одета. Я ведь теперь о тебе забочусь, и мне приятно это делать. Не раскисай и вон еще пакет принеси мне. Я ткань взяла и надо срочно сшить нам с тобой удобную одежду для леса.

В небольшом пакете лежала плотно свернутая тонкая плотная натуральная ткань темно серого цвета. Любава покрутила ее в руках и, убрав быстро все со стола и разложив на нем ткань, стала большими, портновскими ножницами быстро кроить. Я поражалась уменью Любавы быстро почти без примерки и выкроек, кроить и шить. За два вечера она сшила нам два комплекта брюк – шароваров, и все на глазок. Просторные длинные рубахи с большими разрезами на боках, чтоб было удобно ходить. На рубахах она нашила множество карманов. К этим вещам Любава еще порывшись в сундуке, достала пару безрукавок перешитых из старых курток, тоже с множеством карманов.

– Ну вот,– довольно пробормотала она, примеряя готовый костюм на меня. И не маркое и удобное и стирается легко. Я всегда себе такие вещи шью на лето, по лесу ходить, одежда свободная должна быть натуральная, и тело закрытое, чтоб ни царапин или клещей не насобирать. В синтетике много не набегаешься, и коже плохо.

Костюмы, пошитые Любавой, и правда были очень удобные и приятные к телу. Мне было в диковинку, что ходить в лес шьют одежду и с нетерпением ждала, когда же мы пойдем.

Когда лес зазеленел, Любава сказала мне.

– Пора тебе с лесным Хозяином знакомиться. Зимой он спит и когда, просыпается,– очень первые дни сердит. Пока весь лес не проверит и порядок не наведет, ходить к нему не нужно.

А лесной Хозяин – это кто? Поинтересовалась я.

– Леший это, – влез в разговор Прошка. К нему всегда с уважением надо. А,– то будет кружить по лесу, а то и в чащу глухую заведет, что не выберешься. Или. Вообще не пустит или еще как напакостит. К Хозяину лесному с почтеньем надо обращаться. – И главное он хлеб наш любит. Ему ж его,– где в лесу взять. – Наставительно рассказывал Прошка.

Хлеб Любава пекла в русской печке, очень вкусный. Пироги с грибами и ягодами, и хранились они в подполе. Хлеб и пироги Любава пекла с расчётом на всю неделю. Караваи же всю неделю лежали на полке у печи под тонким полотенцем и никогда не сохли и не портились.

На следующие утро мы пошли не как обычно по опушку, а выйдя за сад, пошли по тонкой еле заметной тропинке в лес. Пройдя немного – вышли с Любавой на небольшую полянку. Любава достала хлеб и поклонилась.

– Здрав будь лесной хозяин!-

Я тоже поклонилась.

– И вам здравствуйте! – И – за дерева вышел забавный старичок. В серых стоптанных валенках, фуфайке и старенькой кривобокой ушанке.

– Как отдыхалось и все ли в порядке у тебя – продолжала Любава.

– Да вроде нормально все,– отозвался дед. – А кто это с тобой Любава? Что – то я не знаю девчонку, что с тобою.

– Вот Елену привела с тобой познакомиться, ученицей моя она теперь.

–Ох, ты ж как. – Меня зовут, Архип Пантелеевич обратился он ко мне. Никак ты из чародейских совсем еще древних кровей. Род, который от Лады пошел. Он внимательно поглядел на меня. Я думал, вас всех уничтожили. Уж давненько мне твои сестры не попадались. – Ан – нет. Жива еще кровь Лады, не тушуйся девонька. Просто уж не думал, что увижу в своем то лесу, значит – не всех волшебниц посекли. А, я и рад этому. Дочери в роду Лады все хорошие были и Покон чтили.

– А за что тогда выбили их? – спросила я,– Раз они такие хорошие были.

Старик нахмурился. – А за компанию. У чародеев сила большая – особенно в злых руках. Змеевичи, Кащеевичи разные – лютые они все были и есть до сих пор. В общем, боялись чародеев, волшебников ли без разницы, сильно. Чародеям доступно больше чем кому либо. И сила эта зависть побуждает. От того и тебя здесь прячут, скрывают. Чародеи уж больно живучи, как их не истребляй. – А вы – дочери Лады должны равновесие блюсти. Ну да ладно. Часто видеться будем – наговоримся еще. С этими словами старичок быстро исчез.

Любава была огорчена, что я ввязалась в спор с лесным Хозяином. Но ругаться не стала, и только помотав головой, приложила палец к губам, чтоб я лишнего не болтала.

Вернулись домой, Любава строго сказала. – Елена больше так не делай. Я больше напоминать не буду. Пока ты здесь чужая и можешь себе навредить. Вопросы задавай пока только мне, пока совсем не освоишься. А Хозяин любит дразнить, а ты и не поддавайся. Не показывай свою слабость никому и никогда.

Я извинилась, и правда мне было и самой не по себе, чего ж я так сделала. И сразу спросила Любаву.

– А о каких чародеях лесной Хозяин говорил.

Любава призадумалась, – ты же сказки читаешь.

Я закивала головой.

Вот продолжала она. – В сказках много того что было по настоящему. Змеевичи пошли от Змея Горыныча. Кащеевичи сама понимаешь от,– Кащея – бессмертного. – А, еще есть,– волшебники,– которые род ведут от Соловья разбойника. Все они силу получили от темных богов. Зла много творили и в сказки попали,– чтоб люди о них не забывали. А много я и не знаю про них, – закончила она разговор.

В лесу почти целый день ходить, сначала мне очень тяжело было. И одежда удобная, которую Любава нашила, очень подошла. Я это быстро оценила, и карманов, которых казалось очень много, не хватает. Только совков и лопаток у нас несколько штук, некоторые корни только деревянной лопаткой копать надо, а есть такие корни, которые только железом возьмешь. Травы собирать – та еще работа. Есть,– и колючие травы и ядовитые. Некоторые травы режут руки как бритвой, и колючие очень. А, какие растения, – надо брать,– только с корешком. Ядовитые травы Любава заворачивала в тряпицу. Что б, не смешивались и сок не пролили на другие травы. Еще мы собирали росу – о – это еще та забота. Для сбора росы вставали очень рано, чтобы собрать до первых лучей солнца и только в определенные дни. Заполнить маленькую баночку было нереально трудно. Мокрыми красными руками тянешься к капельке росы висящей на травинке пузырьком, а капелька дрогнула и мимо пролилась. И так в серости до первых лучей солнца поклоны траве бьешь. Вышла с поляны я мокрой и продрогшей, в обуви