забрать все его силы. А ещё, возможно, нервы и звёздочки на погонах, если в срок не отрапортует начальству о поимке, аресте, обвинении преступника и предъявлении необходимых доказательств.

– Тебе отдали дело об убийстве актёра?

– Угу. Вкусный ты варишь кофе, кстати, – ответил Архипов, смакуя последний глоток.

– Расскажи мне, что удалось выяснить.

Он отставил кофейную чашку и внимательно посмотрел на жену.

– Опа! Никак опять мою любимую попросили помочь, – догадался Руслан.

– Почему сразу попросили? Мне нравится этот актёр. Выразительное лицо, благородные роли, – попыталась возразить Клептоманка.

– Ты даже телевизор не смотришь, а он, в основном, в сериалах снимается. Какой тут любимый актёр?! Ты пытаешься запудрить мне мозги, дорогая, – сказал Архипов и с укором склонил голову в бок.

– Ну, ладно, ладно. Раскусил ты меня. Приходила Алёнка, плакала, закрывала лицо руками, ты же её знаешь. В общем, я обещала ей помочь.

– Как?!

– Найти настоящего убийцу. Как ещё?!

– Регина, ты ждёшь нашего первенца. Какие к чертям собачьим убийцы?!

Регина надула губы и пошла мыть посуду. Она сама не поняла, почему в чашку закапало, а лицо стало влажным. Ручейки слёз полились сами собой.

"Каррр!"

Ворон подлетел, подволакивая сломанное крыло, и сел на раковину.

"Скажи ему про медицинский центррр! Что ты болото ррразводишь? Горррмоны выплескиваются что ли"?

– Ну и что там Григорий тебе советует? – спросил Архипов, отрываясь от смартфона.

Руслан знал, что его жена понимает домашнюю птицу и иногда разговаривает с ней. Они секретничали даже в его присутствии.

– Ничего, – ответила Ростоцкая дрогнувшим голосом.

– Подожди, подожди, ты что плачешь?

Архипов встал и подошёл к Регине. Развернул её к себе, выгнулся, пытаясь поймать её взгляд – она его прятала.

– Стыдно плакать по пустякам, – сказал Руслан и прижал её к себе.

Она положила голову ему на плечо. Он гладил её по спине и распущенным чёрным волосам. Руслану они очень нравились – мягкие, шелковистые, с небольшой волной. И тут Регина разрыдалась.

– Алёнка обещала устроить меня в перинатальный центр "Мать и дитя" и оформить контракт на программу "Комфортные роды". Знаешь, какие там врачи? – спросила она, всхлипывая.

– Самые лучшие в области, – ответил Архипов, продолжая гладить волосы.

– Вот. А у меня угроза. И вообще, я – старородящая-я-я-я, – рыдала беременная.

– Ну, ну, успокойся. Ты для меня всегда будешь молодой.

Руслан продолжал гладить.

– Не плачь. Хорошо, я тебя беру в расследование и допускаю к материалам дела.

"Уррра!" – закаркал Гриша, прыгая на столешнице.

– Спасибо! – сказала Ростоцкая, оторвав голову от плеча мужа.

Слёзы мгновенно высохли. Глаза засияли. Только покрасневший нос выдавал недавнюю истерику.

– Но с одним условием, – добавил Архипов с серьёзным видом.

"С каким?"

– С каким? – одновременно с вороном спросила Ростоцкая и немного отодвинулась от мужа.

– Давай заключим договор. Если у нас родится мальчик, то его называешь ты, а девочку назову я.

– Хорошо. Договорились, – после небольшой паузы ответила Регина. – А как ты назовёшь девочку?

– Алла, – ответил Архипов и вышел из кухни.

"Будет как попугай".

– Это ещё почему? – спросила Ростоцкая, возвращаясь к недомытой посуде.

"Алла Руслановна Архипова. Сокращено – АРА".

– А, понятно. Я всё-таки думаю, что будет мальчик.

"Лишь бы здоровый".

– Точно!

