Человеческое жертвоприношение

Жрец не мог быть посвящен вполне в мистерии мексиканской религии, пока не принесет человеческой жертвы. Этот ужасный обряд, который испанцы, завоевавшие землю, часто видели исполненным над их собственными пленными соотечественниками, совершался следующим образом: главный жрец нес в руке большой и острый нож, сделанный из кремня, другой жрец нес деревянный ошейник, остальные четыре жреца, служившие помощниками, становились в ряд у пирамидального камня с выпуклой вершиной, так что когда человек, приносимый в жертву, был положен на него лицом кверху, то получался такой выгиб тела, при котором малейшего надреза оказывалось достаточно, чтобы распороть живот. Два жреца хватали жертву за ноги, а два других за руки, между тем как пятый надевал ей на шею деревянный круг. Тогда главный жрец распарывал ей живот ножом и, вырвав из груди сердце, поднимал его к солнцу и потом повергал перед кумиром в одном из капищ наверху большой пирамиды, где совершался обряд. Тело жертвы окончательно сбрасывали со ступеней, которые шли вокруг всего здания. Таким образом, за несколько часов приносили сорок – пятьдесят жертв. Пленникам высокого сана и испытанной храбрости предоставляли возможность спастись от ужасной смерти, сражаясь с шестью мексиканскими воинами подряд. Если они одерживали верх, то им давали жизнь и свободу; но если они падали под ударами противников, то их тащили, живых или мертвых, к жертвеннику и там вырывали из груди сердце.

Облечение в кровавые кожи

Мы уже видели, что жрецы облекались в кровавые кожи жертв. Тот же самый ужасный обычай водился и в других случаях. На известных празднествах одевали человека в только что содранную с жертвы окровавленную кожу, от которой шел еще пар. Короли и вельможи не считали унижением для своего достоинства переряжаться таким образом и бегать взад и вперед по улице, прося милостыню, которая обращалась на богоугодные цели. Этот ужасный маскарад продолжался до тех пор, пока кожа не начинала разлагаться. На другом празднестве убивали женщину и в кожу ее одевали мужчину, который в этом наряде плясал целых двое суток вместе с остальными своими согражданами.

Перуанские мистерии

Инкасы, или повелители Перу, хвастали своим происхождением от солнца и луны, поэтому они поклонялись им наравне с великим богом, Паша-Камаком, одно имя которого было так свято, что его сообщали только посвященным. Был у них также кумир, называемый ими Тангатанго, что означало «Один в трех и трое в одном». Их тайные мистерии, о которых нам ровно ничего не известно, праздновались в большое ежегодное торжество первого дня сентябрьской луны, когда народ не спал всю ночь до восхода солнца; а при его появлении растворялись восточные двери большого храма в Каско, чтобы яркие лучи могли озарить золотого идола, стоявшего напротив входа. Стены и потолок этого храма были покрыты золотыми листами, а изображение солнца в виде круглого лица, окруженного лучами и пламенем, подобно тому как новейшие живописцы обыкновенно представляют солнце, было такого размера, что почти занимало всю стену. Кроме того, оно имело двойную толщину против листов на стенах. Девственницы солнца, которые, подобно весталкам Древнего Рима, поддерживали вверенный им Священный огонь и были обречены на безбрачие, ходили тогда вокруг жертвенника, пока жрецы объясняли мягкие и справедливые перуанские законы, так как перуанцы, наоборот, против обычаев их близких соседей, мексиканцев, вовсе не имели кровожадных обрядов, хотя некоторые испанские писатели, разумеется не видя ничего хорошего вне католицизма, да еще у язычников, обвиняли их в жертвоприношении «в громадном числе» маленьких детей от четырех до шести лет и также в убиении девственниц. Испанцы, наверно, имели в виду какой-нибудь неправильно понятый ими символический обряд.

