— Ты точно хочешь мне помочь?

— Милый, а как ты думаешь? Я твоя жена, я всегда с тобой заодно.

— Это хорошо. Надеюсь, ты будешь об этом помнить. И в нужный момент сделаешь правильный выбор.

«Так… а вот это лишнее, дорогой. Если это именно то, о чем я сейчас думаю, то ты здорово рискуешь. Я никогда больше не позволю себе выбрать не ее. Однажды оступилась — больше не повторю».

Необходимо хорошо подумать, прежде чем говорить, ибо слова приводят к спорам.

Ямомото Цунэтомо, самурай

— Мне вот что интересно, Леон, а как скоро появится Бес? — Ворон сидел в кресле, закинув ноги на край стола, курил и вертел во второй руке бокал с плескавшимся на дне виски. — Ну, ты что думаешь?

Леон, стоя у окна, смотрел сквозь раздвинутые пальцами плашки жалюзи во двор клуба, где была припаркована машина Ворона. В ней по распоряжению Леона должна была постоянно находиться охрана из двух человек и водитель, но сейчас, насколько он мог видеть, салон был пуст. «Сегодня же всех троих вон. Но кем заменить? Нужны проверенные люди, а где их взять? Верить никому нельзя, надо искать кого-то из людей Наковальни, а для этого придется обращаться к Хохлу, ничего не поделаешь. Иначе голова моего хозяина рано или поздно будет напоминать дуршлаг».

— Леон, ты оглох, что ли? — чуть повысил голос Ворон, и телохранитель, машинально поднеся руку к отсутствовавшему уху, откликнулся:

— Нет, я слышу. Задумался.

— Ну, так поделись, чего надумал.

— Если вы про Беса, то я думаю, что он, скорее всего, уже здесь, просто осматривается.

— Чего ему осматриваться? Поди, не в незнакомое место приехал, тут ему давно каждый куст родной, — фыркнул Ворон и сделал глоток.

Леон чуть заметно поморщился — не любил, когда хозяин начинает пить в первой половине дня, это значит, что к вечеру он будет уже прилично навеселе, а в таком состоянии его совсем невозможно контролировать. В ситуации, когда непонятно, откуда может грозить опасность, подобные вещи очень напрягают. Но не отбирать же у него бутылку, в самом деле…

— Это понятно, что место знакомое. Тут вопрос в другом — он же как бы официально исчез. Дело, кстати, у полицейских не закрыто, он так и числится пропавшим без вести.

— Странно… — протянул Ворон, — как это Гриня не предусмотрел такой вариант? Мог бы Грищуку, начальнику-то, и зарядить, чтобы дело тихо прикрыли.

— Скорее всего, Грищук не в теме, потому дело и не закрыто до сих пор. Следовательно, появиться в городе без риска быть узнанным Бес не может. И это ему сильно мешает. Выход один — пластика, но на это нужно время.

— И ты думаешь, что Бес не предусмотрел это, когда продумывал операцию по свалу отсюда? — с сомнением спросил Ворон и взял новую сигарету.

— Думаю, что нет. У него просто не было на это времени — вы вспомните, как скоропостижно это все произошло, — напомнил Леон.

— Да ладно! — скривился Ворон. — Наковальня еще когда этот план хитрый раскусила… она ж с охранником Беса мутила тут, ну а этот Жорка и помогал Бесу исчезнуть. Так что время у них было. Нет, здесь не в этом дело… Кстати, надо бы аккуратно Грищука пощупать — вдруг скажет чего.

Леон снова поморщился. В пользу разговора с начальником городской полиции он не особенно верил, да и с каким вопросом к нему подойти? Мол, скажите, уважаемый, а как там дело о пропаже мэра нашего бывшего поживает? И получить встречный вопрос — с чего такой интерес? Нет, здесь нужно иначе действовать, хитрее…

— Грищук ведь баню любит, — задумчиво проговорил он, оставляя в покое жалюзи и поворачиваясь к Ворону.

— Ну?

— Так пригласите его в субботу. Попаритесь, пивка выпьете, глядишь, разговор и завяжется.

Ворон опустил ноги на пол и почти с уважением посмотрел на телохранителя:

— А тебе жбан-то, смотрю, не стряхнуло взрывом, Леон, соображаешь. Это хорошая мысль — про баню. Я ему вечером позвоню.

— Тогда не пейте пока больше, — буркнул Леон, кивая на бутылку виски.

Ворон с сожалением посмотрел на нее, но все же решительно закрутил пробку и отставил бутылку на дальний край стола.

— Занудный ты, Леон, правильный. Тебе б учителем работать.

— Мне и тут не дует. У вас ко мне нет пока поручений? — спросил Леон, мечтая об одном — чтобы Ворон не вспомнил о данном ему дне на уточнение некоторых моментов в досье генерала Коваля. Они с Хохлом так и не решили, говорить ли Ворону о родстве кандидата и Наковальни, договорились действовать по ситуации, и Леон, как мог, обходил скользкую тему.

Сегодня, к счастью, обошлось — Ворон был слишком увлечен предстоящим визитом Грищука, а потому не вспомнил о своем поручении, и Леон перевел дух, когда услышал:

— Нет, ты можешь вообще до вечера уехать, своими делами заняться, а к восьми вернись.

Кивнув, Леон вышел из кабинета и спустился по черной лестнице во двор, к машине. Ни охраны, ни водителя в ней по-прежнему не было, и он решил немного пощекотать нервы не в меру расслабившимся, вопреки приказу, работникам. Оглядевшись вокруг, Леон увидел ржавую консервную банку, быстро набросал в нее мелких камней, прикрутил пару проводов, отрезав их от забытой на дереве новогодней гирлянды, и сунул конструкцию под днище «Мерседеса», закрепив для надежности изолентой, вынутой из багажника.

— Ну, теперь поглядим, кто на что способен, — пробормотал он, отряхивая руки и выходя из двора.

Дел у него не было, но сидеть до вечера в клубе тоже не хотелось, поэтому Леон предпринял небольшую прогулку в торговый центр. Руки в тонких перчатках постоянно были неприятно влажными, но снимать их на людях он уже отвык — недостающие пальцы и ужасные рубцы всегда привлекали внимание. «Интересно, как Жека с такими живет?» — подумал он вдруг, вспомнив изуродованные кисти Хохла. Мимо пробежали две миловидные молодые женщины в ярких летних платьицах — как два цветочных букета на ножках-каблучках. Одна из них обернулась и, весело глянув в лицо Леона, подмигнула. Он улыбнулся в ответ — нечасто ему перепадали теперь такие знаки внимания. До взрыва злополучной гранаты там, на Севере, посреди тундры, Леон был привлекательным мужчиной, не обделенным женским вниманием, но жениться так и не успел и теперь считал, что это к лучшему — если бы после ранения жена ушла от него, это могло стать последней каплей. А так — ну, подумаешь, глаза нет, уха нет, лицо в шрамах и пальцев на одной руке не хватает, кого это волнует?

Оказалось, это взволновало ту самую улыбчивую девушку, потому что буквально через пятнадцать минут Леон снова наткнулся на нее, но уже гуляющую в одиночестве, и она опять улыбнулась ему и даже чуть замедлила шаг. Растерявшийся Леон проскочил мимо и подумал, что возвращаться уже некрасиво — еще подумает, что он собирается приставать. Но девушка сама его догнала и дотронулась легкими пальчиками с бежевым маникюром до его локтя: