Ким подвезла его домой.

– Спасибо, что позвала меня, – вежливо поблагодарил Уилл, как его учила Бекки. Спасибо за приглашение, спасибо за чай, спасибо, что навестили меня…

Она поцеловала его в щеку, закрыла дверцу фургона и уехала. Уилл поднялся по лестнице. Но как же узнать, где находится Шестая авеню?

Позади «Стар Антикс» находился маленький дворик. Американцы назвали бы его садиком, и это слово действительно подходит. Окружающие дворик стены так густо поросли плющом, что не видно кирпичей. А середина двора была выложена большими цементными плитами, между которыми проглядывали сорняки. Вдоль стен тянулись узкие полоски земли, на которых валялись кирпичи, галька и осколки глиняной посуды. Сквозь все это пытались пробиться кустики, слабые стебельки золотых шаров и других растений. Фредди Перфект, который не любил созерцать дворик даже в пору, когда все расцветало, сейчас внимательно смотрел на двоих мужчин, которые окапывали кусты, убирали прошлогоднюю траву и разглядывали старую угольную яму в левом дальнем углу дворика, тоже заросшую плющом.

– Людо, – позвал он Людмилу, которая еще лежала в кровати, – тут какие-то ребята обыскивают сад. Посмотри-ка. Сейчас копать начнут.

– Неохота вставать. Опиши мне, что они делают. – Сегодня ее акцент напоминал северолондонский с элементами прибрежного юго-восточного.[9]Людмила Гоголь давно перестала притворяться перед Фредди. – Это полицейские?

– Они не в форме. Подожди-ка. Еще один подошел, и он в форме, даже в каске. Эх, жаль, они не копают.

– Почему это жаль? Ты же не хочешь, чтобы они нашли тело?

– Так вот что они ищут! Точно. Пусть бы они нашли тело, я бы развлекся. Стой, они, кажется, закончили. У одного все брюки в грязи. Я спущусь, погляжу, может, они в магазин зайдут.

Людмила повернулась на другой бок и сразу уснула. Она умела засыпать где угодно и когда угодно. Как кошка, говорил Фредди, свернется калачиком, закроет глаза, и через тридцать секунд уже спит. Он спустился по лестнице. Как он и ожидал, двое полицейских в штатском стояли в магазине, а с ними Инес, Криппен и другой парень, не Оснабрук.

– Доброе утро все, – сказал Фредди. – Чем могу помочь?

Инес промолчала. Криппен и другой, тот, который напомнил Фредди его друга Анвара Гоша, кивнули ему. Фредди прошелся по магазину, намереваясь остановиться там, где последние два года стояла ваза с иранским узором. Теперь ее сменил столик-витрина с ключом, воткнутым в стеклянную крышку. Фредди повернул ключ, поднял крышку и принялся перебирать все, что там было выставлено.

– До того, как меня прервали, – недовольно проговорил Криппен, – я отвечал на ваш вопрос, миссис Ферри. Так вот, мы сегодня обыскиваем все задние дворы. Нам нужно обойти территорию от станции Паддингтон на западе до Бейкер-стрит на востоке. Сегодня мы обследуем окрестности Эджвер-роуд.

– А что вы ищете? – спросил Фредди, махнув в их сторону викторианским лорнетом. – Тело? Или эти штучки, которые Ротвейлер берет на память у жертв?

– Моя работа – задавать вопросы, – отозвался Криппен, – а не отвечать на них.

– Ой, ой, простите, простите. И простите, что я извиняюсь, – Фредди не выглядел обиженным, он улыбался до ушей.

– Пожалуйста, положи лорнет на место, Фредди. Конечно, они ищут тело бедной девушки, которая пропала. Или еще есть что искать, инспектор?

– Не думаю, хотя… Да, если кто-то войдет к вам и начнет любопытствовать так же, как этот джентльмен, задавать слишком много вопросов, то сообщите нам его имя. У вас бывают самые разные люди. Вы можете нам помочь.

Не дождавшись согласия Инес, он обратился к своему напарнику:

– Пойдем, Зулуета, у нас еще полно работы.

– Не слишком приятная у них работенка, – весело заключил Фредди. – А чай тут вроде не планируется?

– Извини, но я уже попила чай и помыла чашки.

– Чашки, а не чашку? Подозреваю, что у вас есть тайный воздыхатель, и он очень ранняя пташка.

– Заходил мистер Квик, – холодно сказала Инес. – Боюсь, что Людмила переживает, куда ты пропал.

Фредди бесконечно медленно проследовал к двери, по пути останавливаясь, чтобы изучить веер из слоновой кости, корабль в бутылке, примитивистскую картину, изображающую Эдем, и дверную ручку из нержавеющей стали в форме львиной головы. Инес вынесла книжный стенд на улицу и услышала, как часы пробили девять. Было холодно и серо, мелкий дождь покрыл бетонные плиты тонкой пленкой. Белый фургон, чей хозяин беспокоился о грязи, стоял на прежнем месте.

Увидев Инес на тротуаре, мистер Хори вышел из своего магазинчика и указал на фургон.

– Опять он здесь. Догадываюсь, что полиция вас тоже обыскивала. Только вот не понимаю, как убийца смог бы затащить тело в мой двор? Через двухметровую стену, что ли? Или он его через магазин потащит? Так и скажет: «Добрый день, разрешите я быстренько перенесу этот труп через ваш магазин во дворик?» Или он еще лопату попросит? Интересно мне знать.

– Вам надо было у полицейских спросить. А моя сережка еще не готова?

– Готова, ждет вас. Двенадцать фунтов пятьдесят пенсов, и, если можно, без кредитных карт.

– Я зайду к вам, – сказала Инес и вернулась в магазин с дождливой улицы.

Она задумалась о Джереми Квике. Приятный мужчина, идеальный квартирант. Если он решит съехать, она вряд ли найдет другого такого же жильца. Но причин беспокоиться насчет его отъезда у нее не было. Просто в последний раз, полчаса назад, когда пил здесь чай, он разговорился о Белинде и ее матери с каким-то особенным энтузиазмом. Оказалось, что у миссис Гилдон неизлечимая болезнь, только в ее возрасте эта болезнь тянется намного дольше, чем у молодых. Тем не менее врачи сказали Белинде, что ее мать не проживет дольше года. Они это и раньше говорили, но ошиблись, так как у миссис Гилдон крепкий организм и сильное сердце. Джереми казался таким подавленным, что Инес положила ладонь ему на руку, чтобы приободрить его. Он мгновенно отдернул руку. Это удивило Инес, получилось так, будто она его домогается. Она покраснела. Он продолжил говорить, как ни в чем не бывало. Дом в Илинге, где Белинда живет с матерью, «когда-нибудь» перейдет к дочери. «Если что-то случится» с матерью, сказал он и намекнул, – или Инес показалось, что намекнул, – что в этом случае они с Белиндой поженятся. Он ничего не сказал о квартире на Стар-стрит, но Инес сообразила, что если у семейной пары будет дом с тремя спальнями в Илинге (когда-то считавшимся королем окраин), то вряд ли они предпочтут квартиру на верхнем этаже в Паддингтоне.

– А миссис Гилдон в больнице? – спросила Инес, придя в себя после неловкой ситуации.