Так он оказался в лагере переподготовки у озера Эрчек в турецком Курдистане. Лагерей было несколько, и в каждом не менее тысячи «федаинов» со всего Кавказа и даже заграницы, упорно повышающих свою квалификацию. Поначалу они пытались проявить себя лихо, «по-горски», но турецкие, арабские и неверные инструктора в масках, то ли европейцы, то ли американцы, быстро выбили из них дух вольницы. Занятия растянулись на четыре месяца. По окончании главный инструктор лагеря палестинец Зияд Аль-Фулани, собрав всех на пыльном плацу, сообщил, что пора неверным преподать урок и зажечь пламя джихада у них в свином логове. Из личного состава «федаинов» формируются две бригады возмездия имени героев сопротивления русистам: Гелаева и Басаева. Одна из бригад отправится резать гяуров на Кавказ, а другая – помогать братьям по вере в Крыму. Турпал попал в крымскую бригаду. Поначалу расстроился, но позже командир роты, лезгин Ибрагим Бакуров, все своим подчиненным растолковал. Мол, в Крыму живут такие же русисты, как на Кавказе, только еще более отвратительные, жрущие исключительно вонючее сало и угнетающие братьев-мусульман, которые в свое время здорово помогали кавказским «федаинам», предоставляя им лечение и отдых после тяжелых боев со свинской «русней». Помочь единоверцам – дело святое. Также радовало то, что армия неверных в Крыму гораздо слабее, чем на Кавказе. Все местное мусульманское население только и ждет высадки «федаинов», чтобы присоединиться к ним. А самое главное то, что теперь они не одни. За ними – вся Европа: Германия, Франция и еще многие страны.

В порту Ялты исламская бригада имени Гелаева высадилась на пирс из своей временной морской тюрьмы ровно в 3.30 утра. На верхней палубе суетились расчеты, извлекали из контейнеров минометы, легкие ПТРК «ERYX» и польские мобильные комплексы ПВО POPRAD. Спустившись с трапа на твердую поверхность, Турпал услышал зычный голос ротного:

– Слушать меня и взводных. Сначала ломаем силовиков, потом – веселимся. Дома «гяуров» помечены крестами.

Через час тихий город стал напоминать ад. Быстро сломив сопротивление взвода «беркутов», волею судеб заночевавших в автобусах рядом с набережной Ленина, весь батальон исламской бригады при помощи уже вооруженных крымчаков начал планомерно зачищать прилегающий к порту район. Турпал к рассвету лично убил семерых. «Беркута», выползшего из расстрелянного автобуса и пытавшегося кинуть в них свето-шумовую гранату, толстого «мента», захваченного дома со всей семьей и молившего о пощаде. Двух подростков, пытавшихся вырваться на мотоцикле в сторону Массандры. И трех молодых женщин. Двух просто пристрелил, а над одной – беременной дочерью удавленного крымчаками «мента» они вдоволь поизгалялись. Показали мужскую силу. Уж больно жалобно эта овца просила ее не трогать, пожалеть ребенка. Ну ее хором и оприходовали: Турпал был шестым, а вот двадцать третьему – молодому косовару Али не повезло: у овцы в самый ответственный момент случился выкидыш. Пискнув, девка потеряла сознание и струей крови с какими-то ошметьями обдала камуфляжные штаны Али и его разгрузку. Вот смеху было… Даже взводный Руслан, и тот с удовольствием посмеялся. Взбешенный нашим смехом, Али стал пинать девку «берцами» по голове, пока черепок не треснул, обнажив содержимое. Другим не досталось, да и ладно, тут русских блядей на всех хватит.

Ближе к центру Ялты продвижение замедлилось. В городе были сосредоточены силы МВД Украины и рота горных стрелков, на подходе целый моторизованный полк из Симферополя. Как сказал ротный, пока мы чистили окрестности порта и вошли в Ялту, союзная авиация и ракеты смешали с навозом основную часть сил русистов в Крыму. Слава Аллаху! Первый раз он увидел самолеты союзников вечером этого насыщенного дня. Несколько штук: шесть или восемь бомбили позиции гяуров рядом с горной трассой на Бахчисарай. Авиация – на нашей стороне. Теперь «салоеды» за все заплатят Турпалу. Он хищно улыбнулся и подмигнул земляку Багаутдину, заправлявшему ленту в тип 67-2 на сошках.

– Слышь, брат, теперь вертолетов и штурмовиков «русни» можем не бояться… Нас прикрывают с воздуха.

Генералы подготовились к встрече с политическим руководством и коллегами из смежных организаций с армейской основательностью. Все стены длинного, словно пенал, зала совещаний для высшего руководства были завешаны диаграммами, картами, таблицами, должными изображать невиданный размах работы, проделанной «мозгом армии». Хотя хватило бы одного плазменного монитора, который матово отсвечивал за спиной начальника Генштаба.

Стрелец, увидев завешанные бумагами с грифом «Совершенно секретно» стены, не смог сдержать улыбки, годы идут, но, несмотря на изменения, вояки не упускают момента пустить пыль в глаза руководству страны. Мол, весь Генштаб не ест, не спит, а графики рисует не покладая рук. Хотя любой студент за час подобное изобразит на своем компьютере. Ну да ладно, это – не самый страшный грех. Чем бы дитя в погонах ни тешилось!

Генералы и адмиралы, числом не менее двух десятков, встали, приветствуя Главковерха. Стрелец всем демократично пожал руки и, в сопровождении министра национальной обороны Седельникова и начальников специальных служб, облаченных в штатские костюмы, присел на отведенное ему место во главе огромного дубового стола, стоящего здесь со времен покойного маршала Гречко.

Основным докладчиком выступал начальник Генштаба и «протеже» Стрельца генерал армии Усольцев, выходец из танковых войск, прошедший в составе легендарного отдельного 133-го танкового батальона еще первую чеченскую кампанию. Именно благодаря ему, начштаба батальона, тогда еще майору Усольцеву, батальон нес минимальные потери, а вот мятежников буквально рвал на части. После ранения Усольцева отправили служить на Дальний Восток, и уже там он узнал о гибели комбата и тяжелых потерях в одной из танковых рот. Такая вот судьба: кому мать, а кому и мачеха. После этого карьера Усольцева не пошла на взлет, а вертикально взлетела уже при Стрельченко, в бытность его министром обороны. В отличие от большинства современных «многозвездных» генералов, делавших блестящие карьеры, не выходя из арбатских кабинетов, Усольцев прошел все ступени службы как строевые, так и штабные, и понимал, что реформа и глубокая модернизация всего военного механизма просто необходима, во избежание катастрофы и распада вооруженных сил. И никто, кроме Стрельца, как министра обороны, этого делать не хотел. Так они и стали работать вместе: боевой генерал и бизнесмен, заброшенный волею судьбы в кабинет министра обороны. Надо сказать, сработались. Армия вышла из состояния комы и развивалась, хоть и постепенно, однако – в нужном направлении. Но сколько нервов стоила Усольцеву эта модернизация и следующие за ней успехи новой русской армии. Этого не подсчитаешь! Бессонные ночи, истерики увольняемых генералов, травля ветеранских организаций, вопящих про разрушение «остатков могучей советской армии-победительницы».

Потом эта сложнейшая с точки зрения сосредоточения сил и военной логистики операция «Гуляй-поле», когда в короткие сроки пришлось развернуть против режима Турсунбаева двадцать бригад, двенадцать из которых были переброшены в последний момент. Тогда он не спал почти трое суток, держась на кофе и стимуляторах. Но все получилось даже лучше, чем ожидали все вокруг.