— Я не знаю, — склонила голову. Что вообще мне было известно об Анри кроме того, что люблю его? Что он — сын графа и светлый маг? Слишком скудно, слишком неправильно. Но любовь слепа, она часто ставит вопросы — и редко дает на них ответы. Поэтому я и не спрашивала, а любила и все.

— Придется выяснить. Как и сказал, мне понадобится ваша помощь. А вот нашему юному другу пока лучше держаться в стороне. Не хватало еще, чтобы его обвинили в соучастии. Точнее, его и так обвинили, но что нельзя выбить из взрослого мужчины, в том можно заставить признаться мальчишку. Даже если он ничего не совершал.

А ведь Пьер был прав. Поймай тайная служба Филиппа, что с ним будет? Мне стало не по себе. Чувство страха, отступившее ненадолго, усилилось.

— План действий таков, — говорил Пьер, крайне мало напоминая того странного парня, который подсел к нам на постоялом дворе. — Утром я иду добиваться встречи с Анри Вейраном. Уверен, с первого раза не получится, но я умею быть настырным. Затем постараюсь хотя бы взглянуть на материалы дела. Получится — честь и хвала службе порядка. Не выйдет — значит, я все равно взгляну на них, но уже не законным путем. А вот ночью мне понадобится ваша помощь, мадемуазель. Потому что проникнуть одному в башню света, пусть и лишившуюся своего хозяина — самоубийство.

— Я сделаю все, что нужно, — сказала тихо.

— Не сомневаюсь. А сейчас будите Филиппа — здесь он не выспится, и ложитесь спать. А я пока подумаю, что еще можно сделать за эти два дня.

Я осторожно притронулась к плечу Фила.

— А? Что? — Он осоловело заморгал.

— Ты уснул, — ответила я. — Давай переберемся в спальню.

— Да, хорошо. — Филипп зевнул во весь рот, забыв о приличиях, и поплелся в спальню. Он рухнул на диванчик и, кажется, уснул почти сразу. И почему-то мне казалось, что наш новый знакомый приложил к этому руку. Сама я переоделась и легла. Спать хотелось безумно. Я сопротивлялась несколько минут — и тоже отбыла в страну снов.

Вокруг плыл белесый туман. Я понимала, что сплю, и ничего не могла поделать. Руки и ноги не слушались, голова гудела, словно чугунный колокол. Впереди стоял кто-то — в сером балахоне, который сливался по цвету с туманом. Я не видела лица, только слышала голос:

— Чем ты готова пожертвовать ради любимого, Полина Лерьер?

— Всем, — отвечала уверенно.

— А стоит ли он того?

«Стоит ли?» — спрашивала пустота, и вопрос эхом отзеркаливало от стен. Я проснулась в холодном поту. Лоб взмок настолько, что казалось, будто только что вышла из ванной. Анри… Как ты? Где ты? Все, чего я хотела — увидеть, прикоснуться хотя бы на миг, сказать, что люблю и не верю.

Снова заснуть не получилось. Впрочем, за окнами уже светало. Я слышала, как бродит по коридору хозяин квартиры, что-то насвистывая под нос. На диване мирно спал Фил. А я лежала и таращилась в утренний полумрак, чувствуя себя такой беспомощной, что хотелось плакать.

Нет, нельзя. Я должна быть сильной — ради Анри. Ради того, чтобы вызволить его, доказать, что он — не преступник.

Хлопнула входная дверь. Пьер отправился на штурм, а мне оставалось только слоняться по квартирке. Готовить я ничего не умела. Подумала — и решила, что завтрак стоит приобрести на постоялом дворе. Быстро оделась и сбежала вниз по лестнице. Заодно спрошу, не было ли для меня записки.

Вот только дойти до двери постоялого двора я не успела. Уже переходила улицу, когда увидела подозрительного типа. Он стоял на углу улицы и вглядывался в лица прохожих. Весь в черном — точно один из тайной службы. И вместо того, чтобы пойти туда, куда собиралась, я развернулась и поспешила в противоположном направлении. За мной никто не погнался. То ли меня не заметили, то ли ждали кого-то другого, но проверять я не собиралась. Прошлась вдоль улиц, купила копченых колбасок, хлеба, молока, а душа уходила в пятки. И все-таки, за мной или нет? А в квартире ведь остался Фил. Если он пойдет меня искать? Что тогда?

Заторопилась обратно. Прежде, чем свернуть на ставшую знакомой улочку, осторожно выглянула из-за угла. Никого. Вдохнула воздух глубже, набираясь храбрости, и пошла к двери. Но не дошла до нее каких-то пять шагов, когда на плечо опустилась чужая рука. Я ойкнула и обернулась. Да, тот самый мужчина в черном.

— Полли, я полагаю? — спросил он.

— М-м-м, — промычала что-то невнятное.

— Вам записка от дядюшки Раймона. Просил передать лично в руки.

О, свет! Это всего лишь слуга маркиза Авертаса. Вот я глупая.

— Спасибо, — пробормотала, забирая письмецо в белом конверте. — Передайте дядюшке привет.

— Обязательно, — усмехнулся мужчина и пошел прочь. Я дождалась, пока он скроется за углом, вошла в дом и еще на лестнице распечатала письмо.

«Дорогая Полли, — было написано там, — я нашел человека, который сможет помочь твоей маленькой проблемке. Точнее, проблеме твоего жениха. Запоминай: улица Семи прях, дом шесть. Гастон Вайхес. Скажешь, что ты от меня. Записку тут же сожги. Удачи!»

Только здравый смысл удержал меня от того, чтобы немедленно бежать на улицу Семи прях. Вместо этого я поднялась по скрипящим ступенькам, коснулась дверной ручки и вошла в квартиру. В дверях спальни тут же появился Филипп. Судя по сосредоточенному виду и одежде, он действительно собирался меня искать.

— Полли! — В его глазах мелькнуло облегчение. — Ты вернулась! Почему ты меня не разбудила? Я уже не знал, что и думать.

— Я проголодалась, — заставила себя улыбнуться, чтобы казаться не напуганной и взволнованной. — Решила купить что-нибудь на завтрак. Не будем же мы объедать Пьера. А еще мне передали вот это.

Протянула Филиппу записку. Он быстро пробежал взглядом скупые строчки, прошептал заклинание — и бумага вспыхнула на мгновение черным пламенем, чтобы осыпаться под ноги пеплом.

— Что скажешь? — тихо спросила я.

— Ты никуда не пойдешь, — отрезал Фил. — Я знаю, кто такой этот Гастон Вайхес. Он — один из верховных судей Гарандии. И у него были крайне напряженные отношения с моим отцом. Поверь, помощи от него ждать не стоит.

— Но Фил, если это наш шанс?

— Шанс? Смеешься? А если это ловушка? Где гарантия, что он тут же не выдаст тебя законникам или тайной службе? Нет, Полли. Нет.

Я понимала, что он прав, и на самом деле у меня нет причин доверять ни маркизу Раймону, ни уж, тем более, одному из верховных судей. Но так хотелось найти хоть какую-то ниточку! Обрести почву под ногами, поверить, что все еще можно изменить.

— Давай завтракать, — решила не тревожить Филиппа. Я подумаю над предложением маркиза Авертаса. Однако сначала попробую вместе с Пьером пробраться в башню света. Кто знает? Может, посторонняя помощь мне и не понадобится.

Фил набросился на хлеб и молоко. Все-таки за последние дни он почти ничего не ел, а шестнадцатилетний мальчишка должен хорошо питаться. У меня же аппетит снова отсутствовал. Поэтому я ела только для того, чтобы подать пример Филу. Впрочем, едва мы успели позавтракать, как в коридоре раздались шаги, и на кухню влетел взъерошенный Пьер. Его одежда сбилась, волосы больше напоминали воронье гнездо, но глаза лукаво блестели.