Протрубил рог, знаменуя ее победу, и солдат потрясенно посмотрел на нее, держась за лоб, его меч лежал на земле. Кира, рассматривая дело своих рук, осознавая, что она все еще стоит, была и сама слегка потрясена.

Кира стала человеком, который наносит удары, и теперь мужчины, больше не колеблясь, выстроились в ряд, чтобы испытать свои умения против нее.

Снежная буря продолжала бушевать, когда в наступивших сумерках зажглись факелы, а Кира сражалась с одним воином за другим. Они больше не улыбались, выражения их лиц были чрезвычайно серьезными, ошеломленными, после чего откровенно раздраженными, поскольку ни один из них не мог тронуть ее – и каждому она наносила поражение. Сражаясь с одним воином, Кира перепрыгнула через его голову, когда он нанес удар, развернувшись и приземлившись позади него, ударив его по плечу. С другим она пригнулась и свернулась клубком, неожиданно нанеся решительный удар своей левой рукой. С каждым из них ее движения были другими, частично присущие гимнасту, частично – владельцу меча, и никто не мог предугадать ее действий. Эти мужчины с позором шли к боковым линиям, каждый был потрясен необходимостью признать свое поражение.

Вскоре осталась только горстка мужчин. Кира стояла в центре круга, тяжело дыша, поворачиваясь в разные стороны, чтобы найти нового соперника. Энвин, Видар и Артфаэль наблюдали за ней с боковых линий, каждый из них улыбался, глядя на нее с восхищением. Если ее отец не мог находиться здесь, чтобы стать свидетелем этого и гордиться ею, по крайней мере, эти люди могли.

Кира сразила очередного противника, на этот раз ударом в подколенную чашечку, прозвучал очередной рог и, наконец, не осталась никого, кто мог бы с ней сразиться. Мальтрен сделал шаг в круг.

«Детские трюки», – плюнул он, подходя к Кире. – «Ты умеешь вращать кусок древесины. В битве это не принесет тебе ничего хорошего. Настоящий меч разрежет твой жезл пополам».

«Неужели?» – храбро, бесстрашно спросила Кира, чувствуя, что кровь ее отца течет в ней, и зная, что она должна противостоять этому задире раз и навсегда, особенно, когда все эти мужчины наблюдают за ней.

«Тогда почему бы не попробовать?» – подстрекала его Кира.

Мальтрен удивленно моргнул в ответ, очевидно, не ожидая такого ответа, после чего прищурился.

«Зачем?» – спросил он. – «Чтобы ты могла побежать к своему отцу за защитой?»

«Мне не нужна ни защита отца, ни кого-либо еще», – ответила Кира. – «Это между мною и тобой – что бы ни произошло».

Мальтрен посмотрел на Энвина, очевидно, чувствуя себя дискомфортно, словно он угодил в яму, из которой не мог выбраться.

Энвин посмотрел на него, в той же мере обеспокоенный.

«Здесь мы сражаемся на деревянных мечах», – выкрикнул он. – «Я не позволю никому получить ранение под моим наблюдением – особенно дочери нашего командира».

Но Мальтрен вдруг помрачнел.

«Эта девчонка хочет настоящего оружия», – произнес он твердым голосом. – «Тогда мы должны дать его ей. Возможно, это преподаст ей урок на всю жизнь».

Не желая больше ждать, Мальтрен пересек поле, извлек свой настоящий меч из ножен, отчего воздух наполнился звоном, и помчался назад. В воздухе повисло напряжение, когда все присутствующие мужчины замолчали – ни один из них не знал, что делать.

Кира встретилась с Мальтреном лицом к лицу, чувствуя, как ее ладони потеют, несмотря на холод, несмотря на порывы ветра, который развевал огонь факелов в стороны. Она ощущала, что снег превращается в лед, хрустя под ее ногами, и заставила себя сконцентрироваться, зная, что это будет не обычный бой.

Мальтрен издал резкий крик, пытаясь напугать ее, и атаковал, высоко подняв свой меч, который сверкал в свете факела. Кира знала, что Мальтрен отличался от других бойцов, он был более непредсказуемым, менее благородным, это был человек, который сражался скорее для того, чтобы выжить, чем победить. Она была удивлена тем, что он замахнулся прямо на ее грудь.

Кира пригнулась, когда лезвие пролетело мимо нее.

Толпа мужчин ахнула, рассвирепев, и вперед вышли Энвин, Видар и Артфаэль.

«Мальтрен!» – яростно крикнул Энвин, словно собирался прекратить все это.

«Нет!» – крикнула Кира в ответ, оставаясь сфокусированной на Мальтрене, тяжело дыша, когда он снова атаковал ее. – «Позвольте нам сразиться!»

Мальтрен тут же развернулся и снова замахнулся – снова и снова. Каждый раз Кира уворачивалась, делала шаг назад или прыгала через его взмахивания. Он был силен, но не так быстр, как она.

Затем Мальтрен высоко поднял свой меч и опустил его прямо вниз, очевидно, рассчитывая на то, что она отразит его удар и тогда он сможет разрубить ее жезл пополам.

Но Кира видела, что его меч приближается и вместо этого она сделала шаг в сторону, замахнулась своим жезлом, ударив его меч со стороны лезвия, отклоняя его, в то же время защищая жезл. Тем же движением она воспользовалась преимуществом открытого участка и, замахнувшись, ударила его в солнечное сплетение.

Мальтрен ахнул и упал на одно колено, после чего протрубил рог.

Раздались одобрительные выкрики, все мужчины смотрели на Киру с гордостью, пока она победоносно стояла над Мальтреном.

Мальтрен, рассвирепев, подровнял на нее глаза, и вместо того, чтобы признать поражение, как сделали все остальные, он вдруг атаковал ее, поднимая свой меч и замахиваясь.

Это был шаг, которого Кира не ожидала, предполагая, что он сдастся достойно. Когда Мальтрен набросился на нее, девушка осознала, что в ее арсенале осталось немного ходов, которые она могла бы использовать, учитывая, что реагировать нужно было быстро. Она не сможет уйти с его пути вовремя.

Кира пригнулась к земле, откатилась в сторону и в то же самое время размахнулась своим жезлом и ударила Мальтрена по коленям, выбивая почву из-под его ног.

Мальтрен приземлился спиной в снег, меч вылетел из его руки, и Кира тут же поднялась на ноги и встала над ним, прижав кончик своего жезла к его горлу, надавив. В эту же минуту Лео прыгнул рядом с ней и зарычал над лицом Мальтрена всего в нескольких дюймах от него, его слюна капала на щеку Мальтрена – он просто ждал приказа наброситься на него.

Мальтрен, на чьих губах была кровь, пораженно поднял глаза вверх и, наконец, сдался.

«Ты позоришь людей моего отца», – кипела Кира, все еще испытывая гнев. – «Что теперь ты думаешь о моей маленькой палке?»

Над ними повисла напряженная тишина, пока Кира держала его внизу, на земле. Часть ее хотела поднять жезл и ударить Мальтрена, позволить Лео наброситься на него. Ни один из мужчин не попытался остановить ее или прийти ему на помощь.

Осознавая, что он изолирован, Мальтрен поднял вверх глаза, наполненные настоящим страхом.

«КИРА!»

Вдруг разрезал тишину резкий голос.

Все присутствующие обернулись, когда внезапно появился ее отец, направляясь прямо в круг, облаченный в свои меха, в окружении дюжины мужчин и с неодобрением глядя на свою дочь.