Сунув ноги в босоножки, Молли повернулась к туалетному столику, чтобы закончить макияж, но руки у нее так тряслись, что ей пришлось отказаться от этого. К счастью, она успела подвести глаза и наложить тени. Крем, румяна и невидимая пудра тоже были на месте, замаскировав веснушки, высыпавшие у нее на носу и щеках. Оставалось лишь подкрасить губы.

Накануне она купила две новые помады, «бронзу» и «пламя», обе суперстойкие. Она ненавидела, когда отпечатки губ остаются на чашках и стаканах. И с сожалением смотрела на женщин, которым то и дело приходится подкрашиваться. Вся купленная ею косметика должна была по идее оставаться на лице весь день. И всю ночь, если нужно. Будет ли такая ночь? Она заставила себя не думать об этом — у нее сейчас другие задачи.

Каким-то образом ей удалось наложить бронзовую помаду куда следовало, не размазав ее по всему лицу, несколько раз провести щеткой по волосам, сделать несколько глубоких успокаивающих вдохов — и она была готова. Причем как раз вовремя, потому что когда она выглянула из окна своей спальни, то сразу же увидела, как новая красная машина Лайэма одолевает подъем.

Ее желудок свело судорогами, сердце бешено стучало. Последний взгляд на себя в зеркало — будь что будет! В этот момент Молли меньше всего хотелось столкнуться в дверях с матерью и получить порцию презрительных замечаний.

Рут вошла в дом как раз тогда, когда Молли направлялась к двери.

— И куда же это ты собралась, такая размалеванная? Хотя нет, можешь не говорить, я и сама могу догадаться. Видела, как он проехал, когда поднималась на холм. И ты сразу помчалась ему показываться. Святые небеса! Да ты просто глупышка, Молли Маккрэй. Ты все равно и в подметки не годишься этой его приятельнице. Можешь наряжаться и раскрашиваться во все цвета радуги сколько угодно, это ровным счетом ничего не изменит. Во всяком случае, когда речь идет о Лайэме. Конечно, здесь есть и другие мужчины, не такие разборчивые. Только они никогда не женятся на девушках, которых куда-то приглашают.

Уверенность Молли была поколеблена. Но она слишком далеко зашла, чтобы ее можно было остановить. Обида захлестнула Молли — язвительные замечания матери выбили почву из-под ног. Но она взяла себя в руки.

— Может, и верно, что я не гожусь Рокси в подметки, мама, — сказала она дрожащим от волнения голосом. — Но все же надеюсь, что я не так уж плоха. И, к твоему сведению, я не собиралась «показаться Лайэму». Это он позвонил, когда тебя не было дома, и пригласил к ним на обед. Похоже, он собирается порвать с Рокси. У меня, возможно, и нет шанса понравиться Лайэму, но это не дает тебе права так унижать меня, мама. Это невеликодушно.

Ее мать была явно потрясена услышанным, потом ее стали обуревать угрызения совести.

— О, Молли… я… я… Боже мой. О, прости меня, прости. Я… я просто не хочу, чтобы тебе причинили боль…

— Тогда хотя бы сама мне не причиняй боль, — ответила Молли и, не дав матери прийти в себя, выскочила из дома и помчалась по дорожке, подгоняемая яростью. Оказавшись на проезжей части и повернув направо, Молли на ходу бормотала про себя что-то не совсем приличествующее леди.

— Ну и ну, — нараспев произнес мужской голос. — Только почему такое дурное настроение?

Молли неловко остановилась с разбега, вскинула глаза и увидела Лайэма, прислонившегося к открытой дверце автомобиля и наблюдающего за ней. Прищурившись, он всмотрелся в ее «новое» лицо, потом снова перенес внимание на то рыжее великолепие, которое украшало ее голову. Она не могла бы сказать, как он отнесся к ее метаморфозам.

— Ты… тебе не нравится? — почти простонала она после некоторого молчания, вскинув руку к волосам тем извечным женственным жестом, который как бы требовал одобрения и в то же время помогал справиться с сомнением.

Лайэм выпрямился, захлопнул дверцу машины и посмотрел на нее через плечо.

— О чем ты спрашиваешь? Что здесь может не нравиться? Ты выглядишь шикарно. Но я думаю, ты и сама это знаешь, верно?

Молли ответила ему сердитым взглядом. Вот и все «потрясение» Лайэма от ее неожиданной красоты!

— Я всего лишь сделала то, что ты тогда предложил, — запальчиво ответила она.

— Верно. Но я, честно говоря, никак не ожидал, что ты это сделаешь. Наверно, недооценил могущество твоего мистера Икс. Ну и как? Он уже видел тебя в новом качестве?

Молли было ощетинилась, потом вздернула свой небольшой подбородок и посмотрела Лай-эму в глаза.

— Если хочешь знать, да, видел.

— И наверняка сказал, что ты выглядишь великолепно.

Ситуация опять толкала Молли на эту игру с мистером Икс, игру, которая до некоторой степени снимала боль, причиняемую непроходимой слепотой Лайэма. Почему он не может догадаться? — изводила она себя. Неужели он не понимает, что она любит его? Иначе зачем бы ей так отчаянно искать его одобрения?

— Он буквально так и сказал, — спокойным тоном ответила она.

Лайэм моментально нахмурился.

— И где же ты видишься с этим… Дон-Жуаном — пожелал узнать он.

Молли постаралась улыбнуться загадочной улыбкой. Ее забавляло то, что мистер Икс явно не нравился Лайэму. Если бы он только знал!

— Ну, он живет тут недалеко, и я встречаю его время от времени. Но, как я уже говорила, моя личная жизнь совершенно тебя не касается. Пойдем-ка лучше в дом, поможем твоей матери переставить мебель, — продолжала она напористо, что было совсем не в ее духе. — Время бежит, знаешь ли, а я собиралась еще поколдовать над своей внешностью перед началом рабочей недели. Хочу, чтобы завтра утром мои коллеги тоже восхитились мною, как и ты. Он бросил на нее недоверчивый взгляд и покачал головой.

— Говорят, когда женщина меняет цвет своих волос, она и сама меняется. Я начинаю в это верить.

— Правда? Ты был знаком с Рокси до того, как она осветлила волосы перекисью? И она была милашкой до того, как стала крашеной блондинкой?

— Мы сейчас говорим не о Рокси, мисс Язва. Именно это я и имею в виду. Раньше ты никогда не была стервозной. И не имела привычки разгуливать, бормоча под нос ругательства.

— Может, раньше ты просто этого не слышал. Может, ты вообще не знаешь, какая я на самом деле, Лайэм. Может, ты никогда не останавливался, чтобы понюхать цветы.

— Я никогда не останавливался, чтобы понюхать цветы? Что, черт побери, это значит и каким боком касается твоего превращения в мегеру?

Молли засмеялась, а Лайэм насупился. Именно в этот момент входная дверь открылась и на крыльцо вышла его мать.

Бэбс Делани была красивой женщиной. Ей не было еще шестидесяти, высокая и стройная, с умными голубыми глазами и модно подстриженными пепельными волосами, в которых перемешивались более светлые и более темные пряди, — она нравилась Молли. В отличие от сына она явно симпатизировала женщинам в брюках, потому что сама из них не вылезала. Сейчас на ней были свободные бежевые брюки из хлопка и легкая блуза навыпуск с ярким цветочным рисунком. На шее висели на золотой цепочке очки.