Друиды, маги Запада

Тайное учение друидов во многом сходствовало с доктринами гимнософистов и браминов в Индии, магов в Персии, жрецов в Египте и всех жрецов древности. Подобно им, они имели два рода религиозных доктрин: внешние и внутренние. Их обряды совершались и в Британии, и в Галлии, хотя доведены были до гораздо большего совершенства в первой из этих стран, где остров Энглези считался их главным местопребыванием. Слово «друид» вообще производят от 5рвс;, «дуб», дерево, чтимое в высшей степени священным между ними; но произвести «друид» можно также от галльского слова druidh, «мудрец» или «кудесник».

Храмы

Их храмы, где хранился Священный огонь, вообще стояли на возвышении и в густых дубовых рощах; они были разного вида – круглые, потому что круг изображал эмблематически Вселенную; овальные, как намек на всемирное яйцо, от которого, по преданию многих народов, произошла Вселенная или, по преданию других, произошли наши прародители; змеевидные, потому что змея была символом Гю, друидского Озириса; крестообразные, потому что крест – эмблема перерождения, или с крыльями, чтобы изобразить движение божественного духа. Балдахином им служило небо, и построены они были из неотесанных камней, число которых согласовалось с астрономическими вычислениями. В центре находился камень больше других, и ему поклонялись как представителю божества. Три главных храма этого рода в Британии, несомненно, были Стонегенгский и Абурийский на юге и Шапский в Кумберленде. Где камней было мало, там они заменялись земляными валами, и храм состоял из высокого вала и рва. Их сооружение было настоящим геркулесовым подвигом; Стукели говорит, что стоило бы в настоящее время 20 тысяч фунтов стерлингов, чтобы возвести такую насыпь, как Сильбюри-Гилль.

Места посвящения

Адитум, или ковчег, мистерии назывался кромлехом и употреблялся как священный пастос или место перерождения. Адитум состоял из трех ребром поставленных камней, служивших поддержками большого плоского камня, положенного на них плашмя, так что образовывалась маленькая келья. Дом Кита Котея в Кенте был подобный пастос. Однако значительное пространство требовалось для обстановки посвящения в обширнейшем и наиболее удобопонятном размере. Поэтому Коер Сиди, где совершались друидские мистерии, состояло из ряда зданий, примыкающих к храму с покоями всякого размера, кельями, сводами, банями и длинными, искусно устроенными галереями, где были все принадлежности, чтобы нагонять страх, как делалось в подобных случаях. Эти места были преимущественно подземельями, и многие из пещер, находящихся в Англии, служили некогда местом действия для друидских посвящений. Великолепный Кастлтонский грот в Дербишире Стукели называет Адской пещерой, так точно как гигантские пещеры в Лёкингтоне и Бадминстере в Уилтшире, наверно, предназначались для подобных целей.

Обряды

Система друизма включала все религиозные и философские исследования, тогда известные на этих островах. Обряды носили несомненный отпечаток астрономических фактов. Их главные божества сводятся к двум – мужскому и женскому, великие отец и мать, Гю и Церидвен, отличавшиеся теми же характерными чертами, какие принадлежали Озирису и Изиде, Вакху и Церере или каким-либо другим высшим богам и богиням, изображавшим собой два начала всякого существа. Великие периоды посвящения наступали каждую четверть года и определялись течением солнца, когда оно достигало равноденственных и солнцестоятельных точек. Но временем годовых празднований была ночь на 1 мая, когда огни зажигались на кернах и кромлехах по всему острову и горели до рассвета, чтобы ввести майские игры, от которых взяли начало все национальные игры, и прежние и настоящие. Вокруг этих огней происходила хороводная пляска в честь солнца, которое в это время года, как говорили в смысле символическом, вставало из гроба. На празднестве преобладала распущенность, и продолжалось оно до тех пор, пока солнце не достигало высоты меридиана; тогда жрецы и последователи удалялись в леса, где происходили самые позорные оргии. Но торжественные посвящения совершались в полночь и включали три степени: первая, самая низшая, называлась евбаты, вторая – барды, третья – друиды. Кандидат сперва ложился в пастос, или гроб, где его символическая смерть изображалась смертью Гю, или солнца, и его возвращение к жизни, в третьей степени, символически изображало возвращение к жизни солнца. Кандидату надлежало вынести такие же искусы и пробы его храбрости, какие были употребительны в других странах, и потому лишним было бы приводить здесь их подробное описание.