Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Простите, - сказала я. Неискренне. Мне было плевать. Не на классную, а на то, вызовет ли она маму или нет.
- Ладно, беги на урок. Понимаю, что ты ничего мне рассказывать не собираешься. Но если у тебя проблемы – все-таки дай знать, ладно?
Я молча кивнула и повернулась к двери.
- Стой. Что с волосами? – вдруг спросила Ольга Владимировна. Заметила все же. Кроме нее никто из взрослых не заметил.
- Жвачка, - коротко ответила я.
- Бочкарев кинул? – догадалась классная. – Вот же мерзав… То есть, я хотела сказать, мерзкий поступок, - поправилась она спешно. – Так, давай я аккуратно состригу прядь волос. Незаметно получится. Хорошо?
- Хорошо.
Ольга Владимировна действительно состригла небольшую прядь волос, к которым намертво прилипла жвачка, все так же отвратительно пахнущая ментолом.
- Ты мне кое-что напомнила, - неожиданно сказала она, поправляя мои волосы.
- Что? – без особого интереса спросила я.
- У меня поначалу такие разговоры с Димой были, когда он только перевелся. Он ведь сначала вообще был как волчонок. Дикий. Бросался на всех. Потом уже повзрослел. Одумался.
Сердце защемило, и я поспешила уйти, чтобы не расплакаться перед классной. В школе я никогда не буду плакать. Никогда.
Я вернулась в класс, снова и снова ловя на себе чужие взгляды и отчего-то злясь. Отсидела последний урок, погрузившись в свои мысли и не слыша не единого слова учителя. И на автомате стала собираться, когда прозвенел звонок.
Возле шкафиков меня поджидали Малина и ее свора. Во взгляде Лики взгляде было отвращение. Ну и что еще ей нужно?
- Туманова, - перегородила она мне дорогу. – Нам бы с тобой поговорить по-взрослому. По-особенному.
- Это как? – ухмыльнулась я, закрывая собой Дилару, которая испугалась.
- Сама как думаешь? – процедила она сквозь зубы.
- Это как в фильмах восемнадцать плюс? Извини, с тобой я так разговаривать не готова, - хмыкнула я.
- Больная! Думаешь, самая крутая? Или как?
- О тебе вообще не думаю, - отрезала я. – Дай пройти.
Я попыталась оттолкнуть Малиновскую, а она схватила меня за локоть.
- Жду тебя на точке. Побазарим за жизнь.
Точкой называлась заброшенная стройка неподалеку от школы. Когда-то там возвели несколько первых этажей дома, но потом компания разорилась и строительство прекратилось. От Димы, Лехи и Вала я слышала, что там порой проходили разборки между парнями. Но сама ни разу не была. И не собиралась.
- Побазарим за жизнь? У тебя словарный запас, как у гопника, - заметила я. – Базарить я с тобой ни о чем не собираюсь. И отпусти меня.
Малина развернулась и ушла вместе со своей сворой. А я взяла свои вещи и натолкнулась взглядом на шкафчик Димы. Его имени на нем больше не было. Значит, скоро его отдадут кому-то другому. А вещи?.. Вдруг там были какие-то вещи? Неужели их выбросили?
Я застыла, борясь с новой порцией подступающих к горлу слез. А Дилара перехватила мой взгляд и словно бы все поняла:
- Полин, я такая дура, совсем забыла сказать! Вещи Димы у Ольги Владимировны! Ты можешь их забрать.
- Правда? – улыбнулась я.
- Правда. Ты сейчас к репетитору?
- Нет, сегодня сразу домой.
- Здорово! – обрадовалась Дилара. - Погуляем немного? А хочешь ко мне в гости? Купим вкусняшек и посмотрим ранов с бантанами!
- Давай в следующий раз? – улыбнулась я. – Домой пойду. Голова болит.
- Хорошо! – обрадовалась Дилара. Она проводила меня до дома, всю дорогу болтая о нашем любимом шоу, а после перешла на знаменитостей, рассказывая, что у кого произошло за это время.
- Скучаешь по нему? – перебила ее я, когда мы подошли к нашему двору, и по старой привычке мой взгляд скользнул на окна Димы.
Подруга сразу поняла, о ком речь.
- Скучаю, - совсем другим голосом сказала она – безжизненным. – И злюсь. Почему у нас все так по-глупому вышло? Почему я ему не нужна?
- С чего решила, что не нужна? – спросила я.
- Просто чувствую. Не нужна, - ответила Дилара.
- А тебе он нужен?
- Нужен. Но я не хочу навязываться. И простить его тоже не могу. Я все прощаю, кроме предательства. Поэтому и с Миланой не могу общаться.
Мы замолчали – каждая молчала о своем.
- Полин, а ты? – спросила Дилара какое-то время спустя.
- Что я?
- Скучаешь?
- Очень, - прошептала я.
Каждую минуту скучаю. Каждое мгновение.
Но я не заплакала – вместо этого широко улыбнулась. Хватит слез.
Мы с Диларой поговорили еще немного, и теперь уже я пошла ее провожать. Домой вернулась спустя полчаса.
В квартире мама была не одна. Я из прихожей услышала щебечущий женский голосок и поморщилась – мать Андрея, Фаина Ивановна.
Я видела ее раза два, и ощущение она оставила неприятное – сладкое, липкое. Будто на тебя вылили ведро патоки, от которой сложно отмыться. А на эту патоку слетелись мухи и облепили со всех сторон. Фаина Ивановна рассыпалась в комплиментах и умилении, но взгляд у нее был острый, и она казалась мне женщиной хитрой и расчётливой. Она напоминала мне Амбридж, только розовый цвет не любила – тяготела ко всем оттенкам желтого.
Не слыша того, что я пришла, они разговаривали. А вот я слышала все.
- Как же я за тебя рада, моя дорогая! И за Андрюшу рада! Надеюсь, у вас будет мальчик. Андрюше нужен наследник!
У меня едва мир не перевернулся. Я затаила дыхание, не в силах поверить в услышанное?
Наследник?..
Мне вдруг стали понятно, почему в последнее время маму часто тошнило. Значит, она беремена.
Но почему мне никто не сказал об этом?
Снова злость – я чувствовала ее отголоски.
- У Андрея ведь уже есть сын, - раздался смущенный голос мамы.
- И что? – ответила Фаина Ивановна. – Ему нужен настоящий наследник! С таким же железным характером, как у моего сына! А Руслан… Избалованный мальчишка! Скверный, наглый. Хамит, дерзит, взрослых не почитает. Родной отец ему не указ! Гонками занимается! Позор какой! Гонки, батюшки святы!
- Это все переходный возраст, - осторожно сказала мама.
- Это все воспитание их матери! Я была против их свадьбы, Дана! Против! Разбалованная хабалка! И что мой интеллигентный Андрюша в ней нашел?
Деньги. Вот что нашел в ней твой Андрюша.
Я механически раздевалась, все еще не понимая, как такое возможно. У мамы будет ребенок от Андрея?