Цель греческих мистерий более нравственная, чем религиозная

Цель посвящения в греческих мистериях была скорее нравственная, чем религиозная; в этом они отличались от индийских и египетских мистерий, которые были религиозными, учеными и политическими. В то время, когда мистерии введены были в Греции, наука уже перестала быть преимуществом немногих, политическая жизнь этой страны вызвала энергию в народе и сделала его строителем собственного величия. В этом уже видится заря новой эры – падение древнего поклонения природе и стремление человечества, посредством пытливого изучения и самостоятельных усилий, побороть природу, что диаметрально противоположно духу древности, состоявшему в полном смирении и покорности лица влиянию всесущего вещества.

Китайская метафизика

В китайской космогонии мы отличаем следы некогда преобладавшей во всем мире науки о свойствах вечной природы. Вещество – первобытное вещественное начало – предполагается действующим на самого себя, и таким образом возникают две силы. Первую, вещественное начало, называют Таи-Кеик и описывают как первое звено в цепи причин; это крайняя граница в безграничности, хотя посреди отсутствия всякого существования всегда существовало бесконечное Ли, или «начало порядка». Ли называется бесконечным, потому что невозможно представить его в каком-либо образе, так как это – вечное ничто. Это, несомненно, отрывочное предание самой древней метафизической системы в свете служило предметом насмешек новейших писателей, но читатель усмотрит, что, при всем несовершенстве изложения, это настоящее теософское учение.

Введение в китайские мистерии

Китайцы исповедовали буддизм в самой простой форме и поклонялись невидимому Богу всего за несколько столетий до христианской эры. Из учения Конфуция, жившего за пять веков до Р. X., видим, что в его время не было мистерий; они сделались необходимы только тогда, когда китайцы стали идолопоклонниками. Главная цель посвящения было погружение в божество О-ми-то-фо. Омито происходило от санскритского Армида, «неизмеримый», а Фо только другое название Будды. Буква Y изображала триединого Бога и была на самом деле неизреченным именем божества, Тетрактом Пифагора и Тетраграммой евреев. Радуга в мистериях была символом вновь появляющегося солнца и предметом поклонения, и это не в одном Китае, но и в Мексике.

Параллель между буддизмом и католицизмом

Общее сходство бьет в глаза так, что сами католики не могут не признавать этого и объясняют тем, что Сатана подделывается под истинную веру. Сходство существует даже в самых мелочных подробностях. У тех и других один верховный и непогрешимый глава церкви, безбрачие духовенства, монастыри мужские и женские, молитвы на неизвестном языке, молитвы святым и заступникам, а главное – Дева с Младенцем, также молитвы за умерших, повторение молитв с четками, подвижничество и рвение заходить за пределы положенного, добровольные обеты строгого соблюдения религиозных обрядов и самоистязание, ежедневное богослужение с зажженными свечами, состоящее из пения, окропления водой, поклонов и коленопреклонений, постные дни и праздники, религиозные процессии, изображения и картины и баснословные легенды, поклонение мертвым, исповедь, чистилище и т. д. В некоторых отношениях есть сходство и с богослужением евреев; они умилостивляют верховное существо кровью быков и козлов и жертвоприношениями. Сходство это объяснить нетрудно. Католицизм и некоторые другие вероисповедания – это буддизм, облеченный в новую форму. Много религий на земном шаре – одно суеверное искажение понятия о естественных явлениях. Предание о священнике Иоанне имеет основанием сходство буддизма с искаженной христианской верой. В XII столетии в Китае было многочисленное монгольское племя, исповедовавшее буддизм, который путешественниками был принят за восточную христианскую религию. Несториане, жившие между монголами, назвали главу их священником Иоанном, что и дало повод к преданию, будто среди Азии существовала христианская церковь, папа которой носил титул священника Иоанна.

Лао-цзы

Конфуций религиозный законодатель Китая, но Лао-цзы его философ. Он превзошел Конфуция в глубине и свободе мысли. Слово Лао, или Ли, трудно передать; сами китайцы определяют его как «вещь неопределенную, неосязаемую, в которой, однако, есть образы». Сам Лао-цзы, по-видимому, считает его равносильным «разуму». Философия Лао-цзы исполнена любви и мира и в этом отношении имеет много похвальных общих черт с учением христианства.

Новейшие китайские общества

Самое замечательное общество Тиантигуи, или Союз неба и земли, главное начало которого – равенство человечества и долг богатого делиться с бедным своим излишком. Когда посвящаемый с успехом выдержит самые строгие испытания, его ведут к главе, два члена ордена скрещивают над его головой свои сабли и каждой извлекают кровь, которую смешивают в одном кубке, – это священный напиток; к нему оба члена ордена прикладывают губы, после того как новичок произнесет клятву. Общество это распространено в южных провинциях Китая и на острове Ява. В центральных и северных провинциях Китая есть два других общества, вероятно происшедшие от первого, именно: общества Пелиан-киао, или Лотоса, и Тианли, или Небесного Разума. В депеше к лорду Абердину (1843) Генрих Поттингер намекает на существование четвертого общества, говоря: «Когда пение кончилось, Кийанг, китайский начальник, сняв с руки золотой браслет, подал мне его, объяснив в то же время, что получил его в детстве от отца и что с ним связана таинственная легенда, мне же стоит показать его где бы ни было во всем Китае, чтобы заручиться самым братским приемом». Другое еще общество, образовавшееся в начале этого столетия, – это «Триада», цель которого ознакомить беспечных и предубежденных китайцев с западной цивилизацией. Общество «Белые ненуфары», предводителя которого китайское правительство не могло никак разыскать, причинило много политических смут и бедствий.

Японские мистерии

По мнению японцев, мир находился в яйце до Сотворения, и это яйцо разбил бык – вечно повторяющаяся астрономическая аллегория, намек на Тельца, знак зодиака, который в прежнее время начинал год весенним равноденствием. Это тот же бык Апис, которому поклонялся Египет и которому евреи в пустыне воздавали божеские почести под видом золотого Тельца; тот же бык, который приносился в жертву в мистериях Митры и кровь которого оплодотворяла землю. Японцы поклонялись Тен-Сио-Дай-Дзину, божеству, которого называли сыном неизвестного бога, создателя солнца и луны. Готовящийся к посвящению проходил сквозь искусственные планеты, сделанные из подвижных кругов, изображающих вращение небесных тел. Зеркало было знаменательной эмблемой всевидящего ока их главного божества. В заключительном обряде подготовки новичка запирали в пастос, дверь которого, как утверждали, сторожило ужас наводящее божество с обнаженным мечом. Во время своего искуса желающий посвящения порой доходил до такой степени восторженности, что отказывался выйти из заключения в пастосе и оставался там до тех пор, пока не умирал от голода. За это добровольное мученичество было обещано нескончаемое блаженство в будущем. Религия японцев собственно буддизм, но с некоторыми изменениями. «Diabolo ecclesiam Christi imitante!»[16] – воскликнул Ксавье, увидев, как похожи обряды японцев на римско-католические обряды в Европе, и так как сказанное о буддизме в Китае и Тибете может быть повторено и относительно Японии, то восклицание Ксавье, который не был ни ученым, ни философом, вполне понятно.