Но вместо этого он снова причинял мне боль.

В этот раз – неосознанно. Эмин стал сильнее. Намного.

Один удар, и я сломлена. Щелчок его пальцев, и я валяюсь в его ногах. В его сделать со мной все, что угодно.

- Отпусти, Эмин, - я до боли прикусила губу.

Это были пустые звуки. Пустая речь, не имеющая подоплеки. Вообще ничего.

Потому что отпускать – это совсем не та причина, по которой он приехал в Санкт-Петербург.

Причиной была я. И его безумие. Которое, похоже, совсем не стихло. Ни на миллиметр.

А в следующий миг тело Эмина напряглось. Между нашими телами ни сантиметра свободы, я все почувствовала. Каждый его напрягшийся мускул почувствовала.

И тогда его шероховатая рука погладила мой палец. Безымянный.

А на безымянном том – кольцо.

Помолвочное. Дорогое. От Дамира.

Жестокая усмешка ударила в макушку. Его ноздри стали развеваться сильнее. Эмин задел пальцем кольцо и подвигал его в стороны. Влево и вправо.

Зверь дышал мною яростно и все никак не мог надышаться.

А еще он был зол.

- Кольцо… - выдавил он сквозь зубы, - красивое. Но этой ночью оно тебе не понадобится.

- Я с тобой никуда не поеду, Эмин, - выдохнула я.

Мое сердце колотилось бешено. Его близость и гнев наводили на страшные мысли: он узнал об Эльмане? О Дамире? И что из этого всего – хуже?

Эмин ответил отрывисто, жадно, тяжело:

- Я кое-что узнал. Ты поедешь со мной, маленькая. И мы поговорим. Наедине.

Наедине. После стольких лет разлуки остаться наедине – это почти что безумие. И Коля пытался спасти нас от него. Уберечь. Четыре года он служил нашим громоотводом, но сегодня не сработало.

Что-то пошло не так.

Платина рухнула.

В чувства меня привело прикосновение. Правая рука Эмина по-прежнему сжимала пальцы, а левая двинулась дальше, к бедру. На нем же и замерла – собственнически, жадно.

Тело вдруг охватила дрожь - неведомое за четыре года чувство. Эмин был моим первым мужчиной, а я хорошо помнила свое обещание больше ни с кем не быть. Никого не целовать. Ни с кем не спать.

Эмин так и остался моим первым и последним.

И сейчас это могло сыграть против меня.

- Поехали ко мне домой.

Отчаянно качаю головой:

- Я не поеду с тобой в Волгоград.

- Я не про Волгоград, - процедил Эмин, - у меня есть дом. Отсюда неподалеку.

Зачем Эмину дом в Санкт-Петербурге? Какую игру он затеял? 

Я отсчитывала время до приезда людей Дамира, когда Эмин освободил мои руки и тело и отошел на полшага. Отошел, чтобы заново впиться в мое тело своим цепким взглядом. Он соскучился, я по его глазам вижу.

В эти серые глаза я смотрела ежедневно. В глаза Эльмана - нашего сына, о котором Эмин ничего не знает.

И эти же глаза снились мне каждую ночь.

- Все напрасно? – спросила я.

Я тянула время.

Забыв о том, что зверя не провести. Увидев кольцо, Эмин наверняка обо всем догадался. Понял, что за мной приедут. Что мне попытаются помочь.

Поэтому его охрана не уходила далеко. Выстроившись в стену возле нас, они прощупывали местность.

- Слова о том, что отпускаешь – это ложь? – повторила я.

Эмину по-прежнему было тяжело говорить.

Он открывал рот и снова закрывал. Его напряженные губы говорили о том, что ему тяжело. Но почему? В чем Эмин сдерживает себя?

Я пригляделась к нему. Изменился. Но Дамир был прав: даже ямочка у них с Эльманом одинаковая. Меня бросило в дрожь.

Если он знает о сыне – мне конец.

- Ты следил за мной?

Эмин молчал. Словно думал, как лучше перехватить меня без звука – насильно или упрашивая. Как лучше увезти, чтобы снова спрятать.

Возможно, об этом он и думал.

Мы ощупывали друг друга взглядами, не стесняясь. Не чужие ведь, даже общего ребенка имеем. О котором он, правда, не знает.

Горечь.

Какая же горечь.

- Подготовьте машину, - скомандовал Эмин.

Я с тревогой бросила взгляд за его спину: люди Шаха бросились врассыпную, чтобы выполнить приказ.

Что теперь будет с Колей? А со мной?

Я опустила взгляд на ключи – они так и валялись под ногами.

- Даже не думай, - раздалось над головой.

Эмин шагнул ко мне молниеносно.

Но не тронул.

Только дышал, открыв рот. Смотрел. Как безумный. А трогать боялся – словно прикосновение ко мне его убьет. Погубит.

- Диана, - он прожевал мое имя, - мы поговорим, ладно? Без сопротивления. И силы.

Ты так умеешь, Эмин?

Научился?

- Хорошо, - кивнула я, - о чем ты хочешь поговорить?

- Нет, - он покачал головой, - не здесь. Садись в машину.

Эмин указал в сторону – для нас уже распахнули двери его авто. Зверь ждать не любил. Он прислонил свою пятерню к моей щеке - лаская, подталкивая. В глаза смотря с наваждением, с болью.

- Куда мы поедем? – хриплю я.

Я безутешно оглядываюсь: вокруг никого. Не успели. Дамир не смог мне помочь, а Эмин не собирался отступать.

- Помочь или заберешься сама? – спрашивает почти ласково.

- Только не в твой дом. Любое нейтральное место. Максимум, на что я согласна, - сказала я.

- Я не обижу тебя.

Эмин больше не трогал меня. Не касался. Словно боялся, что сорвется вновь. Что крышу снесет, что больно сделает.

Раньше он не боялся сделать мне больно.

Меня посадили на заднее. Эмин забрался следом и дал приказ трогаться. Все произошло молниеносно: машину с Колей повезли в другом направлении, а мы двинулись на центр. Я искоса бросила взгляд на бывшего мужа.

Бывший… с Эмином это слово не вяжется. Совсем. От него попахивает болью и горечью, а в серых глазах – холод. Словно Эмин и не рад видеть меня. Такое ведь возможно?

Из мыслей меня вывел посторонний шум. Я тревожно вскинула взгляд – перед нами разъезжались ворота.

А за ними стоял дом. Большой. Почти дворец.

- Эмин! – мой голос сорвался.

Я бросила дерганый взгляд на зверя. На своего бывшего любовника, на любимого, на мужа. Эмин сидел непоколебимо. Притаился, как зверь, выжидающий свою жертву.

- Я не давала согласия. Я не пойду с тобой в этот дом, Эмин, - я схватилась за дверную ручку.