Пусть проспится. Глядишь, фантазии поубавится. Этого человека не должно быть много, он выводит из себя, потому что он – везде…

– На работу возьмите, – буркнул Горин.

В кабинете установилось молчание.

– И ведь не шутит, – наконец выдохнул Куренной. Он закусил губу и стал оценивающе поедать глазами «вечного» задержанного.

– Пригожусь, капитан. – Павел выдержал взгляд. – Мне некуда ехать, сам знаешь. Мое прошлое вам известно, оно сомнений не вызывает. Хочу найти убийцу Екатерины, помогу, чем смогу. Опыт есть, интуиция на месте. Вам люди нужны – в отделении кадровый голод, большинству сотрудников не хватает опыта. Готов пойти на низшую должность, на любую зарплату. Ты же несерьезно про суд за Глисту? Легко докажу, что он напал на меня и пришлось действовать жестко. Самооборона чистой воды. Так что, Куренной? Ценные работники не требуются?

– Вот черт… – Куренной, грозно нахмурившись, заколебался. Его явно выбили из колеи. – Наглец ты, Горин, кем себя возомнил? Начальство решает такие вопросы, а не я…

– Подожди, Вадим, – заволновалась Кира. – Ты же не собираешься всерьез рассматривать этот вопрос?

– Ладно, в камеру его, – скрипнул зубами капитан, – пусть посидит, образумится, заодно и протрезвеет…

Глава 4

Но уже вращались невидимые шестеренки, пришел в движение неповоротливый механизм государственной машины. За три часа удалось выспаться. Состояние улучшилось. Тюрьма так тюрьма. Колыма, по отзывам тех немногих, кто оттуда вернулся, – исключительно живописный край с уникальной природой и людьми. В кабинете, куда ввели Павла, сидел смутно знакомый рослый майор с орденскими планками на темно-синем мундире. Он смотрел с прищуром, придирчиво. Мужчина имел немалый вес – и не только в физическом плане. Человеку было изрядно за сорок, но смотрелся он моложаво. Глаза были маленькие, сведены к переносице, под носом темнела полоска усов. Седина в волосах отсутствовала – что усиливало моложавость. Офицер вышел из-за стола, помявшись, протянул руку. Пот хлынул со лба Горина. Не здороваются за руку с тем, кого собираются посадить…

– Волнуешься? – усмехнулся майор. – Ничего, что я на «ты»? Привычка, менять не собираюсь. Виделись уже, но все равно. Скобарь Юрий Евдокимович, руковожу районным отделением внутренних дел. – Мужчина вернулся за стол. – Ты присаживайся, не маячь. Можешь не представляться, доложили уже. Горин Павел… – Скобарь глянул в шпаргалку, – Андреевич… Странная ты личность, Горин, но любопытная, не отнять. Мы еще раз сделали запрос, даже описали внешность – данные о тебе подтвердились. Ты сядешь или нет?

– Виноват, товарищ майор. – Горин присел на краешек стула.

– Попутно с подтвержденными данными получили не красящие тебя сведения… Понимаешь, о чем я?

– Понимаю, товарищ майор.

– Ладно… – Майор Скобарь, невзирая на безобидную внешность, был непрост, смотрел подавляя. Глаза сузились в колючие щелочки. – Нам нужны люди. Нужны в принципе, а опытные, со стажем – особенно. Но мы не хотим неприятностей. Можешь получить работу, но с одним условием: партработников и прочих ответственных товарищей не калечить.

– Договорились, Юрий Евдокимович… – Сердце учащенно забилось. Не вывелись еще руководящие работники с чувством юмора и умением принимать нестандартные решения.

– Куренной сообщил о твоих выводах по поводу банды и всего прочего… – Скобарь сделал скептическую мину. – Гладко стелешь, как говорят в некоторых кругах… Сам-то в это веришь?

– Это только версия, Юрий Евдокимович.

– Вот и забудь про нее. Организованной банды нам только не хватало. Больно смело ты все факты приводишь к одному знаменателю. Ладно… Прежние звания, должности и заслуги временно аннулируются. Будешь рядовым оперативником на испытательном сроке. Про звание пока забудь – хватит лейтенанта. Зарплата пятьсот двадцать рублей – большего выбить не сможем. Есть где жить?

– Снимаю квартиру на Кленовой…

– Да, – майор криво усмехнулся, – о твоих приключениях мне уже доложили. Убийство Глистова – вынужденная самооборона. Дело открывать не будем, но если захотят с тобой поговорить прокурорские, не удивляйся. Понятно, что из-за этой мрази никто не будет портить тебе жизнь… Людей катастрофически не хватает. В штате отделения тридцать восемь человек. В основном постовые, патрульные. Три машины ГАЗ-М1 – списаны с баланса армейских, можешь представить, в каком они состоянии. Местные Кулибины над ними пошаманили, пока на ходу. Есть еще полуторка – на ней развозят патрульную службу. Также небольшой отдел криминалистов во главе с Шефером Борисом Львовичем – ты его, наверное, видел. Ну, и сам уголовный отдел. В нем шестеро, будешь седьмым. На город с населением десять тысяч, где постоянно кого-то грабят и насилуют, – мало. Куренной из местных, служил опером, в сорок втором ушел на войну добровольцем, два года провел на фронте, комиссован по ранению. Не смотри, что он такой живчик, несколько осколков извлекли из живота – бывает, что прихватывает. Латышева резкая, прямая, но работница нормальная. Тоже местная. Остальные – Золотницкий, Мамаев, Саврасов – парни башковитые… в общем, кто откуда. Осели во Вдовине, получили работу. Есть еще «долгожитель» – Шурыгин Иван Кузьмич, приболел, но скоро выйдет. Его особо не гоняют – под шестьдесят мужику. Ветеран, так сказать, советских правоохранительных органов. Как Гражданская отгремела, сразу в милицию пошел – с бандитизмом бороться. Он уже тогда немолодой был. Звезд с неба не хватает, но наш человек, до старшего опера дослужился. Пора на пенсию отправлять – развалился он совсем… В общем, с паспортом дуй к бухгалтеру Катаеву, я уже дал ему указание. Получишь временное удостоверение – до постоянного придется дорасти…

– Вы тоже местный, Юрий Евдокимович?

– Теперь – да. – Гримаса раздражения омрачила лицо Скобаря. – Прибыл в город в феврале прошлого года – на плечах, так сказать, наступающей армии. Ранее возглавлял райотдел милиции в Костроме. Отправлен по партийной разнарядке. Тут все в руинах лежало, в городе анархия творилась, криминальный элемент даже не прятался. Кадры заново восстанавливали, огнем выжигали уголовную нечисть. Сейчас в городе порядок – в общем и целом. Имеют место отдельные проявления… – Скулы начальника милиции частично побелели. – Что еще желаешь про меня узнать, Горин? Есть семья – привез с собой жену, дочь – в следующем году оканчивает школу, скоро исполнится семнадцать лет…

– Тут такое дело, Юрий Евдокимович… – Павел замялся. – Девушка погибла… Вам должны были доложить. Похоронить ее надо.

– Да, знаю. – Лицо начальника слегка омрачилось. – Соболезную, это убийство мы тоже должны раскрыть. Все понимаю, бери два дня, заканчивай свои дела. Завтра третий день – завтра и хорони. Можем выделить машину. Денег на погребение, извини, выделить не можем, их просто нет. Не удивлюсь, если товарищу Катаеву однажды придется застрелиться.

– Не надо стреляться, товарищ майор, я сам все сделаю, деньги пока есть. Послезавтра выхожу.

– Как у тебя с этим? – Майор немного смутился