— Не знаю, с моей точки зрения, вы именно просрали это дело. Я надеюсь, такое больше не повторится.

— Вы полагаете, что судья не дал нам отсрочку исключительно по моей вине?

— По-моему, двух мнений тут быть не может.

— Все, что я говорила на суде, было абсолютно правильно. Это моя работа — задавать вопросы. Правила ведения заседания я знаю не хуже судьи, они не должны нарушаться. Возражая против привлечения слухов в качестве доказательств, я тоже была права. Так бы на моем месте поступил всякий хороший прокурор: нужно нейтрализовать все улики, которые могут повредить делу.

— Помнится, вы заявили судье, что он не помнит элементарных правил и что вы готовы дать ему пару уроков.

— Не передергивайте! Я сказала: «Ваша честь, я бы хотела проверить, что вы верно понимаете правила, — нужно убедиться, что мы говорим об одном и том же». По-моему, вы переврали мои слова.

— Ну ладно. Послушайте, прокурор, — заявил Майк, наклоняясь к Джейн. — Я знаю, что для вас это будет просто-напросто еще один день, проведенный в суде. Один из многих. Для меня — нет. Вы это понимаете? Погибший был полицейским, это мой товарищ. Если у вас отшибло память, напомню, что мы, полицейские, не любим, когда убивают кого-нибудь из наших. Виновные должны понести ответственность.

— Да? — Джейн сделала шаг назад. — Если у вас, инспектор Миллбанк, отшибло память, я вам напомню, что этот полицейский обманывал свою жену. Не кажется ли вам, что он и сам был немного виноват в том, что попал в такое неприятное положение?

В армии за измену можно пойти под трибунал. Там это считается серьезным преступлением. Попав к штатским, Джейн с отвращением выяснила, что здесь измена законному супругу вовсе не считается криминалом. Общественное мнение, может быть, и осудит (может быть!), но под арест изменника никто не посадит. Измена перестала быть преступлением, наказуемым по закону. А чего еще можно было ждать от штатских, превыше всего ставящих собственное удовольствие и хором думающих: «Если тебе это нравится — делай!»

— Как бы вы ни относились к нарушению супружеской верности, убивать за это нельзя, — ответил Миллбанк.

— Думаю, что многие женщины с вами не согласятся, инспектор.

— Вы, видимо, тоже?

Лифт снова остановился на их этаже. На этот раз инспектор все-таки зашел внутрь. Джейн с ним не попрощалась (для этого она была слишком разгневана), она просто стояла и смотрела на него, пока кабина не закрылась. После этого, высоко подняв голову, направилась обратно в кабинет. Никто не должен заметить, что она только что ругалась с инспектором Миллбанком.

Она сидела в кабинете и дырявила взглядом телефон. Как он посмел?! Нужно сообщить в Отдел служебных расследований, что инспектор Миллбанк грубо разговаривал с прокурором. Джейн уже сняла трубку и набрала три цифры, как вдруг в кабинет вбежала Марси и выхватила телефон у нее из рук.

— Джейн! Смотри! Первый снег!

Прокурор посмотрела в окно. Действительно, пошел снег. Джейн перевела взгляд на Марси. Неужели это образец для подражания? Это то, чего хотят мужчины? Все время болтать о себе, о своем весе и о своих покупках? Марси беспрестанно покупала через Интернет какой-то ужасный хлам. Джейн часто приходилось подписывать за нее квитанции о получении — и даже это ей было стыдно делать. «Это не мне, — неизменно заявляла прокурор. — Эти часы с кукушкой и диски «Абба» заказал кто-то из моих коллег».

— А чему ты удивляешься? На сегодня же обещали снег.

— Да, но ты разве не слышала последний прогноз погоды? Теперь синоптики обещают буран. Снег будет идти до понедельника.

— Какой еще буран? Как это может быть? У меня процесс в понедельник начинается, — застонала Джейн.

— Как хорошо, что свадьба у меня назначена не на эти выходные! — воскликнула Марси.

«Ну вот, начинается!» — с досадой подумала Джейн.

— Нет, ты только вообрази, Джейн! Ветер и дождь испортят прическу, открытое платье не наденешь. Только подумай — входишь в церковь, закутавшись в шерстяное одеяло.

«Как жаль, что нельзя заставить тебя войти в церковь с кляпом во рту!» — подумала Джейн.

РОК. Надеюсь, ты здесь немного приберешься.

Из кинофильма «Разговор на подушке»

Когда Джейн вернулась к себе домой, миссис Карнс еще не ушла. Девушка едва удержалась, чтобы не накричать на нее. «У меня был тяжелый день, я хочу побыть одна!» — застонала Джейн про себя.

Квартира прокурора была очень маленькой — спальня и гостиная, да и мебель почти отсутствовала — диван, кофейный столик, кровать, телевизор и DVD. Чтобы навести здесь порядок, не нужно тратить целый день. «Господи! За восемь часов можно вымыть Версаль и еще успеть сделать перерыв на обед, — подумала Джейн. — А мисс Карнс все ковыряется».

Но указать ей на дверь Джейн не могла. До миссис Карнс у Джейн было четыре домработницы, которых она уволила одну за другой. Об этом уже начали шушукаться соседи.

Доказать невозможно, а как хороший прокурор Джейн знала, что если нет улик, то не может быть и обвинительного заключения, но тем не менее у нее были подозрения, что большую часть дня миссис Карнс смотрит по телевизору бесконечные викторины и мыльные оперы. Джейн даже хотела встроить в радиоприемник видеокамеру, но отказалась от этого из профессиональных соображений. Подобное ведь незаконно. Если об этом станет известно, конец ее карьере. Нет уж, пусть лучше миссис Карнс смотрит, как постаревшие знаменитости играют в слова с безмозглыми домохозяйками, а героини сериалов пять серий подряд заламывают руки у постели умирающего блудного сына. Пусть смотрит. В конце концов, во время рекламных пауз домработница все-таки прибирает квартиру.

Примерно так все и происходило. Впрочем, дело было не только в том, что миссис Карнс очень хотелось увидеть, как Мэри Джо из Алабамы выиграет стиральную машину, а доктор Дэн разобьет свою любимую чашку, когда Торн заявит ему, что он плохой отец. (Конечно, тут все выпадет из рук, ведь доктор Дэн и не подозревал даже, что Торн его сын.)

Вообще-то миссис Карнс была очень работящей женщиной. И хотя она любила мыльные оперы, но считала непозволительным сидеть перед телевизором, если у нее была работа. Из рук вон плохо она убиралась только у Джейн Спринг, и причина заключалась в том, что домработница ненавидела мебель, стоящую в этой квартире.

Честно говоря, миссис Карнс с удовольствием убирала чужие квартиры. Да, конечно, нужно тереть и чистить, зато, если тебе захочется, можно ходить совершенно голой (этого домработнице, правда, никогда не хотелось) или примерять шикарные платья и драгоценности, недоступные прислуге (вот этим она всегда и развлекалась). Квартиры, которые она прибирала, всегда были украшены элегантными занавесками, статуями, персидскими коврами и белыми роялями. Миссис Карнс работала у очень богатых людей (чаще всего у юристов и брокеров), и их жилища были для нее окном в какой-то совершенно иной мир. Зачем смотреть мыльные оперы, если можно самой поиграть в настоящем дворце?