Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фрей поняла, что переступила некую черту. Её напугало исчезнувшее доверие со стороны Алекса. Там, наверху, в комнате, между ними возникла какая-то тонкая ниточка понимания. И сейчас она со звоном лопнула.
— Алекс, прости, — сказала она тихо. — Я сморозила глупость.
Алекс поискал в её словах и позе страх — страх физического насилия с его стороны — но не нашёл. Не чуждый доверчивости и наивности, он поискал в её словах искренность. И не нашёл её тоже.
Его паранойя уже вовсю звонила в колокольчик на дверях подсознания. Где-то, самую малость, Фрей сегодня переиграла. А если так, то Лэн не просто сболтнула наверху лишнее, про его, Алекса, секреты. Фрей и Лэн слишком много знали о нём, больше, чем кто-либо ещё в Эйоланде. И при уме и жестокости Фрей их знание превращалось в оружие.
Пятнистый дурак, обругал он себя. Никогда не доверяй енотам и лисам — простейшее правило выживания, которое он столь беззаботно нарушил.
Он шагнул вперёд и обнял Фрей, прижимая к себе и покачивая. Настало его время играть роль, и он окунулся в неё с головой.
Когда она отстранилась от него, он улыбнулся и погладил её по макушке.
— Давай забудем. Хорошо?
Она слабо улыбнулась в ответ.
— Фрей… — он двумя руками взлохматил ей голову.
Она сжалась, отмахиваясь от него, и рассмеялась.
— Ну, обещаешь? — он принялся дурашливо щекотать её.
— Обещаю. Алекс, ну перестань!
— Ладно, ладно. Перестаю.
Она посмотрела на него.
— Алекс, иногда ты такая лапа. А иногда — самый настоящий засранец.
— Говорят, все леопарды такие, — менторским тоном откликнулся он. — Но, про енотов рассказывают ещё более страшные вещи.
— Какие же?
— Ну… говорят, например, в квартале Аро обитают еноты-клептоманы, не способные пройти мимо чужого грузовика с оружием. И будто бы оружие это они прячут в своих подвалах, и по ночам приходят им любоваться, втайне от других жителей. Как думаешь, правда?
— Врут, конечно. Никаких подвалов у енотов нет, а смотреть на оружие можно почти всем и только днём. Если не веришь, можешь убедиться сам.
— Конечно, не верю. Разве способны достопочтимые жители города клеветать? К тому же, ты не упомянула про клептоманию.
— Спроси у Корна. Боюсь, правда, тебе придется долго разъяснять ему, что это такое. Так мы идем смотреть на оружие или нет?
Они обошли контейнер и направились к столу Корна. Тот, открыв дверцу большого шкафа, внутри которого различался некий механизм, устанавливал туда брусок металла, с подписанной на нём мелом большой цифрой 2. На столике рядом громоздилось ещё несколько пронумерованных брусков. Брусок с цифрой 1 лежал в стороне, с выдавленным посередине углублением. Рядом помигивал зелёной кривой графика планшет.
Заметив их, Корн закрыл дверцу и выключил питание машины. Повернувшись к Алексу и Фрей, он вынул из уха наушник. Из крохотных динамиков полилась музыка.
Алекс узнал Лирса — популярную музыкальную группу Эйоланда. Пожалуй, самую популярную. Алексу она тоже нравилась, хоть непосредственно музыку Лирса он считал слишком уж идеальной в своём звучании. Но вокал… Вокал у них был хорош и пробирал до самой последней шерстинки на загривке.
Тут его внимание привлекла стойка с оружием, которая стояла рядом со столом Корна.
— Вот же блядство-то какое! — выругался он в сердцах.
Алекс шагнул к стойке и вынул из неё автомат. Магазин отсутствовал, но Алекс заметил его на столе. Он привычно опустил вниз флажок предохранителя и оттянул затвор. Убедившись, что патрона внутри нет, он дернул рукоятку сильнее и нажал на спусковую скобу. Раздался сухой щелчок.
Алекс всё тем же привычным жестом утопил кнопку ствольной коробки, снял её и изучающе оглядел внутренности автомата. Принюхавшись к ним, он повернулся и уставился на Фрей и Корна.
Фрей едва не отшатнулась от плескавшегося в его глазах глубокого потрясения. Он попытался что-то сказать — и не смог. Глянул на магазин, подхватил его и, не глядя, вставил в раструб приемника. Тут же передёрнул затвор.
Она испугалась, что он выстрелит, но Алекс вытащил магазин обратно и выбросил движением затвора патрон из патронника. Затем медленно и задумчиво положил винтовку обратно. Взгляд его упал на пистолет. Он не стал брать его в руки, но Фрей могла поклясться чем угодно: Алекс узнал и его тоже, и прекрасно умеет с ним обращаться.
— Знакомые штуки?
— Да уж знакомые, всё верно. Не то слово, какие знакомые.
Он снова вытащил винтовку из стойки, кажется, так и не в силах поверить своим глазам. Но, пока Фрей и Корн изнывали от нетерпения, он внимательно обдумывал замеченное периферийным зрением.
Ствол кем-то оставленной пневматической винтовки, выглядывающий через верхнюю лестницу. Дротик с ампулой, небрежно валяющийся на столе Корна. Несколько меловых кругов диаметром с полметра, нарисованных на полу. Большая доска на стене, прикрытая занавеской, сквозь которую, если напрячь фантазию, можно различить схему боя. Ростовая мишень в дальнем углу, испещренная попаданиями дротиков.
Алекс не стал бы сводить их в общую картину, если бы несколькими минутами раньше не разглядел в глазах Фрей совсем не свойственное ей выражение.
Фрей Мэйтата перестала его бояться. По опыту Алекс знал — просто так страх не исчезает сам по себе. Он притупляется со временем, если его не стимулировать. Но, чтобы он исчез, необходима причина. Например, исчезновение объекта страха.
Страх — он как задача. Если её решить, то страх исчезнет.
Алекса Багенге решили. Решили, как задачу, найдя, скорее всего, даже не один ответ, — подумал он. — Ответ на все случаи жизни.
У Фрей появился некто, способный находить ответы и решать задачи. И даже решать Алекса.
Леопард был дотошным и методичным, а потому сразу нашёл ответ к собственной, только что возникшей, задаче. В его мысленной записной книжке, в графе