– Их вилла называется «Мельница»?

– Мечта, а не дом. – Мэл вздохнула. – Вот бы в нем жить… Только где уж мне! Я таких, как Барнсы, не интересую.

– Я тоже, – со смехом поддержала Клэр.

Мэл не возразила, тем самым подтвердив ее опасения. Братья Барнс – совсем другого поля ягоды, Клэр Марло им не подходит. Клэр стала выкладывать на барную стойку чистые полотняные салфетки и неожиданно облегченно вздохнула. Хорошо, что она не поставила себя в унизительное положение.

Без четверти одиннадцать Клэр уже чуть не падала от усталости. Она сбилась с ног, разнося панированные креветки, стейки, пироги с мясной начинкой в соусе из пива, картофель фри и шварцвальдские пирожные – по субботам паб был чрезвычайно популярен, пришлось даже втискивать дополнительные сиденья. К одиннадцати все столы были убраны, и Фил отправил ее к бару выпить бокал светлого пива – бесплатное угощение, полагающееся официанткам после рабочей смены. Клэр мечтала лишь об одном: доползти домой, забраться в ванную и смыть с себя запах кухни. Но прослыть необщительной грубиянкой не хотелось, поэтому предложение хозяина пришлось принять. Едва она взгромоздилась на высокий стул и попросила выдавить ей в пиво лаймового сока, как кто-то постучал ее по плечу.

За спиной стоял Ник. Взъерошенный Ник в белой рубашке с поднятым воротником и расстегнутыми манжетами, в узких черных джинсах. Во рту у нее пересохло.

– Я знал, что по собственной воле ты не придешь, – расплылся он в улыбке. – Меня отправили сюда и сурово напутствовали без тебя не возвращаться. Даже если придется тащить тебя насильно, а ты будешь упираться руками и ногами.

Клэр помотала головой.

– Ничего не выйдет. Я не могу прийти в таком виде. – Она ткнула в синтетическую блузку и черную юбку, униформу официанток.

Ник торжествующе протянул ей пакет.

– Мы знали, что ты так скажешь, поэтому опустошили мамин гардероб. Вы примерно одной комплекции.

Он достал платье – красное шелковое платье, очень простое, но превосходное скроенное.

– Мне нужно помыться. Волосы…

Клэр в притворном отчаянии вскинула руки к голове.

Ник подошел ближе, стащил резинку, собирающую волосы Клэр в хвост на затылке, и легонько пробежался по ним пальцами, взъерошил. Локоны послушно рассыпались по плечам.

– Прическа в порядке. Что-нибудь еще?

Клэр подумала.

– У меня нет с собой косметики.

Ник свистнул, привлекая внимание Мэл.

– Мэл, одолжишь Клэр какую-нибудь косметику?

Грудастая барменша окинула парочку довольным взглядом. Ах, какая сплетня намечается! Мэл улыбнулась, порылась в спрятанной за барной стойкой сумке и вытащила оттуда раздутую косметичку, полную акционных товаров из аптечно-парфюмерного магазина «Бутс».

Клэр замерла: в одной руке платье, в другой – косметичка Мэл. Кажется, больше отговорок нет.

– Вперед, – подбодрил Ник. – Топай в туалет и переоденься. Я без тебя не уйду. И не вздумай выпрыгнуть в окно.

В туалете Клэр беспомощно уставилась на свое отражение в зеркале. Господи, что ей такое с собой сотворить, чтобы выглядеть прилично? Она никогда не была тщеславной, но любой девушке, получившей такое приглашение, захочется выглядеть на все сто.

Клэр редко пользовалась косметикой – зачем привлекать к себе внимание? Она считала свою внешность в лучшем случае обыкновенной и была бы удивлена, узнав, что обладает той природной красотой, которая становится очевидна не сразу, а постепенно. Те, кому удавалось узнать ее получше, вдруг обнаруживали, что Клэр Марло безумно очаровательна. А она находилась в полном неведении относительно этого феномена, потому что делиться с ней открытием никто не спешил. Клэр относилась к своему лицу критично и редко пыталась как-нибудь приукрасить. А между тем оно было идеально овальной формы, с высоким лбом, от которого на плечи бурной непокорной копной спадали темно-каштановые волосы. Брови красиво изгибались над сине-зелеными глазами с темным ободком вокруг радужной оболочки. Бледную кожу украшала россыпь веснушек, а пухлые нежно-розовые губы часто складывались в кошачью улыбку. Стройную худощавую фигуру Клэр прятала под джинсами, мешковатыми футболками, расшитыми бисером, и старой армейской курткой. Словом, всем своим видом кричала: «Не смотрите на меня!»

Однако сегодня ей понадобятся женские уловки. Хоть цветовая гамма, которой пользовалась Мэл, была для Клэр чересчур яркой, она стала трясущимися пальцами рыться в косметичке и наобум накладывать на лицо содержимое. Затем скинула форму и переоделась в принесенное Ником платье. Пальцы заскользили по гладкому шелку, Клэр ощутила запах духов, которыми пользовалась мама Ника, – дурманящий, цветочный. Какое-то время пришлось повоевать с молнией, а потом платье прильнуло к девичьему телу, натянулось на округлой груди, обрисовав тонкую талию и изящные бедра.

Клэр сунула свою одежду в пакет и вдруг сообразила, что ей нечего обуть. Рабочие туфли – без каблука, черные, с тяжелой грубой подошвой – не годились. Значит, придется идти босиком.

Она взбила волосы, сделала глубокий вдох, собралась с духом и посмотрела в зеркало. Платье сидело как влитое. Низкий вырез, длина до колен. Оно делало акцент на миниатюрной талии и завидном декольте. Волосы свободно спадали на спину. Глаза подведены карандашом, ресницы от туши стали густыми и длинными. Помада сделала губы красными и капризно надутыми. В животе у Клэр защекотало. Так вот зачем люди наряжаются! Ради волнующего чуда перевоплощения. Она улыбнулась, и озорная кокетка из зеркала улыбнулась в ответ.

В бар Клэр вышла уже босиком. Увидев ее, Ник непроизвольно открыл рот.

– Обалдеть! – Других слов у него не нашлось.

Стоящая за его спиной Мэл одобрительно подняла большой палец.

– Ну что, пойдем? – спросила Клэр. – Повеселимся.

Ступать по дороге босыми ногами было больно, поэтому они пошли по траве вдоль обочины, в точности повторяя путь, которым Клэр добиралась сегодня в паб. Она, конечно, об этом промолчала, не хотела сознаваться в своем мини-расследовании. Тоже мне, чокнутая следопытка! По дороге Ник рассказывал о своей семье. Он сам и его старший брат Феликс работают на отца в семейном бизнесе.

– Папа торгует вином, собирается оставить бизнес нам в наследство. Но Феликсу, например, это не особо интересно. В октябре он уезжает в Кембридж изучать юриспруденцию. Он у нас, как выяснилось, умник. Родители теряются в догадках, в кого Феликс уродился, они-то высшего образования не получали. Папа называет себя профессиональным алкоголиком, а мама… – Он запнулся. – Мама есть мама. Она никогда не интересовалась карьерой. Говорит, ни разу не встречала счастливую бизнес-леди.

– Какой… постфеминистский подход.

Ник покосился на собеседницу. Подкалывает?

– Она, скорее всего, права, – поспешно добавила Клэр. – Моя мама, по-моему, не слишком счастлива. А для нее работа – это все.