слава богу. — Он взглянул на потолок. — Потому что тогда у меня не было бы выбора, кроме как вытащить тебя из очереди.

— Уф, — сказала я, откидываясь назад и скрещивая лодыжку над коленом.

— Нет, Картер, — отрезал он, пригвоздив меня ледяным взглядом. — Ты все еще на испытательном сроке со мной. С программой. Я говорил об этом со спортивным директором. На этот раз мы пытаемся держать это в секрете, потому что повторяющиеся испытательные сроки плохо смотрятся на вас и на программе.

— По какой причине вы ставите меня на испытательный срок?

— Ты действительно не знаешь? Твои оценки в чертовом сортире. Как и в прошлом году.

Что ж, это не было неожиданностью. С тех пор, как три недели назад начались занятия в школе, я посвятил около двадцати минут изучению и выполнению заданий. Это был мой последний год в Бойде. Я бы не остался, чтобы получить высшее образование, поэтому мне было наплевать на мои оценки.

Колледж был просто раздражающим окольным путем на пути к лиге. По крайней мере, мне не нужно было беспокоиться о потере стипендии вдобавок ко всему прочему. Я сам оплачивал этот цирк.

— Я обращусь к своим оценкам, — сказал я ему.

— Ты бы лучше. — Он указал на свой телефон. — Ты уже провалил две викторины по истории. И у вас есть курсовая работа, которую нужно сдать в следующем месяце, и она стоит треть твоей оценки. Я ожидаю, что ты потратишь больше энергии на эту работу, чтобы убедиться, что ты не провалишь урок.

— Да, я согласен. — Дополнительная энергия от того, что кто-то другой напишет это для меня, может быть. Тот урок истории был суше, чем картон.

— Раз уж мы заговорили о проблемном поведении, я слышал о твоих выходках на той маленькой вечеринке по случаю окончания школы, которую ты устроил этой весной.

Что конкретно он слышал? Я был уверен, что он будет спорить с несколькими вещами, некоторые из которых не совсем законны. Однако спрашивать подробности не казалось хорошей идеей. Тогда он может начать копать.

— Я уверен, что все, что вы слышали, было сильно преувеличено.

Он так обжигающе посмотрел на меня, что у меня по коже побежали мурашки. — Мне сказали, что есть фотографии. Тебе лучше надеяться, что это не так.

Дерьмо. Может быть, нам нужно было конфисковать телефоны у дверей. Нет улик, нет преступления, верно?

— У меня везде глаза, Картер. — Если это произошло, считайте, что я уже слышал об этом.

Мило, как он пытался напугать меня. Но если бы последняя часть была правдой, меня бы выгнали из команды на первом курсе.

Он добавил: — Перестань слоняться с девушками, ввязываться в драки и вести себя как идиот-подросток.

Я почти указал, что в двадцать один год я на самом деле не был подростком. Потом я понял, что это была его точка зрения. Вместо этого я кивнул. Молчание обычно было самым безопасным вариантом в таких ситуациях.

— Послушай, — сказал он чуть менее враждебным тоном. — Ты приносишь пользу команде. И я ценю твое умение залезать в головы оппонентов. Но тебе нужно немного намотать его вне льда, иначе ты разрушишь всю свою тяжелую работу. Понятно?

— Да, — пробормотал я. — Я понимаю.

— Ты не можешь произвести впечатление на разведчиков со стороны, Картер. Соберись или сядьте на скамейку запасных. Ты уволен.

— Да сэр. — Я встал и перекинул через плечо свою спортивную сумку, прежде чем направился к двери. До занятий оставалось еще достаточно времени, чтобы немного поспать.

— Картер?

— Да, тренер? — Я повернулся к нему лицом.

Он выхватил ручку из держателя с пугающей силой. — Считай, что это твое первое, последнее и единственное предупреждение.

ГЛАВА 8

ТЫ ДУМАЛА ОБ ЭТОМ

Бейли

Я не осмелилась сказать Джиллиан и Амелии, где провела субботний вечер. Когда я вернулась домой в воскресенье утром, они решили, что я была у Зары и Ноэль, и я не поправила их. Зара и Ноэль тоже согласились прикрывать меня, ангелы, какими они были.

К тому же с Чейзом ничего не случилось. Так зачем открывать банку с червями?

Даже не сказав Джиллиан и Амелии о Чейзе, у нас дома было напряжно. Как будто ни один из них не знал, как вести себя со мной теперь, когда я не была девушкой Люка. Я не осознавала, что для большинства моих «друзей» это было моей личностью.

Теперь мне казалось, что я была незнакомкой, а не их соседом по комнате и другом. Или как будто у меня была заразная болезнь, и они боялись заразиться от разрыва.

Может быть, я могла бы переехать в офис Callingwood Daily и жить там.

* * *

Я успешно избегала Люка в течение первой части недели, что требовало значительных усилий, учитывая пересечение наших жизней. По пути в English Lit во вторник я чуть не столкнулась с ним на квадроцикле. К счастью, у меня были рефлексы, как у ниндзя, и я нырнула за дерево, чтобы он меня не заметил. По крайней мере, он был один.

Можно сказать, что я довела всю стратегию отказа от контактов после расставания до крайности. Если меня не было в классе, я отсиживалась в офисе Callingwood Daily . Я даже не стала учиться в кампусе, опасаясь, что Люк пройдёт мимо. Но сейчас была среда, и контакт с ним был неизбежен, потому что ходить на занятия с моим парнем казалось отличной идеей, пока он внезапно не перестал быть моим парнем.

Сердце бешено колотилось, а руки были влажными, и я распахнула дверь лекционного зала для ASTR201 — Введение в астрономию: звезды и галактики. Люк и я зарегистрировались для этого вместе прошлой весной, потому что нам обоим нужно было выполнить требование начального уровня науки. Астрономия казалась лучше, чем биология с ее грубыми рассечениями или химия со всей ее математикой. Глупо, я даже думала, что это может быть романтично пойти наблюдать за звездами для задания.

Теперь я очень сожалела об этом решении. Я лучше разрежу тысячу лягушек (извините, лягушек) или решу миллион уравнений, чем закроюсь в комнате с Люком на восьмидесятиминутную лекцию.

Если бы его засосало в черную дыру.

Сердце грохотало у меня в ушах, и я остановилась в дверях, просматривая ряды ламинированных столешниц и прикрепленных сидений в поисках его знакомых светлых волос и стандартной серо-синей молнии «Бульдоги». Когда я его не увидела, я вздохнула с облегчением. Его еще не было здесь. Может быть,