Когда Бак спросил ее, хочет ли она пойти в кино, Джози подпрыгнула от радости. Ей очень хотелось увидеть собственными глазами, как развлекаются американцы. К тому же Бак сказал ей, что это их последний вечер в кемпинге у озера Тахо. В субботу они должны отправиться на родео в Сонору в Калифорнии.

Джози немного волновалась перед предстоящей поездкой. Встречи и общение с людьми пугали ее. Но Бак лишь усмехнулся, услышав предположение, что ее отец сможет найти дочь в собравшейся на арене толпе.

Конечно, Бак не знал, что Джози ищет вовсе не ее отец, а Бонифай. Этот человек не только напечатал ее фотографии во всех газетах. Он уже наверняка обратился за помощью к ЦРУ.

Но сегодня вечером Джози могла не волноваться, что ее кто-нибудь найдет. Сидя в машине Бака, она была в полной безопасности, поэтому могла расслабиться и отдохнуть в свое удовольствие. Так она и поступит, решила Джози.

Она смотрела по сторонам, когда прямо перед ней остановилась машина и из нее высыпало пятеро детей, мал мала меньше. С радостным криком они начали бегать друг за другом вокруг машины, а их родители тем временем расставили семь шезлонгов и вытащили из машины большой пластиковый пакет, полный воздушной кукурузы.

Справа от Джози в старой, видавшей виды машине страстно целовалась молодая парочка. Две юные девицы, стоявшие рядом, хихикали, глядя на влюбленных.

Слева стоял еще один грузовик. Рядом с ним в шезлонгах сидела пара пожилых тучных людей. Они ели бутерброды, запивая их пивом.

Сквозь открытые окна в машину Джози проникали, смешиваясь, запахи сосисок, воздушной кукурузы и выхлопные газы. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Вот это и есть настоящая жизнь!

— Эй! Проснись наконец!

Джози открыла глаза и, увидев Бака, распахнула перед ним дверцу. Руки его были заняты. Он принес огромную коробку воздушной кукурузы, две бутылки колы, сосиски, конфеты и шоколад.

— Боже, Бак! — воскликнула она. — Мы ведь ужинали всего лишь два часа назад!

Он улыбнулся.

— Знаю, что это не еда в прямом ее значении, это необходимый атрибут при просмотре фильма. Кроме того, ты сегодня достаточно потрудилась и можешь позволить себе несколько лишних калорий. Сегодня утром ты заработала почти две тысячи долларов на фондовой бирже и заслужила отдых.

— Те две тысячи, о которых ты говоришь, не были настоящими…

— Да, но ты все равно хорошо потрудилась.

— Я согласна и горжусь собой. Если бы только я могла… — Джози замолчала, не закончив фразу. «Если бы только я могла с таким же успехом вложить деньги Княжества Монклер…» — хотелось ей сказать вслух, но это значило выдать себя с головой.

— Если бы только ты могла… что?

— Так, ничего.

— Тебе действительно есть чем гордиться. Ты научилась играть на бирже гораздо быстрее меня.

— А когда ты начал играть?

— Несколько лет тому назад.

— А почему?

— Почему что?

— Ну… Ковбой, играющий на фондовой бирже, — очень необычное явление. Как же ты начал?

— По-моему, ты задаешь слишком много вопросов.

Джози пожала плечами.

— Мне любопытно. К тому же не забывай: я твоя жена. Следовательно, должна знать о тебе все.

Бак задумчиво посмотрел в окно, потом бросил пронзительный взгляд на Джози.

— Через несколько месяцев ты будешь далеко от меня. Так к чему же все эти вопросы?

И в эту минуту Джози совершенно неожиданно поняла, почему Бак держался от нее на расстоянии, почему заставлял и себя, и ее работать до изнеможения, почему не позволял себе заниматься с нею любовью.

Его волновало то же самое, что и ее: он боялся влюбиться в женщину, с которой ему предстояла близкая разлука.

— Мне просто хотелось бы знать о тебе побольше, — искренне произнесла она, надеясь, что удовлетворит наконец испытываемое по отношению к Баку ненасытное любопытство.

Обычно вечерами после ужина они подолгу беседовали, сидя в шезлонгах и любуясь сверкающими звездами. Но Бак, как правило, старался не говорить о своем прошлом. Джози поняла, что он что-то скрывает. Но что именно? Задать ему этот вопрос напрямую она не решалась: у нее и своих секретов было предостаточно, куда более серьезных, чем его.

Неожиданно репродуктор, прикрепленный к окну машины, ожил, и раздавшиеся в нем звуки испугали Джози. Пакет с воздушной кукурузой выпал из ее рук, и хлопья рассыпались по всему сиденью.

— О, нет! — огорченно воскликнула она и стала собирать хлопья. Но Бак взял ее за руку. — Что? — Джози встретилась с ним взглядом.

Он смотрел на ее прекрасное лицо, чувствуя, что хочет эту женщину все больше и больше с каждой минутой. Ни к кому и никогда он не испытывал такого жгучего желания.

— Бак, надо убрать хлопья. Иначе они испортят сиденье.

Он с огромным трудом поборол себя, выпустил руку Джози из своей и перевел взгляд на экран.

Собрав хлопья, Джози приглушила звук репродуктора.

— Итак…

— Итак — что? — переспросил Бак, продолжая смотреть на экран.

— Мне показалось, мы хотели поговорить.

— Начался фильм.

— Но ведь…

— Пожалуйста, сделай звук погромче. Джози задумалась на минуту, затем прибавила громкость и откинулась на спинку сиденья.

Но Бак, постоянно чувствуя ее близость, уже не мог сосредоточиться на фильме. Он думал только о Джози. Он продолжал есть кукурузу, чтобы только занять руки и случайно не коснуться Джози. Краем глаза он следил за каждым ее движением, сгорая от желания целовать ее руки, губы и…

Черт! Как же становится жарко в машине!

Бак открыл окно и отпил колы. Стараясь отвлечься от мыслей о Джози, он все жевал и жевал не переставая. Одна за другой исчезли две сосиски, а потом и две плитки шоколада.

— Если ты закончил, то я пойду и выброшу мусор, — сказала Джози, когда развитие событий на экране поубавило свою стремительность.

Через минуту она вновь сидела в машине рядом с Баком.

— Спасибо, — поблагодарил он.

— Убирать — женская работа, — ответила она с некоторым сарказмом.

Бак пожал плечами и перевел взгляд на экран. В эту же самую секунду он почувствовал, как рука Джози скользнула по его ноге.

Бак вздрогнул от неожиданного прикосновения.

— Что…

Джози сняла со складки на его джинсах крошку воздушной кукурузы.

— О, спасибо, — выдохнул с облегчением Бак. Слава Богу, он ошибся, решив, что Джози его откровенно соблазняет.