Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это так обидно, что я вот-вот расплачусь. Сама ведь разве что лужицей не растеклась от нашего поцелуя. Внутри такое творилось, что вслух признаться стыдно! А он!.. Но и это еще не все. Нил решает меня добить:
— Это я не должен был.
— Я… Прости, я не подумала, что тебе будет так неприятно.
Пытаюсь отвернуться и слезть с него, но он даже сейчас крепко-крепко прижимает меня к своему телу.
— Арина, я этого не говорил. Я сейчас тебя отпущу. И… будет лучше, если ты не станешь меня провожать.
— Нил, — вымученно тяну я, слезая с его рук и мгновенно ощущая укол невыносимого разочарования. Какая же я глупая! — Я просто не подумала, что у тебя, возможно, девушка есть. Наверное, не так все поняла. И надеюсь, она не узнает об этом досадном недоразумении…
И вдруг в памяти всплывает скромный букет на заднем сидении авто. Зачем тогда Нил привез мне его? Зачем приехал ко мне? Зачем?
— У меня нет девушки, Арина.
В его глазах бездна.
Меня парализует. И крооохотный цветочек радости начинает выпрямлять стебелечек и приподнимать поникший, наполовину увядший бутончик.
У него нет девушки! Нет девушки?! Но… как у такого может не быть девушки?
Нил отодвигается.
— Мне жаль, что я не смог помочь тебе, — сухо извиняется он и окидывает меня прощальным взором.
— Ничего страшного, — произношу я бесцветно.
— Хорошего вечера, — как-то слишком сдавленно прощается Нил.
Разворачивается. И выходит из комнаты! Он просто уходит!
Одиночество обрушивается на меня, хватая за горло холодными щупальцами. Заставляя чувствовать себя отвергнутой и непривлекательной. Настоящим изгоем.
Но я все же нахожу в себе силы последовать за мужчиной. Нужно быть вежливой и гостеприимной до конца. Ровная поступь уже превратилась в почти отчаянный бег.
Я испытываю такую гамму эмоций… они обуревают меня, мешая успокоиться и напустить на себя равнодушный вид.
Догнать Нила удается уже в зале первого этажа. Почему я чувствую себя униженной и оскорбленной? Или это внутри кричит безбрежная обида? Я впервые сама поцеловала мужчину, а ему было так неприятно?! Слезы наворачиваются на глаза, внутри все полыхает. Ладони неосознанно сжимаю в кулаки. Смыкаю губы, но они все равно горестно кривятся.
Сдержаться не выходит.
— Тебе настолько противно было, да? Что ты даже… — вспыльчиво бросаю я ему в спину, но закончить не успеваю. Нил резко тормозит, разворачивается, и я врезаюсь носом прямо в его грудь, вновь оказываясь непозволительно близко. — Что ты даже не можешь придумать адекватную причину для бегства?! — кричу я ему в лицо.
— А я не из металла сделан! И не набит опилками! — так же горячо возражает он. — Вот и все.
Наши полыхающие лица напротив друг друга. Взгляд глаза в глаза. Оба еле дышим. Противостояние длится долго. И я выплескиваю всю свою обиду на Нила:
— Ты мог бы просто признаться! Честно сказать — «Арин, извини, ты не в моем вкусе». Я поняла бы. Но не вот так отскакивать от меня в сторону, как от прокаженной! Может, тебе еще средство одолжить руки после меня продезинфицировать?!
Умение вовремя промолчать — на вес золота. И я владею им виртуозно. Вот только сейчас что-то пошло не так.
— А ты, значит, честности жаждешь? — понизив голос до бархатной ласки, уточняет он.
— Да, это было бы неплохо!
Мгновение растягивается в бесконечность.
— Я тебя хочу до умопомрачения, — глухо заявляет Нил, прожигая разгоряченным взором, ошарашивает словами. — Сейчас искры из глаз посыпятся. Сегодня в душе о тебе думал. В выходные тебя представлял. Как ты подо мной стонешь и извиваешься. А мы с тобой на том берегу, на речке. Еще один такой поцелуй, Арин, и вряд ли я сумею уйти или сдержаться. И ты меня уже не остановишь. А пожалеешь уже завтра. И что ты будешь с этим делать потом?
Слова его пробираются настолько глубоко, что впиваются в сердце отравленными стрелами.
— Почему ты так говоришь? — спрашиваю я потрясенно, растворяясь в его дыхании. Грудь Нила ритмично опускается и опадает. — Что я пожалею?
— Потому что это очевидно. Даже мне.
— Я, по-твоему, маленькая? Или импульсивная? Не отдаю отчет своим действиям?
— Скорее, это я рядом с тобой теряю над собой контроль, Арин, — полностью обезоруживает он меня честным признанием.
Нил говорит такие проникновенные вещи. И при этом выглядит абсолютно несокрушимым. Как скала. Таким взрослым, серьезным. И… недоступным. И от этого внутри образуется дыра.
Мы совсем не знаем друг друга. Но меня так влечёт к нему. И я не представляю, что буду делать, если он просто выйдет за дверь и больше не захочет ни вернуться, ни даже просто отправить смс.
— Меня никто никогда так не целовал, Нил, — поборов в себе обжигающее смущение и страх остаться непонятой и высмеянной, признаюсь я с горечью. Лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, на что у меня не хватило духу.
Я не знаю, в какой точно момент поняла, что неравнодушна к нему, что во мне уже горит то самое пламя, когда проснулось женское начало. С Денисом и полугода не хватило. А с этим мужчиной пожар вспыхнул в мгновение.
— Меня тоже, — ловлю я четкий и уверенный ответ.
Скупое мужское признание переворачивает душу. Мы с Нилом просто стоим и молчим, пытаясь сопротивляться внутреннему зову. Я не понимаю, к чему нам бороться. Если у него никого нет. Значит, все же дело во мне?
И отпустить не могу. И сделать хоть что-нибудь тоже… И кажется, внутри что-то рвётся от бессилия. Это