меч и рубить до тех пор, пока пальцы не сведет судорогой, пока последний демон не превратится в кровавые ошметки!

Я схватился за меч. Шедшая навстречу парочка с будоражащим визгом бросилась на другую сторону улицы. Причем, визжали оба!

Да чтоб вас демоны взяли!

Я добежал до моста и чуть не вылетел на проезжую часть. Испуганно взвизгнули тормоза, рядом остановилась машина. Водитель высунул голову в окно. Но увидев выражение моего лица, поперхнулся и быстро поднял стекло. Сзади нетерпеливо загудели, машина рванула с места.

А я свернул на мост. Не было терпения ждать, когда поток машин прервется. Шагать! Шагать и дышать!

В вечерней темноте тускло светили фонари. Дворцовый мост освещался по старинке — огненными элементалями. И здесь традиции! Хотя для освещения улиц Столицы давным-давно применяли магию Молнии.

Фонари едва разгоняли сумрак вокруг себя. Сам мост оставался в глубокой тени. Внизу тускло поблескивала темная вода. В ней отражались ярко освещенные дворцы на набережной. Подсвеченный шпиль Адмиралтейства пронзал темное небо.

Впереди веселыми огнями сиял Императорский дворец. За высокими ярко освещенными окнами двигались танцующие тени. Мне даже послышалась далекая музыка.

Бал? Прием для придворных?

Аристократия беззаботно веселится, флиртует и ссорится, выигрывает и проигрывает состояния за карточными столами, плетет интриги и борется за внимание императора.

Змеиный клубок!

На середине моста прилипли к перилам три тени — три бесформенных сгустка мрака. Я почувствовал их заранее, но не обратил внимания. Столица никогда не спит, на ее улицах, набережных и мостах и ночью хватает народа.

Стоят себе люди, и стоят. Любуются ночным городом.

Но когда до теней оставалось три шага, я почувствовал исходившую от них угрозу. Хищную уверенность, жадность, желание крови и азарт.

Эти трое стояли здесь не просто так — они поджидали добычу. Зазевавшегося прохожего, который ночью свернет на плохо освещенный мост в полной уверенности что уж здесь-то, в двух шагах от дворца ничего плохого случиться не может.

Это не карманники. Скорее, грабители, но и пустить в дело нож они не побоятся.

Шпана, возомнившая себя охотниками. Но место для засады они выбрали хорошее, неожиданное. И река тут же — пырнул прохожего лезвием в бок, зажал рот, чтобы оборвать предсмертный хрип, и столкнул в воду. Пусть жандармерия потом разбирается — откуда взялся труп, который запутался в рыбачьих сетях, перегородивших Финский залив.

Интересно, не после такой ли вот встречи бесследно исчез внук старого графа-артефактора Вознесенского? Как его звали? Сашка?

Один из грабителей лениво качнулся мне навстречу. Руки в карманах брюк, голова втянута в плечи, челюсть угрожающе выпячена. На голове плоская кепка, глубоко посаженные глаза спрятались в тени козырька.

Ну, вот и повод отвести душу!

— Притормози, дядя, — хриплым прокуренным голосом сказал грабитель. — Деньжатами поделись…

Он не успел договорить — я сходу ударил его кулаком в скулу. Бил с левой — чтобы грабитель свалился под ноги своим приятелям и помешал им напасть.

Боковой вышел точным и хлестким. Сила удара наложилась на скорость, с которой я шагал по мосту. Кепка слетела с головы парня, а его самого отбросило к перилам, по инерции он перевалился через них и тяжело рухнул в воду.

— Какого хрена? — удивленно спросил второй, делая шаг ко мне.

Он тоже не успел закончить фразу — не тот сегодня был вечер, чтобы выслушивать штампованные угрозы. Настроение неподходящее.

Я пнул его носком туфли в пах. Парень схватился обеими руками за низ живота, согнулся и застонал. Второй удар ногой — снизу в лицо — опрокинул его на спину. Затылок с неприятным хрустом ударился об асфальт.

Третий успел выхватить нож. Ему бы бежать и не оглядываться — только что один из его приятелей нырнул с моста, а второму размозжили голову. Но он бросился на меня, отважно и неумело размахивая складным ножом.

Не успел сообразить, или просто дурак?

Левой рукой я блокировал удар — кто же в голову-то ножом бьет? — а костяшками правой жестко ударил в кадык. Парень захрипел, выронил нож и схватился за горло. Не давая ему упасть, я ухватил его за шиворот и потащил к перилам. Он упирался — скорее из инстинктивного страха, чем от понимания происходящего. Я добавил ему коленом в копчик — так, что парня бросило вперед — а потом сильно толкнул между лопаток. Не издав ни звука, он исчез в темноте под мостом.

А я наклонился к третьему нападавшему. Он так и лежал, где упал — одна рука на отлете, вторая неловко подвернута. Под затылком по асфальту растеклось липкое темное пятно.

Никакой жалости к нему я не испытывал. Взялся за широкий пояс, который поддерживал штаны на его хилом теле, и тут в моей голове прозвучал голос Умника.

— Никита, ты очень занят? — вежливо спросил демон.

— Есть немного, — прохрипел я, поднимая обмякшее тело. — А что случилось?

— Ничего срочного, — вежливо заверил меня Умник. — Я могу подождать.

— Тогда подожди.

Я рывком вскинул труп на перила моста и подтолкнул. Тело мешком свалилось в воду, до меня донесся еле слышный всплеск.

Вовремя!

От устья Невы, против течения к мосту медленно шел пароход. Луч прожектора обшарил мост и высветил меня. Черные тени на палубе приветственно замахали руками, неразборчиво заорали что-то веселое.

Туристы развлекаются. Ну да — через пару часов будут разводить мосты, чтобы большие корабли могли пройти по Неве.

Любимое зрелище гостей Столицы.

Я помахал им в ответ.

Луч прожектора скользнул дальше — к желтой громаде Адмиралтейства. А я привалился спиной к перилам и рукавом дорогого костюма вытер пот со лба.

Костяшки пальцев саднили. Я лизнул ссадину и ощутил на языке привкус крови.

На душе полегчало.

Выплеснув злость в быстрой драке, я успокоился. И даже сообразил, что звонить Илье незачем.

Ему по-прежнему что-то нужно от меня. Или не ему, а Голицыну, какая разница? Так