Он тотчас покинул офис и поехал к ней. Он не хотел ругаться с Клаудией по телефону, он хотел увидеть ее, услышать объяснения, заставить лгать.

Она открыла дверь. Вид у девушки был удивленный и немного виноватый. На Клаудии были узкие слаксы и свободный черный свитер. Лицо без косметики казалось усталым, однако в блестящих зеленых глазах сверкало торжество.

— Вот это сюрприз! — сказала она. — Заходи.

Он прошел вслед за ней в квартиру. Там гремела песня «Удовлетворение»в исполнении «Роллинг Стоунз». Рядом с полупустой бутылкой виски на столе лежал большой пудель из розового плюша.

— Хочешь выпить? — спросила она.

— Еще только четыре часа, — сухо заметил он.

— О, Господи! — пробормотала она, точно ребенок, уличенный в чем-то дурном. Клаудия налила себе неразбавленного виски, закурила сигарету и села на пол.

— Ну, Дэвид, что ты хочешь мне сказать?

— Многое.

Он сердито зашагал по комнате и повторил с угрозой в голосе:

— Очень многое.

Она засмеялась:

— Не разыгрывай роль обманутого мужа. Я говорила тебе, что не признаю никаких оков. Ни один мужчина не может указывать мне, как я должна себя вести.

Он покачал головой, глядя на нее.

— Я тебя не понимаю. Иногда ты ведешь себя, как дешевая шлюха.

Она перекатилась на живот, сделав глубокую затяжку и выпустив дым ему в лицо. Затем невозмутимо произнесла:

— У меня сегодня отличное настроение, никто не в силах его испортить, даже ты.

Снова перевернувшись на спину, она потянулась, и под свитером вырисовались четкие очертания ее грудей. Дэвид почувствовал, как его охватывает знакомый жар желания.

— Конрад Ли — весьма могущественный человек, он может многое для меня сделать.

— Да уж, конечно, многое, — с сарказмом в голосе произнес Дэвид, — в постели.

— На этой неделе я пробуюсь на роль в его новом фильме. Что скажешь?

— Ерунда!

— Ты просто ревнуешь, вот и все. Увидишь, он сделает меня кинозвездой.

— Ты выставляешь себя на посмешище. Режиссер фильма сказал, что коллекционировать маленьких глупышек вроде тебя — хобби Конрада.

— Послушай, дорогой Дэвид. Я вовсе не маленькая глупышка. Никому меня не провести. Я знаю правила игры. Учти это.

— Каков он в постели?

Его глаза встретились с большими, зелеными, блестящими глазами Клаудии.

— Ему далеко до тебя.

Встав, она обняла его за шею.

— До тебя всем далеко, — прошептала девушка, — такого мужчины, как ты, у меня не было.

Они занимались любовью медленно и нежно. Потом лежали в объятиях друг друга на полу, где он овладел ею.

Она ласково поцеловала его.

— Ты должен понять, — прошептала Клаудия, — это не означает, что я не люблю тебя. То, что я спала с ним, ничего не значит. Он — свинья, старая свинья. Но, милый, я хочу сняться в его фильме. Очень хочу. И снимусь, обещаю тебе это.

Он коснулся руками ее упругого бюста:

— Ты так прекрасна; с тобой я забываю о том, чем ты недавно занималась. Снимайся в его дрянном фильме, если это тебе нужно. Но не спи с ним или еще с кем-то, не то я не оставлю на тебе живого места!

Она сильнее прижалась к нему:

— Мне нравится, когда ты такой крутой.

Невероятно, что они снова вместе и это произошло так скоро. Все было еще лучше, чем прежде. Она — настоящая тигрица. Ее следует выставить обнаженной в клетке зоопарка на всеобщее обозрение. Лишь увидев ее воочию, можно поверить в реальность существования такого экземпляра. К решетке следует прикрепить табличку: «Не кормить. Ест только мужчин».

Внезапно Клаудия сказала:

— Твоя жена очень красива, правда?

— Была. Наверно, и сейчас тоже.

— Сколько ей лет? — задала Клаудия типично женский вопрос.

Ему не хотелось обсуждать Линду.

— Тридцать с хвостиком. Точно не помню.

— Интересно, как я буду выглядеть в тридцать лет?

Телефонный звонок избавил его от необходимости отвечать ей. Клаудия неохотно подняла трубку.

— О, привет, — проворковала она, бросив украдкой взгляд на насторожившегося Дэвида. — С удовольствием, — сказала Клаудия. — Примерно в какое время?

Прижав подбородком трубку к плечу, она взяла сигарету со стола.

— Хорошо, до завтра. Жду с нетерпением.

Клаудия опустила трубку.

— Умираю от голода, — воскликнула она. — Я готова проглотить великолепный обед.

— Кто это был? — спросил он, придав голосу небрежный тон.

— О чем ты? — спросила она, отлично зная, что он имеет в виду.

— Кто звонил?

После секундной заминки она ответила:

— Мой агент. Он пригласил меня пообедать с ним и его женой завтра утром.

— Это очень мило с его стороны — пригласить тебя на обед просто так.

— Да, просто так, — терпеливо произнесла она. — Я звонила ему раньше и сказала, что хочу поговорить с ним насчет фильма Конрада. Я полежу в ванне. Мы можем потом куда-нибудь пойти? Или ты спешишь домой?

Он решил, что она соврала, но спорить было бессмысленно.

— Ты хочешь, чтобы я оказался свободен?

— Конечно, иначе я бы тебя не спросила.

— Я позвоню домой. Куда ты хочешь пойти? Я закажу столик.

— Пойдем для разнообразия в какое-нибудь шикарное место. Вечно мы скрываемся в разных дырах. Ну и что с того, что нас увидят вдвоем? В конце концов, я — Прекрасная нимфа, мы связаны делом. Пойдем к Карло.

«Карло»— очень дорогой и модный итальянский ресторан. Появиться в нем было престижно. Дэвид понимал, что сильно рискует, отправляясь туда с Клаудией, так как наверняка встретит там знакомых. Но, с другой стороны, он хотел, чтобы люди видели его с Клаудией, и знали, что она — его девушка.

— О'кей, займись своим внешним видом, а я закажу столик на восемь часов.

Она чмокнула его.

— Чудесно, дорогой.

Он шутливо шлепнул ее по ягодице.

— Накинь что-нибудь на себя, иначе мы никогда не выйдем из дома.

Она со смехом удалилась в ванную.

Он почитал вечерние газеты, заказал столик в ресторане; чувство вины мешало ему позвонить Линде, но он все же сделал это. Рявкнул на жену, когда она спросила, что у него за дела. Соврав что-то, пожалел о своей затее; под влиянием укоров совести спросил о детях и положил трубку.