"Там, – сказал он торопливо, – справа от тебя. Видишь маленькую точку?"

Эрек приложил трубу к глазу, и мир вокруг него расплылся и закачался. Настроив прибор, он понял, о чём говорил Стром. Впереди, на высоком речном берегу примостилась маленькая имперская деревушка.

"Это первая деревня, попавшаяся нам на пути по этим краям", – сказал Стром. "Жители могут быть настроены враждебно".

Ветер нёс их вперёд, и Эрек, не отрывая глаза от трубы, смотрел на приближавшуюся с каждой секундой деревню и думал, как следует поступить. Он уже мог разглядеть причудливые старомодные глиняные хижин, над крышами которых вился дымок, резвящихся собак и детей, женщин, занимавшихся домашними делами, а вдалеке – мужчин, рыбачивших на берегу или работавших в поле. По их тёмной коже и небольшому росту он понял, что они были не имперской расы. Они казались миролюбивым народом, который, возможно, подчинялся Империи.

Действительно, подплыв ближе, Эрек с удивлением обнаружил, что в деревне жили люди, а, присмотревшись ещё лучше, он заметил имперских надзирателей, стоявших то тут, то там с хлыстами в руках. Он услышал, как вскрикнула женщина, когда надзиратель ударом хлыста по спине заставил её выпустить из рук ребёнка.

Эрек вспыхнул от гнева. Он быстро прикинул в уме и насчитал по всей деревне около сотни имперских надзирателей и пару сотен мирных жителей.

Он опустил подзорную трубу и вернул её Строму. У него созрело решение.

"Приготовить луки!" – крикнул он своим людям. "Мы идём на бой!"

Его приказ встретили воодушевлёнными криками – солдаты были рады снова заняться делом и мгновенно заняли позиции вдоль бортов и на перекладинах мачт.

"Это не наша битва, мой господин", – сказал один из его генералов, подходя ближе. "Наша ждёт нас за горизонтом. Не лучше ли нам поднажать и оставить эту деревню как есть?"

Эрек упёр руки в бока и покачал головой.

"Проплыть мимо – означало бы закрыть глаза на несправедливость", – ответил он. "Это против наших принципов".

"Но несправедливость всюду, мой господин", – возразил генерал. "Не будем же мы рыцарствовать по каждому поводу?"

Эрека его слова не убедили.

"Что бы ни встречалось нам на пути, оно там не случайно", – сказал он. "Если у нам дан шанс что-то исправить, а мы им не пользуемся, то кто мы тогда вообще?"

Эрек обернулся к своим людям.

"Не высовываться без моей команды!" – крикнул он.

Все быстро опустились на колени и спрятались за перилами, готовясь к предстоящей схватке.

Когда их флотилия, качаясь на волнах, подплыла к деревне, Эрек вывел свой корабль вперёд и занял ведущую позицию. Вскоре местные его заметили: хозяйки бросили свои дела, фермеры остановились прямо в поле, рыбаки стали спешно вытаскивать сети, и все недоумённо таращились на пришельцев.

Имперцы тоже обратили на них внимание. По одному надзиратели покидали свои посты и оборачивались к реке, с любопытством наблюдая за Эреком и его кораблями. Было очевидно, что ничего подобного они раньше не видели, а потому не знали, чего ждать. Возможно, они решили, что это было какое-то подразделение Империи?

Эрек знал, что у него было совсем немного времени, пока имперцы оправятся от неожиданности и сообразят, что на них напали, и он намеревался максимально использовать своё преимущество.

"Лучники!" – крикнул он. "Покажите этим имперцам силу Южных островов!"

С боевым кличем люди Эрека поднялись во весь рост, прицелились и послали на берег лавину стрел.

Имперские солдаты развернулись было, чтобы убежать, но им не хватило скорости. Небо почернело от сотен стрел, каждая из которых описала в воздухе дугу и нашла свою цель. Сражённые надзиратели падали на ходу.

Они стонали, роняли свои хлысты и мечи и валились в грязь, а перепуганные женщины и дети вокруг с криками бежали в укрытие.

"Якоря!" – скомандовал Эрек.

Его корабли встали на якорь, а все, кто на них были, последовали за Эреком. Он лихо перепрыгнул через борт, пролетев по воздуху добрых десять футов, и, приземлившись по колено в воде, с мечом наголо побежал на песчаный берег.

Когда Эрек и Стром во главе своего войска ворвались в деревню, дюжины имперских солдат уже встречали их с мечами и щитами наготове.

Первый удар был нацелен Эреку в голову, но он закрылся щитом, размахнулся и вспорол нападавшему живот. В тот же момент его атаковали сбоку, и он обернулся как раз вовремя, чтобы зарубить другого солдата, прежде чем тот успел опустить свой меч. Затем он развернулся в другую сторону и ударом ноги в груди отправил ещё одного имперца с обрыва в реку. Четвёртого он боднул в переносицу и сломал ему нос, пятого оглушил щитом, а шестого заколол мечом в сердце.

Эрек крутился вокруг своей оси, как волчок, прорываясь сквозь ряды имперский солдат. Стром и остальные его люди у него за спиной сражались, как одержимые, кося врагов направо и налево. Тихое утро взорвалось криками, и Эрек начал терять своих, а злобные имперцы всё продолжали прибывать, будто из ниоткуда.

Но Эрек был безмерно возмущён той жестокостью, с которой надзиратели обходились с беззащитными женщинами и детьми, и твёрд в своём решении восстановить справедливость и освободить это место, чего бы это ему не стоило. К тому же, после стольких дней в плавании, у него чесались руки и он был рад любому поводу выместить свою злость и отомстить имперцам в честном бою на суше. Ему было приятно снова ощущать тяжесть меча в руке.

В воздухе щёлкнул кнут, и имперский солдат, подошедший сзади, застал Эрека и Строма врасплох. Кончик кнута обвил рукоять меча Эрека, и клинок выскользнул у него из пальцев. Эрек немедленно среагировал, развернулся и метнул свой щит. Тот вращаясь пролетел по воздуху и перебил солдату горло. Эрек остался беззащитным, и меч другого имперца едва не коснулся его лица, но подоспел Стром и принял удар за брата, а затем заколол врага.

Эрек рванулся вперёд, высвободил свой меч и добил надзирателя с кнутом.

Бой продолжался, жестокий и кровавый, до тех пор, пока вода в реке не стала красной, и наконец начал понемногу затихать. Грохот металла стал тише, уже не стучали глухо щиты, и бряцанье доспехов сошло на нет вместе с криками противоборствующих сторон. Вскоре единственным слышным звуком остался плеск реки, и древня погрузилась в вязкую тишину.

Эрек, обливаясь потом, стоял посреди поля битвы и озирался вокруг. Он увидел, что что его люди победно стоят над сотнями тел имперцев, и внутренне возликовал. Его подданные гордо смотрели ему в ответ – это были великие воины Южных островов, и командовать ими было большой честью.

Осторожно, как кролики из нор, из своих хижин начали высовываться местные жители. Они смотрели на поле битвы с недоверием – очевидно, они не могли допустить даже мысли о том, что все надзиратели, издевавшиеся над ними так долго, теперь мертвы.