То, что контролируете вы, в свою очередь контролирует вас. Такие отношения всегда двусторонни.

То же самое относится к техническому прогрессу. Технологии делают нашу жизнь безусловно приятнее, но чем больше удовольствия мы получаем с их помощью, тем сильнее от него зависим. Мы больше не можем жить без технологий.

Я уже выработал новую зависимость от устройств, которые делают мою жизнь более эффективной, и я не одинок в этом пристрастии.

Как бизнес-консультант я часто провожу встречи, на которых присутствуют до 30 руководителей. Мы обсуждаем различные рабочие проблемы. Занимаясь этим уже более 40 лет и по всему миру, с годами я стал замечать перемену в поведении участников подобных собраний: в так называемых развитых странах удержать внимание группы становится все сложнее, потому что многие во время встречи читают или печатают на смартфонах или ноутбуках.

Я прошу своих слушателей прекратить это, и они прекращают, но спустя несколько минут все их внимание снова приковано к блэкберри (которые не зря стали называть «крэкберри», признавая этим возникающую зависимость от данного мобильного устройства).

И не только эти руководители болезненно привязаны к своим смартфонам. Моя жена отказывается идти со мной в кино, если я не оставлю свой блэкберри дома. Часто бывало, что во время сеанса он начинал вибрировать, и я, вместо того чтобы смотреть фильм, начинал читать и отвечать на электронные письма.

Супруги моих клиентов говорят, что рано или поздно разведутся из-за мобильных телефонов. Многие считают нормальным прямо во время разговора даже на срочные и важные темы прерываться, чтобы ответить на звонок или сообщение по работе.

Конечно, все эти звонки и сообщения могли бы подождать. Безусловно, все это не столь важно, и никто не умирает. Тем не менее мы никак не можем оставить без внимания вибрирующий телефон. Попробуйте его у нас отобрать – и мы солжем, украдем, сжульничаем – словом, сделаем все ради возвращения своего гаджета.

Разве это не аддиктивное поведение?

Речь идет не только о блэкберри и айфонах. Подумайте о «Фейсбуке», «Твиттере» и блогах. Появилось так много интернет-сообществ и социальных сетей, что моя продуктивность не растет, а снижается. Не пробовали засекать, сколько времени вы проводите в интернете и социальных сетях?

Почему мы так себя ведем? Это зависимость. Мы пристрастились к ощущению, что кому-то нужны, что для кого-то существуем.

С точки зрения модели PAEI это очень похоже на зависимость типа I (интегратор) – зависимость от принадлежности к чему-то, потребность налаживать с кем-то контакты. Зависимость этого типа особенно сильна, поскольку всем людям необходимо чужое внимание, общение. Именно поэтому одиночное заключение считается худшей формой наказания в тюрьме: без взаимодействия с окружающими заключенные перестают чувствовать себя людьми.

Интернет-технологи активно используют нашу потребность в отношениях с другими людьми. Например, мой сын-подросток проводит неимоверно много времени в чатах. Если я пытаюсь запретить ему пользоваться интернетом, он реагирует так, словно я приговариваю его к одиночному заключению.

Кажется, что новые технологии должны давать нам больше свободы. И новые устройства действительно решают проблему физической изоляции и делают наше общение проще и приятнее. Но одновременно они порабощают нас, потому что мы впадаем в зависимость от них.

Что же делать?

Развитие технологий не может и не должно быть остановлено (Унабомбер уже пытался и за это отсиживает пожизненное заключение в тюрьме[31]). Нам необходима самодисциплина.

Кто выживет в нашем мире? Тот, у кого хватит силы воли сказать «нет» и этой зависимости, так же как и всем описанным выше.

То, что контролируете вы, в свою очередь контролирует вас. Такие отношения всегда двусторонни.

Успех не «где-то там». Он «здесь и сейчас». Потому и проблемы наши тоже не «где-то там», а «здесь и сейчас». Мы искали врага, и мы его нашли. И вы понимаете не хуже меня, кто этот враг.

В одной из своих лекций я привел следующую историю в качестве примера того, что не стоит бояться конфликтов, вырастающих из противоречий. Нужно пытаться научиться чему-то новому у человека, который не разделяет наше мнение. История называется так: «Ищите пони».

У одного человека было двое маленьких сыновей. Один был абсолютным пессимистом. Все казалось ему ужасным. Ничто его не устраивало.

Другой был абсолютным оптимистом. Все всегда его радовало. Ничто не представлялось проблемой.

Отец решил провести эксперимент, чтобы попытаться изменить взгляды сыновей на жизнь.

Сына-пессимиста он закрыл в комнате с самыми интересными игрушками, чтобы показать, что жизнь не так уж плоха.

А сына-оптимиста закрыл в сарае, полном конского навоза, чтобы показать, что не все в жизни идеально.

Через некоторое время отец вернулся, чтобы посмотреть, как идут дела.

Сын-пессимист сидел посреди комнаты с игрушками и плакал навзрыд: «Слишком много игрушек. Я не могу решить, с какой поиграть. Мне так плохо, жизнь просто ужасна».

Сын-оптимист раскидывал навоз лопатой, насвистывая жизнерадостную песенку. Когда отец спросил его, чему он так радуется, сын ответил: «Тут столько навоза, что где-то поблизости обязательно должен быть пони».

Когда с вами спорят, не обращайте внимания на весь сопутствующий навоз. Лучше спросите себя: где же пони? Что ваш оппонент знает, думает или полагает, чего вы не знаете? Почему он с вами не соглашается? Чему вы можете научиться в этой ситуации? (Конечно, если, выслушав оппонента, вы так и не узнаете ничего интересного, то есть когда вас окружает один навоз и никаких пони, можете смело игнорировать такого собеседника – он просто тратит ваше время.)

Рассказывая эту историю, я вдруг осознал, что в ней скрыта еще одна мораль: сыновья сами выбрали, как себя чувствовать.

«Вы несчастливы настолько, насколько хотите этого», – гласит пословица. Мы выбираем для себя, быть нам счастливыми или несчастными. То, какие эмоции мы переживаем, не связано с тем, что некое обстоятельство заставляет нас их чувствовать. Счастье никак не зависит от внешних обстоятельств. Только наш выбор имеет значение.