— Не просто получилось, а мне кажется, отлично получилось! — восторженно сказал майор Звягинцев. — Если еще и стоимость боеприпаса не чрезмерной будет, то ничего лучше и желать нельзя. А бронепробиваемость какая?

— По нашим расчетам — до пятидесяти миллиметров при нулевом угле встречи с броней. Впрочем, можем сразу посмотреть на месте, — ответил Таубин.

— Пойдемте, — предложил военпред и первым направился к выходу. Таубин, слегка задержавшись и передав через связиста необходимые указания, поспешил вслед.

Осмотр мишеней показал, что граната при прямом попадании пробивала броню и могла поджечь расположенный за ней бак с горючим.

— Считаю, что испытания опытной партии гранат прошли успешно. Буду ходатайствовать о проведении приемных испытаний с целью принятия на вооружение, — сказал, осмотрев мишени, майор Звягинцев.

И опять днем и ночью работали все отделы КБ, готовя документацию на новый вид боеприпаса, опять, качаясь от недосыпания и скудного тылового пайка, рабочие, в том числе дети — ученики ФЗУ и женщины, сутками стояли у станков, делая все для победы. И хотя на них не сыпались бомбы и снаряды, они не сталкивались с противником в рукопашной и не погибали от его пуль, для победы они сделали не меньше, чем воевавшие на фронте бойцы.

6 июля 1942 г. Москва

— …Наиболее противоречащим данным предположениям фактом является наличие у «Припяти-один» собаки, порода которой эндемична для нашей Средней Азии. Кроме того, что ее присутствие слишком привлекает внимание к группе, получены данные экспертизы, что эта порода считается не подлежащей дрессировке в принципе.

— Почему? — удивленно спросил нарком.

— Слишком тупые и своевольные. Справка эксперта находится в приложении тринадцать, — доклад Мурашова продолжался уже более часа, но, несмотря на утомление, и он, и хозяин кабинета, и третий присутствующий, старый друг и сослуживец наркома Меркулов, внимательно изучали каждый факт этого фантастически интересного дела.

— Постойте, Юрий Владимирович, — прервал слегка охрипшего майора нарком. — Если я не ошибаюсь, в полученном нами донесении о нападении диверсантов на «Припять-один» с группой командиров приводятся сведения, что собака вела себя как отлично обученный служебный пес.

— Так оно и есть, товарищ нарком, — ответил, отпив глоток воды из стоящего рядом стакана, Юрий. — При нападении неизвестных, вооруженных автоматическим и специальным бесшумным оружием, отличился погибший боец роты охраны штаба Семенов. Он, видимо, определил угрозу и не только снял карабин с предохранителя, но и дослал патрон в патронник. В результате перед своей гибелью успел выстрелить, подняв тревогу. Собака же, обнаружив угрозу от этих лиц, по некоторым показаниям, самостоятельно, по другим — получив команду хозяина, бросилась на пытавшегося воспользоваться автоматом ППШ диверсанта и уничтожила его. А затем, во время начавшейся перестрелки, напала на второго и, повредив ему руку с оружием, зафиксировала его до подхода комендантского подразделения, отпустив только после команды хозяина. Да я и сам наблюдал за ней. Отлично обученный служебный пес.

— И что там было за бесшумное оружие? — удивленно спросил не знавший подробностей дела Меркулов.

— Английское. По донесению — это закупленные нами для осназа автоматы «Стен» с глушителями. Как вы знаете, только эта партия, специально для нас выпущенная, имеет магазины не сбоку, а внизу, под немецкий патрон.

— Нашли, где эти автоматы числятся? — заинтересованно спросил Меркулов.

— Пока нет. По нашей просьбе на оружии никаких отличительных маркировок не ставилось, поэтому обнаружить недостачу очень трудно. Проводим негласную проверку, но автоматы уже были разосланы по множеству отрядов, так что результаты придется ждать долго.

— С этим понятно. Разберетесь позже. Теперь дальше по «Припяти», — немного грубовато прервал разговор подчиненных нарком.

— Есть. В конечном итоге, суммируя все вышеизложенное, я пришел к выводу, что «английская» версия является маловероятной. Наиболее вероятным считаю наличие тайной организации, возможно, не до конца лояльной советской власти и связанной с заграницей. Предлагаю начать разработку дела «Припять» в этом направлении.

— То есть… что-то вроде сменовеховцев? — нарком задумчиво посмотрел на лежащую перед Мурашовым толстенную папку «реферата» по делу.

— Примерно так. Патриотическая, но первоначально антисоветская организация. Которая решила бороться совместно с нами против немецкого завоевания. Возможно даже, что к такому выводу пришли только фигуранты «Припяти» и вся их деятельность — только их инициатива.

— А нельзя ли было по их акценту хотя бы примерно локализовать страну, из которой они прибыли? — спросил наконец переваривший полученную информацию Меркулов.

— Мне лично это не удалось. Немного похоже на западноукраинский акцент, но другой. Да и незнакомых слов много встречается, — ответил Юрий.

— Ну, работа вами проделана большая. Над выводами стоит еще подумать, а для облегчения работы курировать это дело будет Всеволод Николаевич. Тем более если судить по вашим предположениям, оно как раз по профилю возглавляемых им управлений и будет. Все ясно?

— Так точно! — одновременно ответили, поднимаясь, Мурашов и Меркулов.

— Отлично. Тогда вы, товарищ Меркулов, выделите самого проверенного и толкового сотрудника для помощи товарищу Мурашову.

— Есть! Разрешите идти? — и, получив разрешение, Меркулов с Мурашовым покинули кабинет наркома.

Спустившись этажом ниже, в кабинете Меркулова они еще раз обсудили вытекающие из обстоятельств первоочередные действия. После этого Мурашов, получив заверения от Меркулова, что помощник будет подобран до завтрашнего дня, отправился в свой кабинет. Рабочий день министерства безопасности воюющей страны был практически круглосуточным, и Юрия, так же, как и Меркулова, ждали еще десятки неотложных дел.

«6 июля. Танковое производство на новых площадках все еще разворачивается очень медленно. Необходимо компенсировать потерю нами мощностей Харьковского завода. Тов. Сталин очень недоволен уменьшением производства танков Т-34. Компенсируем повышением выпуска Т-50. Начал работу уральский завод номер 174А.

Закончены испытания нового орудия конструкции тов. Петрова, калибра 100 мм. Удачный обстрел неисправного танка „Тигр“. […]».

Дневник наркома танкостроения т. Малышева, 1942 год.

7 июля 1942 г. Изюм. Сергей Иванов

Черт, опять везет нам как утопленникам. Не успели мы на состав погрузиться и пару станций преодолеть, как нас остановили и опять выгрузиться заставили. Немцы все же прорвали фронт в нескольких местах и через Изюмский переволок перескочили на восточный берег Северного Донца. А резервов свободных у фронта практически не осталось, немцы все боями сковали. Вот и бросили туда нас, да из резерва Ставки стрелковый корпус генерала К. Н. Галицкого из двух дивизий, которому нас и придали. Мне еще фамилия генерала этого смутно знакомой показалась, читал я про него что-то не очень хорошее, вроде бы, когда он уже командармом был. Но приказ есть приказ, и двинулись мы к городу, обгоняя идущие в ту же сторону колонны пехоты. Прибыли, конечно, не первыми, у города уже разворачивалась сто восемьдесят четвертая стрелковая дивизия генерал-майора Петерса. Ох и чмо! Я к нему на КП приехал, смотрю, стоит такое чудо невысокого роста, поперек себя шире и с таким превосходством мне бросает: