В 80-е лейбл Jive стал родным домом для таких классических рэп-исполнителей, как Скулли Ди, DJ Jazzy Jeff & The Fresh Prince, KRS-One и A Tribe Called Quest. Позже Колдер подписал суперзвезду ар-энд-би Ар Келли и его протеже (и несовершеннолетнюю невесту) Алию. Внимание к хип-хопу в итоге привело к разрыву Колдера с Клайвом Дэвисом – последний не жаловал этот жанр. «Он все время спрашивал, зачем я трачу на это время, – рассказывал позже Колдер, – вместо того чтоб искать новые группы вроде A Flock of Seagulls». Но рок-группы, как правило, писали собственный материал, что не вписывалось в стратегию, перенятую Колдером от Motown.

Создание музыки можно сравнить с производством на малом предприятии. Для написания хита требуются многочисленные и разнообразные ресурсы, и не каждая группа может себе их позволить. Колдер искал артистов, согласных на его непосредственное участие в их деятельности. Один осведомленный сотрудник музыкальной индустрии рассказал журналу Billboard: «Концепция рок-группы, которая самостоятельно развивается и сама себя продюсирует, не подходила для него. Я не хочу сказать, что он не смог бы добиться успеха с Creed, Korn или Limp Bizkit, – просто, на мой взгляд, это не его бизнес-модель. Он, скорее, работал так: я подпишу этого артиста, приставлю к нему своего продюсера, и они будут делать записи в моей студии».

В 1991 году компания BMG, подразделение маститого немецкого издателя Bertelsmann, заинтересовалась покупкой Jive у Колдера. Колдер не намеревался расставаться с лейблом, но ему бы не помешала сеть продаж BMG. Из всех аспектов звукозаписывающего бизнеса независимый лейбл не мог тягаться c гигантами только в распространении записей в магазинах. В итоге Колдер продал четверть издательской компании Zomba, а BMG взамен обеспечила лейбл Jive мировой дистрибуцией. В 1996 году BMG еще прочнее связала себя с Колдером, выкупив двадцать процентов Jive. По этому контракту у Колдера была возможность (пут-опцион, выражаясь терминами Уолл-cтрит) продать BMG оставшуюся часть Zomba в любое время до конца 2002 года по цене, в три раза превосходящей доходы компании за последний год. BMG не особо беспокоилась по поводу этого рискованного пункта, поскольку Zomba была детищем Колдера, его страстью и трудом всей жизни. «Я никогда не стремился быть Дэвидом Геффеном или Ричардом Брэнсоном, – сказал он однажды. – Я уважал их, но хотел быть Донни Хатауэйем». Донни Хатауэй – блестящий американский музыкант, исполнитель блюза и джаза, а также певец, наиболее известный дуэтами с Робертой Флэк. Майкл Дорнеманн, тогда – президент BMG Entertainment, сказал журналу Billboard в 2000 году: «Я не могу себе представить, что Колдер продаст свою компанию – это просто невообразимо».

Интерес Колдера к Backstreet Boys, столь удивительный для Макферсона, скорее всего объяснялся не их музыкой, но его деловыми отношениями с BMG. Колдер оставался недоволен продажей своих записей в Германии – BMG не могла раскрутить его ар-энд-би– и хип-хоп-артистов в Европе. Как Колдер заявил руководству компании, BMG «серьезно сдерживает рост нашего звукозаписывающего бизнеса». Хайнц Хенн из BMG отмечал, что Колдер «всегда был настроен весьма критически во всем, что касалось нашей работы с его черными артистами… Клайву казалось, будто мы не прикладываем достаточно усилий. Мы говорили ему: “А не мог бы ты добавить к урбану немного поп-звучания? Тогда у нас все получится”. И поглядите, что вышло, когда он дал нам Backstreet Boys».

Но этот подарок был троянским конем. Появление поп-исполнителей в послужном списке Jive пробудило интерес других европейских региональных дистрибьюторов. На более благоприятных для Jive условиях Колдер заключил соглашения с небольшими компаниями вроде Pinnacle, South Gate и Rough Trade, что позволило ему в будущем разорвать договоренности с BMG о распространении в Европе. В конечном итоге Колдер полностью выкупил этих небольших дистрибьюторов и взял под свой контроль европейское распространение записей Jive.

В контракте с Backstreet Boys Колдера особо привлекала фигура Биг Папы. Перлман зарекомендовал себя как человек, для которого деньги не имеют значения; как крупный игрок, готовый покрывать расходы на записи и гастроли из своего кармана. Он уже потратил на мальчишек больше миллиона – немалая сумма для бережливого южноафриканца Колдера. «Он сказал, что это одна из причин, по которой он хочет подписать группу, – вспоминает Перлман. – Еще он сказал: “Я помогу вам подняться на новый уровень”».

В мае 1995 года Jive пригласил Лу и ребят вместе с Дэниз Маклин, мамой Эй Джея, в Нью-Йорк, чтобы там подписать контракт. Они собрались в штаб-квартире Zomba – в одиннадцатиэтажном кирпичном доме № 137 по Западной 25-й улице, где раньше располагался филиал Нью-Йоркской публичной библиотеки. У Колдера был скромный офис под крышей здания, с воздухонепроницаемыми дверьми, герметичными окнами и собственной системой кондиционирования воздуха, что облегчало его бесконечные аллергии. Сам он при подписании контракта не присутствовал, поручив проконтролировать процесс Барри Вейссу.

Группе представили договор, который предварительно одобрил «их адвокат», нанятый Перлманом. Контракт содержал некоторые любопытные пункты. По нему Перлман выступал не только в качестве номинального менеджера группы (настоящим менеджером был Джонни Райт), но фактически шестым членом группы, что наделяло его правом на прибыль с продажи записей, атрибутики и билетов на концерты. Тут вмешалась мама Эй Джея и изъявила желание сначала показать контракт своему адвокату во Флориде, на что Перлман ей сказал: другого шанса не будет, подписать нужно здесь и сейчас.

В своих мемуарах Backstreet Mom («Бэкстрит-мама») Маклин писала: «К тому моменту мы доверяли Лу абсолютно. Он взял на себя огромные финансовые риски, и мы чувствовали себя обязанными ему очень многим. Он не раз говорил мальчикам, что сделает их миллионерами. Мы все хотели жить так, как он. Великолепный дом, шикарная машина, слава, богатство. Какой родитель отказался бы от такой возможности для своего ребенка?» Дэниз согласилась: они подписали контракт. В тот вечер Лу повез их отмечать это событие в клуб Copacabana, а закончили они праздник перед магазином Virgin на Таймс-сквер, распевая песни для прохожих на Бродвее.

Jive сразу приступил к подбору репертуара. Сами ребята считали себя ар-энд-би-группой, белой версией Boyz II Men, а не поп-артистами. Барри Вейсс вспоминает: «Они хотели выпустить альбом в стиле ар-энд-би, но мы видели их скорее в нише чистой поп-музыки». Тем не менее американские композиторы и продюсеры, к которым Jive обратился за материалом, в том числе штатный продюсер Jive Эрик Фостер Уайт, не смогли сочинить ничего, в чем Колдер услышал бы хит. Когда на запись было потрачено уже полмиллиона долларов, большей частью из кошелька Перлмана, Макферсон начал беспокоиться: «Я подумал: “Ой-ой, а что если от них снова откажутся?”»

Тем временем Джонни Райт, у которого были связи среди немецких промоутеров, устроил ребятам несколько концертов в Германии, и местные фанаты остались в восторге.