В салоне автомобиля по дороге на работу Архипов рассказал, что удалось выяснить.

– Докладываю. Лев Амурский родился в Старграде в одна тысяча девятьсот девяносто втором году. В нашей школе, кстати, учился. Только вряд ли ты его помнишь.

– Не помню.

– Потому что он был лет на восемь нас моложе. Снимался в дешёвых сериалах. Известность приобрел после роли в фантастическом боевике. Этой весной ему предложили роль героя-земляка в патриотическом фильме, и Лев приехал в Старград. Вчера утром таксист нашёл его труп с ножевыми ранениями в кустах у дома, где проживал Амурский. Пока всё.

Архипов высадил жену у архива, поцеловал, взял с неё обещание не расстраиваться из-за пустяков и уехал. Ах, впрочем, может беременным полезно иногда выпускать лишнюю влагу из организма?

Регина пришла на работу, поздоровалась и первым делом включила компьютер – работы сегодня непочатый край. Села и чуть не захлебнулась слюной. С круглого столика доносились немыслимые ароматы. Зинаида Ивановна принесла домашнее печенье. Ореховое. Рассыпчатое. Тающее во рту.

– Нет! Это невыносимо вкусно. Зинаида Ивановна, Вы меня раскормите, и я превращусь в слона, – упрекнула Ростоцкая, уплетая третье печенье подряд.

– Ничего, ничего. Ты же за двоих теперь ешь. Родишь, набегаешься с малышом, схуднёшь. Будешь опять как тростиночка, – сказала Глушко, отпивая горячий чай и прищуриваясь от пара, исходящего из чашки.

– Слышали, Льва Амурского убили? – спросила Регина. – Знаете такого актёра?

– Кто же его не знает? Тоже мне новость. Весь Старград гудит как полный улей. Такой лапочка был. Красунчик. Эх, была бы я помоложе, давно бы его охомутала.

Регина улыбнулась самоуверенности коллеги. Красавицей Глушко трудно было назвать, тем более сейчас, когда она в возрасте и сильно располнела. Всё-таки кулинарные способности напрямую отражаются на фигуре. Надо принять во внимание! Но вот её обаяние, чувство юмора, вечный позитив и бронебойная харизма могли сломить любое сопротивление.

– А про семью его что-нибудь слышали? – на всякий случай спросила Регина, раздумывая брать ли ей четвёртое печенье.

– Батько его частенько в администрации города ошивался. Там его иногда Зинаида и встречала. Видный мужчина, предприниматель. Товар ширпотребный возил что ли. Не помню. А мати Лёвкина при товаре этом была.

– На рынке продавала? – уточнила Ростоцкая, доедая печенье.

– Ага. Торговала, значит. Хата у них – полная чаша была. Гостей со всех волостей собирали. Столы ломились от харчей, от деликатесов. А в девяностых с продуктами плохо было, если помнишь.

– Помню, да. Кризис случился, инфляция.

– Да, да. Так вот. Мати Лёвкина, добрая душа, помогала, кто что попросит. Делилась. У соседки сын захворал, так она ему на лекарства и на операцию денег дала, не поскупилась. Братья, сёстры, племянники, десятая вода на киселе – все у Амурских столовались, с протянутой рукой как в банк ходили. И что ты думаешь?

– Что?

– Когда родителей в машине взорвали, говорят, что конкуренты расправились, ни одна тварь сиротам не помогла. Все отвернулись.

– Не может быть! А как же братья, родня как же? – удивилась Регина.

– Эти братья первые добро из магазинов растаскивали. Друзья, так называемые, дом стороной обходили. Только одна бедная соседка ходила к сиротам, то супом накормит, то дровами поделится. Так и выкарабкались. Дивчина старшая – Лизой кличут, зараз пошла работать в больницу, санитаркой, кажись, а хлопец – Лев Амурский, доучился в школе и в Москву уехал. На актёра, вишь, выучился.

– Печальная история, – сказала Ростоцкая, встала из-за стола, убрала за