам, и тогда Туркафинвэ словно выныривал из воды, жадно хватая ртом воздух. Иногда кто-то помогал очнуться… Тогда было ощущение, что на груди лежит тяжелый камень, и сердце вот-вот лопнет.

«И как долго будет длиться это безвременье?» — пряча страх, спросил Туркафинвэ у Оромэ.

«До тех пор, пока не вернётся свет. Хуан поведет тебя, доверяй его чутью, но помни, даже мудрейшие ошибаются».

«А как же урожаи?»

«Их тоже не будет. Йаванна попробует дать жизнь растениям, подобным тем, что в Средиземье, но чтобы им расти, придется освободить землю от тех деревьев, что рождены здесь. А когда вернётся свет… Кто знает, выживут ли сумеречные растения».

***

Под копыта падало все больше листьев, бесконечный шорох раздражал. До лагеря осталась ещё треть пути, и Тьелпе, понимая, что больше не может слушать это шуршание, решил остановиться и отдохнуть. Уже жалея, что не взял с собой огонь, сын Куруфинвэ-младшего лёг на землю и стал смотреть на мерцающие в бездонной вышине звёзды.

— Может ли небо обрушиться на голову? — прошептал Тьелпе, вдруг вспомнив, как дед Финвэ рассказывал о своей первой жене. — Тогда Средиземье казалось нам страшной сказкой, давно забытым ужасом, которым пугают детей. А теперь мы именно туда и собираемся.

Тьелпе почему-то не разделял общего энтузиазма своей родни, он хотел только одного — вернуть счастливое прошлое.

***

Лес изменился. Здесь не было ни ветра, ни шороха листвы, ни пения птиц. Не колыхалась ни одна веточка, ни один листок не дрожал. На дороге сидел заяц, словно это была игрушка. Казалось, здесь остановилось время.

— Мы пройдём, — выдохнула Артанис, поддерживая своей смелостью крепость духа спутников. — Пройдём это странное место. Так не может быть везде. Вперёд, мои верные воины!

***

Сборы в дорогу объединённой армии трёх главных Домов Нолдор закончились приездом на совет в лагерь Феанаро Арафинвэ и Финдарато. Оба были задумчивые и молчаливые, и в основном слушали готовый снова перерасти в ссору спор Феанаро и Нолофинвэ о том, какой дорогой лучше идти в Гавани.

— Если наши подсчёты верны, — обсуждал планы с братьями, в стороне от отца, Нельяфинвэ, — то все разом мы в любом случае уплыть не сможем.

— Разумеется, — согласно кивнул Туркафинвэ, подбоченившись. — Тэлери, за всё время пребывания в Валиноре, сами не построили ни лодчонки. Всё только с помощью Оссэ делали. Народ они немногочисленный, нас раза в три больше.

— И как мы разделимся? — с тревогой в голосе просил Тэлуфинвэ, бросая взгляды на старшего близнеца.

— Первыми уплывёте вы с отцом, вместе со всеми эльфами Первого Дома и частью Тэлери, — серьёзно произнес Майтимо. — Все вы. И начнёте разведку. Я и мои воины останемся со Вторым и Третьим Домами. Обратно приплывет Карнистир, взяв кого посчитает нужным. Заберёт часть Второго и Третьего Домов. Со мной должен будет остаться Финдекано со своими верными. Думаю, за три плаванья перевезём всех. Но в любом случае, я уплыву на последнем корабле.

— Чтобы никто не повернул назад? — ехидно спросил Морифинвэ. — Планируешь из луков отстреливать дезертиров?

— Думаю, будет достаточно нашего присутствия, — во взгляде Нельяфинвэ читался приказ замолчать. Карнистир хмыкнул и отошёл в сторону.

Вдруг в самом центре лагеря вспыхнул белый свет, расходясь радужными лучами, и прямо из земли начала подниматься скала.

Возвысившись до самых крон, глыба перестала расти, засверкала разноцветными звёздами. Сопровождаемый ударом молнии и громовым раскатом, на самой вершине появился всадник в сверкающих доспехах и развевающемся золотом плаще, на белом скакуне. Жеребец встал на дыбы и заржал так, что с деревьев посыпались листья.

— Одумайтесь, о Нолдор! — произнёс величественный голос. — Ибо что-то не то делать собрались!

Свет вдруг погас, иллюзия растаяла, и перед сыновьями Финвэ появился Майя Эонвэ, без лошади и доспехов. Выглядел он обычным путником, лишь вышитый на груди орёл говорил о его службе Владыке Арды.

— Не бойтесь, я пошутил, — примирительно улыбнулся посланник Валар. — Но в каждой шутке есть доля шутки. Феанаро, ты всю жизнь пользовался благами, данными тебе Валар. Ты стал тем, кем стал, исключительно благодаря их помощи. И где благодарность? Ладно, согласен, у тебя есть причины злиться на Владык. Но ты перешёл все допустимые границы.

— А твои господа не перешли? — вступился за отца Майтимо, и все взгляды обратились на него. Особенно удивился Нолофинвэ. — Ты знаешь, что творилось в Форменоссэ и его окрестностях во время урагана?! Мы выжили чудом!

— К тебе претензий у Валар нет, — развёл руками Эонвэ, — разве только у меня. Ты меня обманывал и заставлял с тобой пить до потери эльфийского облика. Но я не Вала. А к твоему отцу претензии имеются. Он настроил против моих владык целый народ! И прежде чем ты, Нельяфинвэ Руссандол, опять влезешь не в своё дело, послушай, что я должен передать твоему отцу. Феанаро Куруфинвэ, если ты всё же решишь уйти из Валинора, обратно вернуться уже не сможешь. Твоя клятва тебя изгонит отсюда навеки. Почему? Потому что таково Слово