— Дьявол, а где страна хеленов, про которую ты говорил вначале?

— Она по другую сторону хребта. Туда можно пройти только через Мертвый Замок. За хребтом — цивилизация, а эту часть мира населяют дикие племена.

— Насколько дикие?

— Разные… — замялся Дьявол, потом добавил: — Замок еще не готов принять тебя, Создатель.

— Что, так сильно пахнут? — усмехнулся Олег.

— Да, — кивнул слуга.

Ворон нетерпеливо потоптался на месте. На голодающего он не походил… к сожалению.

— Так ты не знаешь, что означает эта надпись?

Дьявол отрицательно покачал головой.

— Ну не будем же мы стоять здесь, пока все запахи из замка не выветрятся…

Умом Олег понимал, что камешек этот из сказки и всерьез его угрозы воспринимать не стоит. Но ведь и все остальное происходящее с ним казалось совершенно неправдоподобным. Однако сидит же он верхом на коне, рядом Дьявол, сделавшийся покорным слугой, а мысленных приказов раболепно слушаются и конь, и стрекозы, и облака на небе. Так явь это или сказка?

— Поедем прямо, — решился наконец Создатель и положил ладонь на рукоять меча.

Коричневая пыльная дорога отнюдь не напоминала прямое как стрела шоссе. Она петляла между рощицами, ныряла в овражки, описывала беспричинные петли среди полей, скрывалась в сумраке леса и опять выходила на ароматные луга. Дьявол молчал, улыбаясь чему-то своему, а у Олега все не выходило из головы обещание придорожного валуна оставить его пешим. Создатель ни на мгновение не отпускал эфеса, внимательно всматриваясь в придорожные кустарники. Кто может там прятаться? Волк? Тигр? Или какой-то неведомый зверь?

Дорога свернула к опушке густого соснового леса, ложась под самые кроны. Олега словно кольнуло под сердце — здесь! И он потянул Драккар из ножен.

Пронзительный детский крик перекрыл уютное стрекотание кузнечиков в траве, огромная черная тень рухнула вниз из кроны. Сверкнул клинок, описав короткую дугу, на Олега дохнуло влажным теплом, и на земле забил кожистыми крыльями буро-зеленый обрубок.

— Осторожно, Создатель! — Дьявол спрыгнул на землю, метнулся вперед. — Осторожнее, ты же смертен!

Джордж попятился, закрутил головой, громко заржал.

— Смертен? — удивился Олег. — Это же сон?!

— Ты создал бессмертным меня, мой господин, — ответил Дьявол, склоняясь над попискивающим обрубком, — но сам остался человеком.

— Но ведь это сон! — повторил Олег.

— Это новый мир, Создатель, — поправил Дьявол и выпрямился. — Его нужно добить, а у меня нет оружия.

— Кто это?

— Вампир из Дикого леса. Странно, что он оказался здесь. Они не умеют летать и плохо ходят. К тому же охотятся только из засады.

— Так это и была засада!

— Нет, Создатель. Они слишком тяжелы, чтобы подниматься в воздух. Поэтому обычно прячутся в лесу, поджидая добычу. Оборачивают крыльями тело, становясь похожими на пни, и при первой возможности накидываются на бегущих мимо зверей или людей. А вот так сверху броситься на дорогу… Странно. Впрочем, этот слишком молодой. Пока они маленькие, то еще летают… Его нужно добить, Создатель. Иначе он будет, мучиться довольно долго.

Олег спрыгнул на землю, вскинул меч, примериваясь, но встретился с тоскливым взглядом раскосых красных глаз и опустил клинок:

— Не могу. Беззащитного — не могу.

— Ну что ж… — Дьявол вздохнул, отвернулся от умирающего вампира. — Тебе нужно вымыться, Создатель, ты весь в крови. Люди способны счесть это очень плохой приметой.

Только теперь Олег обратил внимание на то, что забрызган слизистой бурой жижей.

— Да, не мешало бы… Вот только где?

— У пахарей посреди каждого поля есть небольшой пруд для полива хлебов. Я думаю, это там. — Дьявол указал на несколько раскидистых деревьев, высящихся посреди темной пашни.

Пруд оказался маленьким и мелким, но зато вода в нем была теплой и нежной, как кожа младенца, а дно покрыто зернистым рыжим песком. Олег бултыхался долго, с наслаждением, а потом вытянулся на шелковистой траве, подставляя бока лучам десятка здешних солнц…

* * *

…Он вскочил, прыгнул к столу и со злостью стукнул дребезжащий будильник по макушке: это ж надо — зазвенеть в самый неподходящий момент! Охлос железный…

Вьюга зло кидала в подвальное окно колючий крупяной снег, который с дробным стуком отлетал обратно. Правда, неведомыми путями отдельные зернышки ухитрялись проникнуть в подвал и холодными каплями падали на лицо.

Олег зябко поежился — нынешняя морозная зима ему совсем не нравилась. Хотелось под теплое, нежное солнышко, на берег пусть мелкого, но такого чистого пруда. А тут восковки все тащат и тащат. Говорят, к выставке готовятся. А лепят мещанскую пошлятину по образцу немецких «пикантных» статуэток. Но немцы-то их хоть из бронзы делали, а эти «художники» — от слова «худо» — все из серебра норовят.

Восковок накопилось где-то на две плавки. Это означало, что раньше полуночи домой не попадешь. Олег посмотрел на часы, почесал в затылке, потом сплюнул в мусорный ящик и стал решительно переодеваться — ничего с этими «произведениями искусства» до утра не сделается. А он от зимы уже устал.

* * *

— Папка! — Маленький Сашка разбежался по коридору и запрыгнул на отца, едва не опрокинув Олега на пол.

— Ну, привет дошколенкам. Чем тут занимаетесь?

— Мы часы рисуем. Тетя Света мне их до завтра оставила. Я нарисую и на стенку повешу.

— Хорошая мысль. Часы — вещь полезная. — Олег сполоснул под краном руки, заглянул на кухню. — Ну и чем нас сегодня будут потчевать?

— Жрать хочу! — откликнулся попугай с Таниного плеча.

— С тебя хватит, Альфонс, — сурово отрезала Таня. — Представляешь, Олежка, он в банку с горохом забрался. Никогда не думала, что попугаи горох едят!

— Боже мой, как ты прекрасна! — закатил глаза Альфонс.

— И не подлизывайся, ничего не получишь, — отрезала Таня, доставая из сушилки тарелку. — А сынок наш сегодня у Светки часы отобрал. Она человек мягкий, совсем было подарить собралась. Но я сказала — только до завтра.

Олег представил себе, как жена еще долго и в подробностях будет пересказывать все происшедшее с ней за день, и тихо попросил:

— Танюш, я устал сегодня очень… Давай я перекушу — и спать… Хорошо?

— Ложись, конечно… — удивилась Таня. — Хотя времени еще и девяти нет.

* * *

— Хорошо-то как… — простонал Олег, перекатился с боку на бок, чувствуя, как щекочут кожу сочные, ломкие травинки, открыл глаза — и тут же зажмурился от пронзительного света многих солнц. И не поверишь, что в Питере сейчас темень и холод… — Ты прав, Дьявол. Жить — это здорово!