— Вот это правда, — кивнула Людмила. — Такой уж Оль­га человек.

— Ладно, рассказывай, — согласилась Маша.

И Людмила начала. Рассказывала она странно, как по писанному, вернее, как по читанному. Она любила в дороге читать книги и запоминала не только содержание, но и сло­ва. Поэтому разговаривала с людьми нормально, а расска­зывать всегда старалась книжными словами, считая, что так выразительней.

— Моя двоюродная сестра Ольга, как вы знаете, была стю­ардессой. Однажды она возвращалась из рейса. Было лето.

— Ну ты сроду, Людмил! — перебила Маша. — Как нач­нешь развозить, уши сохнут! Ну какая нам разница, лето было или зима! История-то про людей, а не про погоду, я правильно понимаю?

— Вот именно, — мудро заметил Глеб Галкин. Людмила промолчала.

Она не знала, как им объяснить, что так положено, так надо. Это в обычном разговоре можно, действительно: какой-нибудь, например, Иванов просто вышел из дома. А в кни­гах не так. Там обычно: стояла холодная осень, ветер завы­вал в подворотне, Иванов вышел из дома, судорожно кутаясь в воротник пальто.

— Могу и не рассказывать. А вы, если не нравится — не слушайте, а нравится — не мешайте! — слегка обиделась Людмила.

— Да она шутит! Давай, рассказывай! — разрешил Глеб Галкин на правах мужчины. Вернее, демонстрируя эти пра­ва.

Людмила отходчива, она сразу же согласилась. И продол­жила. Но, надо заметить, с оттенком некоторого упорства, нажимая на книжные обороты — показывая, что от своих принципов не отречется.

— Было лето. Пренебрегая жару, Ольга ехала домой с улыбкой, что сейчас увидит любимого мужа Георгия. Хотя и сожалела об отсутствии дочери Насти, которая гостила у бабушки на летний период школьных каникул. Приехав домой, Ольга не стала звонить, а, желая сделать Георгию сюрприз, тихо открыла дверь и восторженно бросилась в квартиру. Но ее встретило пустое пространство тишины и отсутствие Георгия, которое ее изумило.

— Слинял, зараза, — прокомментировала Маша.

Людмила не обратила внимания: глаза ее стали вдохно­венными и закрытыми, хотя и были открыты; она видела те­перь не окружающее, а свою историю.

— Тогда, выхватив мобильный телефон, Ольга позвони­ла мужу.

— А раньше-то чего не звонила? — встрял Глеб Галкин.

— Сказано же, сюрприз сделать хотела!

— А он не знал, что она прилетает?

— Не знал! Потому что ее на обратный рейс на другой са­молет пересадили, вот она раньше и прилетела, причем на целые полсуток! — ответила Людмила, невольно выйдя из вдохновенного состояния. Но тут же опять вернулась в него, обняла себя руками, как бы желая удержаться от мелких эмоций, и, слегка раскачиваясь, продолжила:

— Георгий не отвечал на звонки. Смутная тревога обхва­тила Ольгу. Это была суббота, а в субботу Георгий никогда не выходил из дома, предпочитая пить пиво и просматри­вать спортивные телепередачи.

— А может, пиво кончилось, в магазин побежал? — му­дро предположил Глеб Галкин.

— Сердце подсказывало Ольге, что тут что-то не так, — гнула свое Людмила. — Она позвонила его матери. Мать от­ветила неопределенно и уклончиво, что окончательно все­лило ужас в сердце Ольги.

— Матери всегда своих сыновей защищают, — осуждаю­ще вставила Маша.

— Тут Ольга обнаружила отсутствие многих вещей Геор­гия. До нее стала доходить страшная догадка, что здесь за­мешана другая женщина. За два месяца до этого она с Геор­гием была на свадьбе его младшей сестры, где обнаружила Георгия у туалета, где он страстно обнимал девушку, имя которой было Ирина, она была подругой друга жениха. На тот момент Ольга решила простить за счет алкогольного опьянения Георгия, который в таком состоянии плохо себя помнил. Но через неделю, взяв случайно телефон Георгия, она обнаружила там имя Ирина, которого до этого не было. Она, не желая скрывать подозрений, спросила Георгия, ка­кая Ирина имеется в виду. Может быть та, с которой он без стыда и совести интимно стоял у туалета? Нет, сказал он, это другая Ирина, по работе. Но после этого имя Ирина ис­чезло из телефона.

