в этот гребанный распадок. И хоть воды в найденном ручейке текло, как кот наплакал, это явилось для нас великим праздником, уступающим разве что Пасхе и следующими за ней майскими выходными, дающими себя почувствовать себя человеком после трудовых весенних будней. С обследованием галеры дела у Гнома с Монахом тоже обстояли неплохо. Часть груза действительно не попортилась морской водой и надо было срочно вытаскивать его оттуда, пока море окончательно не поглотило порванный бурей кораблик. День вышел очень продуктивным, найденный крохотный источник и запасы черепах на пляже придали нам сил и воодушевления. Никого не надо было пинать, народ работал, как проклятый, наполняя запас моих душевных сил робкой надеждой на все-таки благополучный исход этой так фатально начавшейся экспедиции. Еще бы девчонок с Рогой найти… Точку респауна смартфон показывал в самом центре острова, и я очень надеялся, что воскреснув, они не станут чудить, а, как мыши, заховаются в лесу, покрывающего большую его часть и потихоньку примутся искать выход из своей плачевной ситуации.

Во время спасения несколько отсыревших припасов, для чего пришлось из обломков галеры изготовить плот, топор мы нашли тут же на корме, Монах случайно заметил в утесе вход в пещеру или грот, мы так и не поняли. После переправки уцелевшего груза сразу направились туда. Это было похоже на катание шаров сильно подвыпившим игроком в бильярд. Волны, хоть и утихли, но именно в утес бились по-прежнему с отчаянной злобой наркомана, лишившегося дозы, норовя превратить наш плот в груду сломанных досок. Только с третьего раза нам удалось завести собранное в стиле «Лего», скрепленное обрывками веревок и слюнями чудо инженерной мысли полных олухов в деле судостроении внутрь грота. Слава игровым богам, что наделили мой невзрачный персонаж начальными всполохами магии, а то в полумраке мы бы там переломали ноги, карабкаясь по скользким камням. И слава еще нескольким, пока еще неведомым небожителям, что помогли отыскать уже было оплаканных не найденных ранее бойцов, почти безжизненные тела девчонок и Роги мы нашли в дальнем закутке грота! Теперь главной задачей становилось спасение чудесным образом выживших товарищей, и мы лихорадочно обдумывали, что же предпринять для их безопасной транспортировки из грота. Почему они застряли в каменном мешке и даже не пытались выйти оттуда, стало понятно, когда сами, четыре здоровых, откормленных способствующему укреплению почек и печени, а также восстановлению половых функций, черепаховым мясом лба, попытались вытащить плот из грота. Он немедленно был разбит о скалы в щепки добролюбивым и ласковым прибоем. Пришлось несколько часов мастерить плотик заново и ждать ночи, когда море станет, по нашим мыслям, спокойнее.

Несколько часов отдыха, и миссия по спасению трех рядовых Райанов к полуночи достигла своей кульминации. Новый плот, на этот раз, всячески перевязанный для крепости найденными на остатках галеры веревками, подошел к гроту и, собственно, начался сам процесс эвакуации, затянувшийся до самого рассвета. Монаха оставили дежурить со спасенными, пока они не вернутся в игру, в их рты жестко, с элементами насилия, были влиты зелья и небольшое количество воды, остальные же во главе со мной, удовлетворенные результатами выполненного огромного дела, вышли из игры.

Ко всеобщему счастью, все трое утром зашли поглазеть на состояние своих трупиков и неожиданно для себя обнаружили над головами волосатую длань Монаха, совершающую над ними пассы выздоровления и умиротворения неперспективных больных. С большим удивлением взирая на его улыбку среди обилия растительности вокруг цифровых уст, они вначале предприняли робкую попытку удрать, не узнавая персонажа, но под неумолимым взглядом доктора со всклоченными волосами и порванным в клочья халатом быстро сдались и каждому в рот был влит с отыскавшейся на галере ложки целебный настой черепахового бульончика. Когда я вернулся в игру, восставшие из ада уже безмятежно спали, а Монах удовлетворенно покачивал головой, бормоча над ними молитвы. Как их состояние, даже спрашивать не стал, и так все было ясно.

Настали дни болезненного ожидания выздоровления недоусопших и порою липких страшноватых мыслей об обнаружении нас зловещими хозяевами острова. К бою с ними мы были пока однозначно не готовы, а оружие Иоланды так и не нашли, поэтому, считай, лишилась лучницы. И вариант с «зиц-председателем», смерть которого открывала данж, утонул в пучине вместе с двумя оплаченными кандидатами на это место. Я очень мечтал надеяться использовать втемную для этих целей поднимающегося с ног моряка, но до этого было пока, как пешком без лыж до Северного полюса. Все больные потихоньку приходили в норму, оставив команду почти без зелья, остались только три склянки, которые сберегали на самый крайний случай. Насчет медицины в отряде дело запахло керосином с примесями мазута и отходами жизнедеятельности копытного животного с длинными ушами.

Прошло еще несколько дней, раненые выздоравливали, и мы задумались насчет осуществления того, зачем стремились на этот проклятый остров. Послав под надуманным предлогом спасенного матроса к берегу, я рассказал про свою задумку насчет отправки его в деревню после ее нахождении

— Это — не по-христиански, — вдруг заявил Монах. — Я не для того за ним почти две недели ухаживал, чтобы с веселыми песнями отправить на убой.

— Это же человек! — воскликнула Майка.

— Цифровой, между прочим, к тому же неигровой персонаж, — заметил я.

— Ну и что? — взвилась магиня, вскакивая с камня, на котором сидела.

— А то! Это игра, и зациклена она на том, что игровые персонажи, как мы, например, развиваются, получая новые уровни и статы. Неигровые способствуют нашему развитию, в этом весь смысл Гондваны. Так вот! — поднял я указательный палец, — не стоит нам разрушать эту игровую догму, иначе смысл игры теряется, и она превратится черт знает во что.

— Майка, Монах, остыньте. — послышался голос Гнома. — Не стоит на ровном месте землю копытами рыть. Тупик действительно прав: в Гондване не стоит воспринимать все серьезно.

— Серьезно то, что мы сначала спасли человека, хоть и цифру, как вы говорите, а потом отправляем его на верную гибель. — упрямо заявила Майка.

— Дочка, ты — дура! — заявил Старшина. — Я не понимаю вообще, о чем речь. Это игра, одна из тысяч подобных, где есть ты и есть враг. Ты его убиваешь и за это получаешь награду. Это все.

— Ты, вояка неотесанный, вообще бы помолчал. Втянул нас в свои хотелки, теперь отдуваемся по полной. Игры, так же, как и книги, должны учить людей доброму и вечному, не потакая их низменным страстям!

— Ну-ка, назови хоть одну игру, которая им не потакает? — я сидел на камне в позе великого мыслителя, только появившегося из-под резца Родена и медленно