— И появился Андрей, — мудро хмыкнул Глеб Галкин. — Знаем эти штуки.

— Сам, что ли, применяешь? У, кобели вы все! — Маша слегка толкнула Галкина, что тому было только приятно. Приятно ему также было, что его причислили к разряду ко­белей, то есть успешных у женского пола мужчин. Хоть это, увы, было не так.

— Оно исчезло из телефона, — все более разгоралась Людмила, увлекаясь своим рассказом, — но Георгий стал задерживаться на работе, хотя будучи при этом работником ремонтного предприятия бытовой техники и имея норми­рованный день. Он ссылался на частные заказы на дому, но это было малоубедительно. Ольга высказывала свои подо­зрения, тогда Георгий стал приходить аккуратно, но неиз­вестно, что он делал во время ее отсутствия.

— Вот именно! — сердито сказала Маша. — Сутки туда, сутки обратно, что там мой Петр делает, хрен его знает. Я ему говорю: смотри, принесешь мне что-нибудь вене­рическое, я тебя просто на месте убью тогда. А он только смеется, зараза. Да нет, он меня любит, — успокоила себя Маша, не приведя никаких аргументов, которые, впрочем, женщине и не нужны, ей нужна только вера.

— Итак, Ольга догадалась, что Георгий ушел к Ирине, — взволнованно продолжала Людмила. — Ее поразила эта но­вость. Да, она знала, что такое бывает, что мужья уходят к чужим женщинам, но она не представляла, что это может случиться с ней.

— Все плохое с другими происходит, — мудро подтвер­дил Галкин.

— Вся вне себя от несчастья, но держа себя в руках, Оль­га позвонила сестре Георгия, та позвонила бывшему другу Ирины, который остался другом ее жениха, то есть теперь мужа, и под ложным предлогом выяснила не только телефон Ирины, но и ее адрес — будто бы из-за необходимости по­советоваться относительно перешивки брючного костюма, который ей был куплен неудачно, потому что Ирина была портниха-подгонщица в ателье и на дому. Костюм отлич­ный, импортный, недорогой, мерила в магазине — все нор­мально, принесла домой — на размер больше, то ли другой подсунули, то ли просто как-то обгляделась, поволокла об­ратно, не берут, — пояснила Людмила историю с костюмом, произнеся это все скороговоркой и обычными словами — вне рассказа. И, сделав паузу, вернулась в прежнее русло. — И тогда Ольга пошла прямо туда, по которому адресу жила подлая Ирина. Она вошла в подъезд, воспользовавшись местной старушкой, которая открыла дверь, поднялась на лифте и дрожащей рукой позвонила в дверь. Но в кварти­ре никого не оказалось. Тогда Ольга села на лестнице и ста­ла ждать. Проходили разные люди, но Георгия и Ирины не было. Наконец приехал очередной лифт, и Ольга услышала знакомый голос Георгия. Услышала она также женский го­лос. Ольга встала перед ними. Мертвец, вставший из гроба на кладбище, так бы не испугал эту отвратительную женщи­ну, как испугала ее Ольга. Но Георгий постарался сохранить жизнерадостный и спокойный вид. Он сказал, что заехал просто так по поводу переговорить о пошиве себе куртки, потому что он никак не может найти себе нормальную курт­ку для его размера и фасона. Тут Ирина пришла в себя и ска­зала: «Георгий, ты же мне обещал, что мы не будем врать и скажем ей всю правду». — «Да, — сказал Георгий, — но ее надо подготовить, и я с ней прожил все-таки восемь лет». — «Ты мог ее подготовить раньше, — сказала Ирина, — мы до­говаривались об этом. Больше того, ты говорил мне, что ты с ней объяснился про нашу любовь и отношения». — «Хо­рошо, — сказал Георгий, — ты иди, а я ей все объясню». — «Нет, — сказала эта жестокая женщина, — говори при мне или мы расстанемся».